Овертайм
Шрифт:
– Пожалуйста, не надо, - Настя даже не сопротивлялась. Так, слабая просьба, адресованная скорее к себе, чем к целующему ее мужчине.
– Я хочу тебя, всегда хотел... Быть в тебе, рядом с тобой, вместе с тобой. Солнце, неужели ты думаешь, что это просто секс?
– послышался охрипший голос Андрея. Он уже распахивал ворот домашнего платья, пробираясь к ключицам.
– Я не хочу, - попыталась отстраниться.
– Чего? Меня или быть со мной... постоянно?
– Таранов стянул через голову свою рубашку и швырнул на стул.
– Настя, что
От чего?.. Она обняла себя руками, будто замерзала. Мерзла рядом с ним, но без него. "От чего?" - эхом повторил внутренний голос. Губы саднило от желания целоваться, тело ныло. Кому она врет?
Мужчина напротив выжидал. Он уже понял ответ. Знал его изначально.
– Смелее, - грустно улыбнулся, смакуя горький вкус поздней победы.
– Ты меня не простишь...
– и пока он не успел спросить что-нибудь еще, сняла платье и шагнула в объятия.
Глава 35. Признания
Все изменилось в мгновение ока. Одно движение навстречу. Два вздоха в унисон. Сомнения прочь, и не ясно, что сильнее: желание или тоска, "хочу" или "не могу больше без...". Вот он. Вот она. Вот они... Тела сплелись, стоило лишь коснуться.
– Я так скучала, - беззвучно. Настя прижалась губами к мужской груди, выдохнула слова. А самой не верилось. Он. С ней. Спустя столько времени. Вопреки обстоятельствам и собственному решению.
Андрей вздрогнул. Сердце от поцелуя бухнуло в груди так, будто захотело вырваться. Разве ж прижимаются так равнодушные? Худенькие плечи опущены, ладошки ледяные, и лишь волосы шелковым каскадом струятся по груди и спине. Идеальные пряди. Руки так и тянулись растрепать их до полного беспорядка. Подхватить эту женщину на руки, толкнуть на одеяло и любить так долго, чтобы не осталось и следа от безукоризненной Барской. Но спешить нельзя.
– Дуреха ты моя, - сдерживаясь из последних сил, прошептал ей на ухо. Сжал в объятиях. Такая хрупкая, не раздавить бы от счастья.
– Поцелуй меня, пожалуйста, - еле слышно прозвучала просьба.
– Только не спрашивай ни о чем. Пока. Я расскажу после... Сама.
Он не спросил. Вместо этого освободил ее от остатков белья, бережно, словно фарфоровую, уложил на кровать. Послушная. Ожидающая. Застыл рядом, любуясь. Темнота, и лишь на изгибах тусклые блики от луны. Скулы, губы, ключицы, грудь... Руки, ласкающие тело. Маленькая ладошка, скользящая по бархатной коже все ниже, от пупка к развилке ног, подготавливая. Смело, без стеснения. Андрей зачарованно следил за каждым движением и чувствовал, как желание внутри начинает пульсировать. В паху ныло немилосердно.
– Потерпи секунду.
– Пряжка ремня, наконец, поддалась, и мужчина непослушными пальцами потянул вниз брюки вместе с трусами.
– Я уже скоро.
Одежду в сторону. Никаких границ. "Быстрее! Все к черту!" - кровь в жилах закипала. Ладони уперлись в
– Вот так-то лучше. Так идеально.
– Таранов прошелся колючим подбородком по нежной коже груди, задержавшись на острых вершинках.
– Ох, и получишь ты у меня сейчас за все выходки.
– Действуй, форвард.
– Не дожидаясь, Настя ногами обняла его бедра. Впустила в себя глубже и чуть не задохнулась от забытого чувства наполненности.
– Тшш... Спокойнее, - Андрей, стиснув зубы, остановился на секунду. Каждый мускул на теле горел от напряжения. Настоящая ломка, и только бы не сорваться.
– Нет... Не надо спокойнее, - ногти впились в кожу на спине.
– Вообще, это я себе сказал.
– Он буквально ввинтился в горячую плоть и, проклиная все на свете, резко вышел. Пытка. Ощущения с каждой секундой становились острее. Хоть пистолет к виску приставляй, чтобы не спешить.
– Проклятие, Настя, я из-за тебя точно когда-нибудь сердечный приступ схлопочу, - и тут же быстрый выпад, заставивший обоих ахнуть.
Чтобы не разбудить ребенка в соседней комнате, двигаться приходилось осторожно и молча. Кусая губы, заглушая стоны поцелуями и шалея от восторга. Оба без устали балансировали на грани, толкаясь навстречу друг другу. Она до конца не верила, что сможет, он упрямо вынуждал разделить наслаждение.
***
На стене тихо тикали часы, но ни стрелок, ни циферблата видно не было. Безвременье. Утомленные и счастливые, любовники в обнимку лежали на кровати, слушая этот перестук и собственное дыхание. Спать хотелось неимоверно. Расслабиться и до утра забыть обо всем.
– Напомни мне в следующий раз связать твои руки, - Андрей пристроил голову Насти на свое плечо и зарылся носом в макушку.
– Я, между прочим, не железный. И так чуть диверсия не случилась.
– Но ведь у тебя все получилось...
– она, как кошка, потерлась щекой. Тело плавилось от близости и наслаждения. Ни рук, ни ног не узнавала. Легкие, словно воздушные, они казались неродными, новыми.
– У меня как раз не могло не получится, - он сладко зевнул.
– Мне и вприглядку хватило бы, а вот тебе...
– неожиданно крутанулся, подгребая ее под себя.
– Или ты все-таки практиковалась с кем-то, пока меня не было?
– Мм...
– Недавно, пока стоял у тебя под дверью, понял, что я страшно ревнивый.
– Ты ревнуешь...
– Настя вопросительно изогнула бровь.
– Меня?
– Нет, блин, Костю!
– возмутился любовник.
– Еще шарфик свой и вот эту кровать! Ты даже представить себе не можешь, как я их ревную.
– Они тебе не изменяли, - послышался нервный смешок.
– Ты у них самый лучший и самый...
– Какой?
– выжидающе.
– Самый любимый.
– Они мне тоже... дороги, - Таранов ухмыльнулся, а у самого словно камень с души упал. Она его любит. Такая вредная и ни капли не понятная. Его женщина.