Отводящая беду
Шрифт:
Уместны ли все эти древние сказки, полные призраков и богов, в современном мире электрогардиограмм, аспирационной биопсии и страховых документов?
Наконец в комнату юркнула медсестра в тапочках на резиновой подошве.
– Часы посещений окончены, мисс Чой.
Мать начала было протестовать, но быстрый поцелуй Су-линг успокоил ее.
– Я зайду завтра... после школы.
Радуясь предлогу уйти, девочка выскочила из палаты. Она с облечением сбежала, но не столько от историй, сколько от демона по имени рак. И все же, мама крикнула ей вслед:
– Ты должна остерегаться...
– но закрывшаяся дверь оборвала те последние слова, заставила умолкнуть навеки.
Той ночью, мать впала в кому и умерла.
Су-линг вспоминала, уставившись на больничный бланк, который сжимала руках.
Благословение и удача, подумала она. Да, это очень помогло ее матери.
– Мы прибыли, мисс Чой, - сказал Чарльз, вырвав ее из прошлого; лимузин притормозил у тротуара напротив театра в Санта-Монике.
Су-линг встряхнулась, отгоняя задумчивость, и соскользнула с сиденья. Водитель уже распахнул дверцу.
– Спасибо, Чарльз.
Когда она вылезла, к ней, чуть не падая, сбежал по лестнице взволнованный подросток во взятом напрокат смокинге.
– Су! Ну наконец-то объявилась!
Радость вспыхнула внутри при виде юноши, однако Су-линг не позволила улыбке просочиться на лицо. Китайской девушке не следует выказывать сильных эмоций. Подобно символу, это был еще один способ почтить память мамы - следовать традиции таким вот незначительным образом.
Юноша подскочил к ней. Он был на голову выше Су-линг, и выглядел слегка неуклюже в непомерно большом смокинге. Свои длинные волосы парень собрал в конский хвост.
Бобби Томлинсон был ее ровесником. Они дружили с самого детского сада. Своих друзей Су-линг могла пересчитать по пальцам. В детстве оба прослыли неудачниками, и это сблизило их. Он - компьютерный гений и киноман, она - застенчивая студентка, которая разговаривала не иначе как шепотом. Со временем у них появилась общая тайная страсть - граффити. Он посвятил ее в тайны уличного искусства в одиннадцать лет, и она тут же попалась на крючок. Когда мама заболела, граффити стало отдушиной, бунтом против мира. Этот кусочек свободы и радости помог Су-линг справится с непомерным горем и злостью. Следующие несколько лет они вместе носились по улицам, сматываясь от полицейских, мешавших разукрашивать городские стены.
Улыбка, запертая внутри, все сильнее рвалась наружу от этих воспоминаний. Бобби провел ее вверх по лестнице и внутрь здания. Захлебываясь, он торопливо рассказывал о своей новой должности стажера в Титан Пикчерз.
– Завтра начинаются съемки того вампирского мюзикла, о котором я тебе рассказывал. Меня назначили помогать команде осветителей!
Она взглянула на него, вопросительно приподняв брови.
Он пожал плечами.
– Ага. Я понятия не имею, что делают осветители. Но это не важно, если учесть, где я буду работать.
Они добрались до личной ложи ее семьи, когда оркестр исполнял первый акт. Бобби оглянулся на нее, голубые глаза паренька искрились весельем. Ложа была пуста.
– Где тетушка Лу?
– спросила девушка, уверенная, что тетя уже здесь.
– Она звонила сказать, что ей нужно в банк проконтролировать слияние компаний. Этот вечер только для нас.
Су-линг была потрясена, обнаружив, что осталась с Бобби наедине. Конечно, они провели вдвоем уйму времени, странствуя ночи напролет по городским улицам. Однако теперь все ощущалось несколько по-другому: оба разодеты в пух и прах и находятся в приватном полумраке. Как хорошо, что свет был приглушен. Это скрыло румянец, расцветший на ее щеках.
Все же она колебалась у входа в ложу, чувствуя себя неуютно. Это тетушка Лу страсть как любила балет. Ни Су-линг, ни Боби особо не тащились от балета. К тому же, небольшая ее часть, встревоженная необъяснимым стремлением избегать западни, хотела сбежать, продолжить двигаться.
Она потерла запястье и повернулась к Бобби.
– Знаешь, раз Тетушка Лу пропала без вести, мы тоже не обязаны здесь торчать. В Граумане сейчас ретроспектива фильмов...
– Джорджа Пэла!
– закончил он.
– Я в курсе! Война миров. И те самые фильмы про Синбада.
Она знала о его пламенной любви к киношным спецэффектам: от старомодных миниатюрных моделей и покадровой анимации прошлых лет до новейшей компьютерной техники. Во многих отношениях, он угодил точно в такую же ловушку между прошлым и настоящим как и она, разрывавшася между традиционным и современным.
– Тогда вперед!
– сказала девушка, уловив его воодушевление.
Смеясь, они вылетели из балета и умчались в лимузине на Голливудский бульвар. В тот вечер они оказались единственными посетителями Китайского театра Граумана, кто нарядился в смокинг и вечернее шелковое платье. Когда они ступили под огромный навес, Бобби поместил ее руку под свою, словно они дефилировали на премьеру по красной ковровой дорожке.
Тем не менее, как бы весело ей ни было, Су-линг также ощущала царившую в старом театре атмосферу древнекитайского архитектуры и символизма. Снова зашевелился призрак ее матери.
Но стоило им занять места, как восторженность Бобби перекинулась и на нее, полностью изгнав болезненные воспоминания. Парень без умолку трепался о том, что режиссер Джордж Пэл был истинным отцом современных спецэффектов и что покадровая анимация - это утраченное искусство. Затем огни погасли, и начался первый фильм. Уютная тишина опустилась на молодых людей, нырнувших в мерцающее сияние, отделявшее наш мир от страны иллюзий.
В какой-то момент ладонь девушки оказалась в руке Бобби. И она затруднялась сказать, кто чью руку взял первым. Все произошло так же естественно, как взмах кистью.
Однако ни он, ни она не осмеливались посмотреть друг на друга, их глаза неотрывно смотрели на экран.
Когда наконец наступил антракт и свет зажегся, она повернулась к Бобби, намереваясь заполнить молчание пустой болтовней. Су-линг еще не была готова обсуждать их дальнейшие отношения. Ее ладонь выскользнула из руки юноши.