Озарение: история Пробужденного
Шрифт:
– Я вот все думаю...
– Да, – отозвался я.
– Мы с тобой знакомы восемь лет, но я ровным счетом о тебе ничего не знаю. Ты иногда бываешь не то чтобы странным, но даже чужим, вроде как не от мира сего, и почему твои странные гости в странной одежде называют тебя Махатма Ю? Я не знаю, когда ты говоришь серьезно, а когда шутишь. Никогда не просишь меня ни о какой помощи, а мне хочется всегда быть с тобой, быть тебе полезной, заботиться о тебе, разделять с тобой радости и горести.
– Разве у нас не так? Что ты накрутила себе? Мы
– И мы с тобой на одном пути... – продолжила она моей поговоркой.
– И с нами наш маленький сын.
– Правда?
– Правда.
Она прижалась ко мне, как маленький ребенок, будто ища убежища и защиты. А я гладил ее вьющиеся длинные волосы.
Воспользовавшись ее лирическим настроением, решил поговорить с ней о том, чтобы отправить в будущем нашего сынишку на обучение в Индию.
– Он у нас хороший ребенок. Ты ведь хочешь, что бы он был лучшим из лучших. Таким же красивым, как ты, и таким же умным, как я.
Она ничего не ответила по поводу Индии, но вспомнила один интересный случай.
– Однажды я застала его в твоем кабинете сидящим в позе лотоса перед зажженной свечой с закрытыми глазами. Представляешь, весь в тебя, – засмеялась она.
– Значит, ты согласна? – спросил я.
– Это ты о чем?
– Направить его на обучение в Индию.
– Ты что, с ума сошел? Он же еще совсем маленький.
– В том-то и дело, что именно в таком возрасте они и схватывают все на лету и запоминают на всю жизнь. Здесь, в России, того, что он получит в Индии, ему никто не даст.
– А ты?
– Ты же видишь, сколько у меня дел. Я постоянно в разъездах. И ты, взяв в свои руки управление холдинга, отдаешь все свое время работе.
– Может, стоит нанять домашних учителей для него?
– Дорогая, разве могут наши учебные заведения или домашние учителя дать ему нужное воспитание на должном уровне? Здесь совсем не та обстановка, не та среда и не то окружение.
– Этого я и боюсь. Как подумаю, что наш малыш у этих «дикарей»...
Я не сдержался и рассмеялся.
– Ни произноси таких слов вслух! Слышали бы эти дикари о себе такие слова! Они не только умеют слышать вслух произнесенные слова, но и читают мысли на расстоянии, которые никогда не пропадают и не исчезают, имей это в виду.
– Ты меня пугаешь?
– Я не пугаю, а поправляю твои ошибки.
Она притихла, видимо, размышляя над моими словами.
Странно было видеть ее, такую строгую, принципиальную у себя на работе – эту «железную леди», главу холдинга, – такой ласковой, нежной, беззащитной, стоящей на коленках у софы перед любимым мужчиной. Я осторожно коснулся пальцами ее волос, погладил их, притягивая жену к себе поближе.
Возвращение сына из Америки
Жизнь идет своим чередом. Мы стареем, наши дети взрослеют. Наш сын уже заканчивал школу, нужно было думать о его будущем. И как-то вечером, оставшись наедине с женой, я вновь возобновил наш давний разговор.
– Ну
– Насчёт чего?
– Насчёт сына.
– А что решать? Мальчик с отличием заканчивает школу, пусть съездит куда-нибудь отдохнуть... в Америку, например, но только не в Индию. Я передумала. Пусть мальчик увидит цивилизацию, а не какие-то джунгли и непонятных людей, – в голосе у нее слышались уверенность и бесповоротность решения. – А когда он вернется, разве у нас с тобой не найдется достойного места для нашего малыша.
– Он уже давно не малыш, Ники. И потом, почему ты так уверена, что он выберет себе деловую деятельность? Насколько я знаю, у него нет к этому наклонностей.
– А к чему у него наклонности?
– Ну опять ты затеваешь спор. Так и быть, пусть он поедет в Америку, только не говори потом, что я тебя не отговаривал от этой затеи.
Время шло. Сын улетел на каникулы в Америку. Я, как обычно, пребывал в разъездах. Жена пропадала у себя на работе. Видимо, потому, что я постоянно занят, время для меня летит очень быстро.
Я зашел в свой кабинет и увидел на столе телеграмму от нашего сына: «Рейс 640, двадцатого числа, в 14:00, буду в аэропорту Ростова-на-Дону».
На следующий день мы с женой поехали встречать нашего сынишку. Погода была прекрасная, самолет приземлился вовремя. Мы стояли в зале ожидания и наблюдали за пассажирами, прилетевшими из Америки. Нашего сына не было. Мы с Никой решили, что напутали что-то в телеграмме.
– О, моя старушка! Моя мамзель, как я рад тебя видеть! Скорей обними своего сынулю.
Перед нами стоял с распростертыми объятиями молодой человек, в котором мы с трудом узнали своего сына. Одет он был в полосатые брюки и майку экстравагантного и кричащего цвета. Его волосы торчали в разные стороны, а на глазах темные очки, какие сейчас носят молодые повесы и днем, и ночью (непонятно, зачем), дополняли портрет нашего чада.
Ники настолько оторопела, что не могла сдвинуться с места. Сын принял состояние матери за большую радость, отвечая ей широкой и радостной улыбкой. Он обнял ее и звонко чмокнул в щеку, затем деловым тоном спросил меня:
– Как поживаешь, отец? Держи «машину».
Это был жаргон, который означал «здравствуй», и мы обнялись.
– Как провел каникулы, сынок?
– Окей, батя! Все в лучшем виде.
Затем, освободившись от моих объятий, достал из своей дорожной сумки, лежащей на полу, сотовый телефон последней модели, врубил какой-то реп, чем привлек внимание всех окружающих.
– Ну что, предки, поехали домой?! Где наша машина?
Я с улыбкой взял багаж сына, и мы направились к машине. Всю дорогу от аэропорта до нашего дома Ники любовалась сыном. А он тем временем упивался музыкой, идущей из телефона. Было очень смешно наблюдать за ними, и я еле сдерживал смех, чтобы не обидеть жену. Наконец мы приехали домой. Поставив вещи сына в прихожей, я с улыбкой спросил: