Овернские влюбленные
Шрифт:
Лепито почувствовал, что это самая тяжелая минута в его жизни.
— Соня… я ничего не хотел говорить вам… но время идет… и вынуждает меня к откровенности… придется открыть ужасную истину…
Мадам Парнак задрожала от мрачного предчувствия…
— Та микстура, которую вы пили…
— Ну?
— Она… она была…
— Да что же, в самом деле?
— …отравлена…
Соня пошатнулась, это слово поразило ее.
— Отравлена… отравлена… отравлена, — лишь тупо повторяла молодая женщина, пытаясь сообразить, кому
— Будьте мужественны, дорогая… не пройдет и часа, как вы покинете этот мир…
— Через час?..
— Теперь даже меньше.
Жену нотариуса внезапно охватил животный страх.
— Это неправда! Неправда! — вскричала она и, опустившись на диван, горько зарыдала.
Потрясенный Франсуа обнял молодую женщину. Она прижалась к нему.
— Франсуа… маленький Франсуа… он так меня любит… но долго ли продлится эта любовь?
— До самой смерти!
Соня резко высвободилась из его объятий.
— Не так уж долго! — с горечью заметила она.
Мадам Парнак подошла к камину, взяла пузырек и долго разглядывала его. Потом дрожащим от волнения голосом спросила:
— Вы и в самом деле меня любите, Франсуа?
— Как вы можете сомневаться?
Соня протянула ему пузырек.
— Я не хочу уходить одна, Франсуа… мне страшно…
— Но… и я тоже… оч… чень боюсь… смерти…
— Значит, вы такой же, как все…
И, сделав столь грустный вывод, Соня шатаясь подошла к дивану. Клерк следил за ней глазами, полными стыда и тревоги.
— Может быть, вам… лучше вернуться домой? Подумайте, какой поднимется скандал, если вас найдут в моей комнате?
— Нечего было меня сюда заманивать!
— Если бы я только знал…
— Хам!
Франсуа сел рядом с молодой женщиной.
— Простите меня, Соня, я немного потерял голову… Поверьте, наконец, что во всей этой истории лишь одно остается истинным — моя любовь к вам… Я никогда вас не забуду — вы останетесь моей первой и последней любовью. Умоляю, поверьте мне… Я сумел бы сделать вас счастливой! Подумать только, все обратил в прах этот флакон! Он же здесь совершенно случайно!..
— Случайно… — задумчиво повторила Соня и тут же глаза ее загорелись гневом.
— И как я не подумала об этом раньше? Вы ведь знали, что я выпью этот пузырек, не правда ли?
— Я?
— Теперь мне все ясно: если бы я сама не отхлебнула вашей микстуры, то вы бы заставили меня силой!
— Вы с ума сошли!
— Согласитесь, что в подобных обстоятельствах это нетрудно!
— Но, послушайте, зачем бы я стал это делать? Зачем мне желать вашей смерти?
— Потому что это входит в вашу программу!
— В мою… что?
— В вашу программу или, если угодно, планы. Вы хотели убить меня, как недавно пытались прикончить моего мужа!
— Я?.. Прикончить… вас, вашего мужа?
— Вот именно! Ну не станете же вы отрицать, что я пришла сюда, чтобы умолять вас пощадить жизнь Альбера?
— Клянусь вам, Соня, я…
— Да перестаньте притворяться! Вы убийца, Франсуа Лепито!
— Умоляю вас, Соня, успокойтесь!
— Клянусь Богом, все это не пройдет вам даром!
Жена нотариуса встала с дивана и пошатываясь побрела к тумбочке, где стоял телефон. Франсуа с тревогой наблюдал.
— Что в-вы с-собираетесь… делать? — заикаясь пробормотал он.
— Позвонить своему мужу!
— Нет! Нет! Только не это!
— Вы за все заплатите! Говорю вам, за все! Я вспомнила: это вы тогда ударили меня в саду!
— И вы можете так чудовищно лгать?
— Вы тогда только сделали вид, будто ушли, на самом же деле тихонько подкрались сзади! Вы хотели убить меня и ударили по голове! К несчастью для вас, рана оказалась легкой. Тогда вы решили действовать по-другому и на сей раз пустили в ход яд!
— Нет, это просто безумие!
Франсуа ухватил молодую женщину за плечи.
— Соня, что вы такое говорите?
— Я вижу, вы способны расправиться даже с умирающей?
Дверь распахнулась, и в комнату влетела запыхавшаяся мадам Шерминьяк.
— На помощь! На помощь! — закричала Соня, как только увидела ее.
— Что происходит? — остановилась несколько сбитая с толку Софи.
— Он хотел меня убить!
— Браво!
— Он отравил меня ядом… Я сейчас умру, мадам! И все из-за него…
— В добрый час!
— Да неужели до вас не доходит, что я умираю, что я убита, загублена этим чудовищем?
— Просто превосходно! Отлично! Всякие Иезавели вроде вас только сеют смуту и нарушают идиллии чистых душ! Франсуа любит и любим! И нечего было сюда соваться! Это не ваше дело!
— Ах, вот как? Так вы его сообщница?
Вдова с лучезарной улыбкой посмотрела на Лепито.
— Все зависит только от него.
Но Франсуа был сейчас совершенно не в состоянии что-либо решать. Действительность с каждой секундой становилась все кошмарнее. Что тут можно выбрать? Эти женщины доконают его! Одна, казалось бы, вот-вот умрет, о вечном должна бы думать — так нет же, жаждет навлечь на его голову все возможные беды и навсегда лишить надежд на будущее. И другая не лучше: помощница, черт ее побери, лезет не в свои дела… Эта бабы просто осатанели! Ничего с ними не сделаешь!
Словно подтверждая его мысли, Соня с яростью кинулась на вдову:
— Как я вижу, чары мсье Лепито не оставляют равнодушными перезрелых красоток!
Правнучка лесоруба, Софи Шерминьяк, не могла безнаказанно спустить насмешку, а уж тем более оскорбление. У вдовы была неплохая реакция, она мгновенно отвесила сопернице оглушительную затрещину.
— Это чтоб показать вам, моя красавица, что у перезрелой дамы еще довольно крепкие руки!
— Старая хрычовка! Тоже, видно, считает, что я зажилась на этом свете?