Овернский клирик
Шрифт:
Гора, вопреки уверениям Пьера, показалась мне не очень высокой. Таких немало здесь, в предгорьях Пиренеев. Пологие склоны, редкий лес, сменяющийся ближе к вершине кустарником. Точнее, гора была когда-то обычной, но в давние годы чьи-то руки – много рук – срезали часть склона, образовав ровную каменную стену, в которой темнело широкое отверстие с аккуратно вырубленным полукруглым сводом. Площадка возле входа, когда-то ровная, покрытая серыми гладкими плитами, была завалена грубыми обломками, упавшими с вершины. Над входом можно было заметить следы зубила – кто-то уничтожил то, что в давние годы находилось здесь: надпись или рисунок.
– Я, кажется, такое видел, – заметил Ансельм. – В Калабрии. Но там вход был небольшим.
– Да, что-то знакомое, – согласился я. – В Калабрии, правда, не бывал, но вот в Сирии и в горах Ливана… Пещерные храмы! Их строили еще при римлянах. Но они, конечно, меньше.
– Непохоже, чтобы здесь славили Христа. – Итальянец покачал головой, указав на вход. – Что бы здесь раньше ни было, но ручаюсь – это не крест… Брат Петр, так это тут демоны озоровали?
– Демоны тут были, – нормандец покосился на меня и вздохнул. – Демоны тут шумели. Демоны таскали камни.
– Точно! – Ансельм хмыкнул. – Отец Гильом, я, кажется, понял!
Он отдал дорожный мешок насупленному Пьеру и быстро подбежал ко входу. Заглянув туда, он помахал рукой:
– Сюда! Смотрите!
Мы подошли ближе. Я заметил – Анжеле не по себе. Конечно, она уже бывала тут. И, возможно, не только снаружи.
– Они заваливали вход! Отец Гильом, кажется, здешняя нечисть догадывалась, что мы собираемся к ним в гости.
Парень оказался прав. Огромные камни загромождали проход. Они были положены недавно – совсем недавно. Демонам пришлось изрядно потрудиться. Вблизи вход казался огромным – не менее трех человеческих ростов в высоту. Ансельм потрогал нижние камни, перекрестился и начал осторожно взбираться наверх.
– Ансельм, не надо! – крикнула Анжела, но итальянец лишь рассмеялся и скрылся в тени. Мы молча ждали, прислушиваясь к шороху и легкому стуку камней. Наконец Ансельм вынырнул наружу, и вид у него был весьма удовлетворенный.
– Брат Петр! Долго эта нежить здесь орудовала?
– Мы у костра сидеть… сидели. Мы шум слышали… – осторожно начал Пьер.
– Недолго, – вмешалась Анжела. – Мы услышали шум, и отец Петр решил посмотреть. Я его уговаривала…
– Ого! – восхитился Ансельм. – Ты, брат Петр, герой!
Спорить не приходилось.
– Я молитву прочитал, – солидно заметил нормандец. – Я помню… помнил… как отец Гильом демона крестом гнать… гнал.
– И будет гнать! Так вот, отец Гильом, наш скромный демоноборец их, похоже, спугнул. Камней накидано порядком, но пролезть можно.
Тут уж и я заинтересовался. В демонских логовах бывать еще не приходилось, к тому же нелюди не зря пытались забросать вход.
– Не надо! – внезапно произнесла Анжела. – Святые отцы! Ради Господа! Не ходите туда! Там смерть.
– Это какая? – итальянец подмигнул Пьеру. – С косой? Дочь моя, этого мало, чтобы слопать трех братьев из Сен-Дени! Не правда ли, отец Гильом?!
Я лишь вздохнул – доблестному отцу Ансельму еле-еле восемнадцать. Еще совсем недавно он скакал на деревянной лошадке…
Итальянец спрыгнул вниз и принялся снимать пояс, после чего кивнул Пьеру. Устав Святого Бенедикта, предписывающий нам подпоясываться веревкой, оказался очень к месту. Сняв свой пояс, я подошел к Анжеле:
– Дочь моя! Разумнее тебе рассказать все сейчас.
– Разумнее? – ее глаза сверкнули. – Вы так говорите всем, кого тащите на костер?
– На костер? Дочь моя, за ограбление ризницы никого не сжигают. Или… ты имеешь в виду что-то другое? Ведь тебе часто приходилось бывать в замке д’Эконсбефов?
Она отвернулась, не отвечая.
– Демон, которого я встретил возле Артигата, приходил из замка? Он приходил к тебе, дочь моя? Костер не грозит тем, кто не сделал ничего злого. Но Жанна де Гарр убита!
– Это была не Жанна де Гарр, – девушка резко повернулась, лицо побелело, губы сжались. – И вы это знаете! Потому что вы сами – демон!
– Ты чего сказать-говорить? – Пьер услыхал последние слова и угрожающе двинулся прямо на девушку, закатывая рукава. – Еретица безбожная! Да я тебя…
Я жестом остановил разъяренного нормандца. Уже второй раз меня считали нечистой силой. Эта девушка и…
– Тебе сказал это твой приятель? Косматый такой, с поясом?
– С каким? – Анжела оглянулась и отступила на шаг. – Я не знаю…
– Очень красивый пояс. С пряжкой в виде Феникса. Тот самый, который демон одолжил сеньору Филиппу д’Эконсбефу.
Девушка вновь оглянулась и внезапно бросилась бежать. Я остался на месте. Не только потому, что негоже монаху гнаться за юницей. Ее слова о костре начинали походить на правду.
Наверное, она неплохо бегала, но длинный нелепый плащ, который Анжела не догадалась скинуть, мешал. Послышался свист – Ансельм, в мгновенье скинув ризу, бросился вслед. Девушка была уже возле опушки, еще миг – и она скроется за деревьями, но край плаща зацепился за ветку. Анжела покачнулась, упала, попыталась вскочить – но Ансельм был уже рядом. Толчок – девушка вновь оказалась на земле, итальянец схватил ее за руку…
– Сволочь! Дьяволица!
Крик. Я поспешил к ним, заметив, как парень, прижимая ее голову к земле, другой рукой выворачивает кисть. Я знал этот прием – еще с тех пор, как мальчишкой дрался во дворе нашего замка.
– Говори, дрянь! Что вы задумали?
– Ансельм!
Девушка снова вскрикнула, но я успел схватить итальянца за руку.
– Брат Петр!
Нормандец, с невиданной сноровкой оказавшийся рядом, поспешил оттащить Ансельма в сторону. Я наклонился над девушкой. Анжела медленно приподнялась и застонала.