Ответы на засыпку
Шрифт:
Тем временем на пленке Сидоров под постоянно раздающиеся смешки продолжал философствовать:
«Корова и бык — это просто. А вот некоторые животные существуют только в одном роде, — например, сова».
«Сова — это, Тимурчик, не животное, а птица», — немедленно перебила его Зойка.
«Вот и серость дремучая ты, Адаскина, — высокомерно изрек Сидоров. — Птицы — это класс позвоночных животных. Следовательно, сова — тоже животное».
«Ну, ты, Тимка, даешь!» донеслось до меня из колонок собственное изумленное
«Да я эту тему Приветовне пять раз пересдавал», — объяснил Тимка.
«Фу-у, успокоил, — выдохнула Зойка. — А я уж решила, что у тебя, Сидоров, шарики за ролики заехали и ты на старости лет нормально учиться начал».
«Не бухти, Адаскина! — рявкнул Тимур. — Лучше скажи мне, как будет мужская сова?»
— Сыч! — мигом нашлась моя подруга.
«Мимо! — с торжеством проорал Тимка. — Сыч — это просто отдельный вид сов. И обратный пример, потому что сыч, как и сова, существует и мужского, и женского рода».
«Тимочка, ты про сычей тоже сдавал Приветовне?» — съязвила Зойка.
«Ага, — откликнулся он. — И еще она поручила мне выучить тему: «Хищный зверь Адаскина».
«Она перепутала, — мигом нашлась Зойка. — Тема на самом деле называется: «Хищный зверь Митичкина».
«Слушайте! — воскликнул Клим. — А при чем тут Будка? Мы ведь вроде с него начали».
«При том при самом, — ответила Зойка. — Он у нас такой оригинал, что запал на Митичкину».
«Не Будка, а просто верблюд в Заполярье, — неожиданно поддержал ее Тимур. — Вон Митичкину даже фотопленка не выдерживает».
Я снова задумалась: «Вот мы беседовали, хохотали, нам было очень весело. Однако, когда слушаешь со стороны, вроде бы получается и не особо смешно, а временами даже и неприятно. Во всяком случае, не хотелось бы мне, чтоб кто-нибудь таким образом обсуждал меня. Собственно, я сегодня именно в такую ситуацию и попала. Услышала много хорошего о себе из уст Таньки и Гальки. И Зойке, кстати, досталось. Правда, она-то, к счастью для себя, ничего не слышала».
— Ну, все, подруга, — наконец выключила магнитофон Зойка. — По-моему, здесь вполне достаточно данных для симпатичного послания Митичкиной.
Я мысленно прикинула.
— Пожалуй. Конечно, больше всего высказываний твоих, и они нам ничего, кроме неприятностей, не принесут. Однако, если мы твой голос уберем, все равно кое-что останется.
—И, между прочим, Климушка тоже хорошо сказал про Митичкину, — с довольным видом потерла руки моя подруга.
— Я бы лично человека, который так высказался, на свой день рождения не пригласила, — откликнулась я. — Вот, например, Митичкину я теперь точно никогда в жизни на день рождения не приглашу.
— Можно подумать, — хмыкнула Зойка, — ты ее раньше на каждый день рождения звала.
— Не звала и не буду! — воскликнула я.
— Слушай, ты куда-то не туда заехала, — покачала головой Зойка. — При чем тут твой день рождения? Нам ведь требуется, чтобы она отменила свой.
— Я бы, например, после такого отменила, — у меня не было сомнений.
— Я тоже, — согласилась моя подруга. — Но ты, Агата, не забывай: мы имеем дело с как это?.. А! Хищным зверем Митичкиной.
— Ну, знаешь ли, — заспорила я. — Какой бы она ни была, все равно, услышав такое...
И, не договорив, я покосилась на магнитофон.
— Будем надеяться, — Зойка достала с полки чистую кассету.
Мы принялись за работу. Скомпилировать запись оказалось не столь уж простой задачей. Нам приходилось постоянно останавливать то одну кассету, то другую. А несколькими «ценными изречениями» Тимура вовсе пришлось пожертвовать, потому что одновременно слышался Зойкин голос, а она подставляться совершенно не хотела.
— Мне, конечно, плевать, как Митичкина ко мне относится, — объяснила свою позицию она. — И я даже была бы рада еще сильнее ее позлить. Но ведь тогда станет ясен организатор.
«А, может, как раз наоборот? — подумалось мне. — Если там будет откровенно звучать Зойкин голос, никто не заподозрит в ней организатора». Я немедленно поделилась своими соображениями. Однако Зойка стояла насмерть.
— Ни за что! Поверь уж моей интуиции: из-за меня обязательно все сорвется.
В общем, запись на чистой кассете получилась очень коротенькая. Однако в выразительности ей нельзя было отказать. Представьте, что вы получаете звучащий текст, где вас называют кикиморой, говорят, что у вас плохая фактура, и все прочее в том же духе. По-моему, вполне достаточно, чтобы не захотелось праздника с такими милыми гостями.
— Годится, — внимательно послушав, одобрила, в свою очередь, Зойка. — Кстати, Агата, нам теперь и Будка в союзники не требуется. Заклеим кассету в конвертик, напишем: «Митичкиной Татьяне (лично)» — и опустим в почтовый ящик.
— Нет. Лучше в школе, — не согласилась я.
— Почему это лучше? — удивленно уставилась на меня подруга.
— А ты представляешь, если конверт из ящика вытащит не сама Танька, а кто-нибудь из ее родителей? — объяснила я. — А еще хуже, попадет наше письмо в руки ее старшего братца Башлыка. Он, естественно, проведет самостоятельное расследование, и Климу с Тимуром придется лихо.
— А ты считаешь, для нас это плохо? — выразительно глянула на меня Зойка.
— Знаешь, все хорошо до определенного предела, — решительно возразила я. — А Башлык наверняка устроит беспредел.
— Естественно, — согласилась Зойка. — Он ведь тоже Митичкин. Ладно. Уговорила. Давай действительно в школе. Подсунем Митичкиной на какой-нибудь перемене в сумку. Только бы она потом это нашла.
— Значит, надо положить на самое видное место, — я не видела в данном случае никаких проблем.