Ожог от зеркала
Шрифт:
Сейчас, конечно, всё было иначе. Иногда Никита еле сдерживался, чтобы не размять чресла у походных шлюшек, но брезгливость всё-таки побеждала. На вид они были бабы как бабы, и с каждой неделей вынужденного поста вроде становились покрасивше, но уж совсем никому не отказывали. Любой обмылок в банде мог их пользовать, и Никита, старавшийся себя соблюдать, пока сдерживался. Снилось, правда, чёрт знает что, иногда и просыпаться не хотелось, но это уже...
Интерес весталки он заметил, но подбивать клинья к жрице... Сейчас Никита задумался об этом всерьез. Если
– Слышь, бакалавр, давай в карты сыграем. Вечер ещё длинный, – прервал его размышления Флейта.
Никита опешил.
– Ты что, поехал, лопушок?
– А что такого?
Никита пожал плечами.
– Да нет, ничего. Если тебя судьба не интересует, играй на здоровье.
Флейта осклабился.
– Ты что, из этих? – Он кивнул патлатой головой в сторону печи. Там, кроме кота, никого не было. Школяр подождал продолжения, но так и не дождался. Некоторые из новых знакомцев обладали фантастическим умением передавать мысли чуть ли не междометиями. К сожалению, нормальная формулировка была для них недосягаемой.
– Что значит из этих? – терпеливо уточнил Никита.
– Ну, из этих. Из придурков, – снова осклабился Флейта. По весело блуждающим глазам было видно, он ожидает, что Никита окажется именно из придурков и что ничем это школяру не грозит, вот только смешно будет очень.
– Игнат, объясни мне, пожалуйста, – Никита намеренно употребил имя, а не прозвище бандита и старался очень четко выговаривать слова, – почему нежелание играть в карты ассоциируется... кажется тебе качеством... почему те, кто не играет в карты, придурки?
Флейта весело хмыкнул.
– Так интересно же играть, лапоть ты городской. А ты не хочешь, указов княжеских боишься. И в кости интересно играть, и в лопатки-палочки. Деньги рисковых любят. Я вон уже сорок серебрух выиграл, как долю свою утопил.
Никита кивнул. Всё становилось понятно. Его собеседник меж тем старательно заканчивал свою мысль.
– Ты, ежели боишься, что донесет кто, так ты не боись. А потом, нам один хрен головы поотрубают, так что разницы никакой. Играй смело, парень. – И Флейта поощрительно хлопнул школяра по плечу. От мощного толчка Никита покачнулся, но выражение лица у него не изменилось. Он отрицательно покачал головой, и было в его серьезности что-то такое, от чего у Флейты постепенно сползла веселость и он обеспокоенно заерзал.
– Что?.. Что не так, парень? Смотришь чумно, что не так? Ты не играй, коль не охота...
– Беду себе копаешь, Игнат.
Флейта только башкой покрутил, не понимая фразы, но явно встревожился.
– Я попробую объяснить. – Никита взял из рук разведчика засаленную колоду. У того с лица сползали остатки улыбки.
– Есть такие карты, называются Таро. Они судьбу плетут. Вернее, если их случайно раскидать, эту судьбу прочитать можно. Они как бы особые
– Ну, слышал. Гадалка в каждой деревне есть.
– Слышал. А ты предлагаешь в эти точки поиграть. Потасовать свою судьбу. Поразвлекаться.
– Да ладно. Я же в обычные карты предлагаю.
– Это всё равно часть карт Таро. Всё равно плетёнка.
– Да чего вы все пуганые такие? То нельзя, это нельзя. Может, я, наоборот, счастье себе натасую.
– Нет. Это точно нет. Можно только ухудшить.
Флейта хмыкнул.
– А кости? Коробок? Ноготки в пристенок?
– Только карты. Остальное почти не вредит.
– А карты вредят?
– Карты тоже не всегда вредят. Обычно всё нормально. Но иногда цепляет очень.
Флейта почесал круглую голову.
– Много ты знаешь, бакалавр. Но без вас как-то веселее было.
– Так понятно. Тупо водку жрать – самая весёлая программа. Только короткая.
Флейта махнул рукой и вышел во двор. Там он достал метательные ножи, обошёл дом так, чтобы не мешал ветер, и примостил берёзовый чурбак в качестве мишени. И принялся отрабатывать дальние броски.
Глава 42
– Баская была девка... Эта, светленькая. Ещё бы разок...
– Разыгрался. Там теперь всё. Заперли их в голбец.
– Какой голбец, они уже в прирубе.
Коренастый крепыш Мыло шептался с высоким крючконосым разбойничком.
– У школяров, что ли?
– Ну да. Туда точно не подлезешь. Эх, ещё бы разок...
– Мне и раза-то не досталось.
Мыло хмыкнул.
– Сходи к девкам.
– Да надоели. Тут, сучье вымя, две свежие тёлки... Может, подкопаться?
– Хвощ тебе подкопается. Сказал же, яйца отрежет. Слышь, а Маринка-то сегодня опять одна. Муха на крыше, на дежурстве.
– Маринка... Она орать начнёт.
– Заткнуть ей сразу пасть, всего и делов. И не узнает даже.
– И на морду она...
– Да в темноте какая разница? – Мыло был явно настроен попробовать. Его собеседник, похоже, хорохорился только для разговора, но отступать было уже поздно.
– Ну давай. Только попозже.
– Когда совсем стемнеет.
Грач лежал на сафьяновом диванчике и играл на флейте. Рядом стояли ваза с фруктами и бокал красного вина. Резные двери без стука отворились, вошли сухопарые близнецы и одновременно приветственно кивнули. Грач вопросительно поднял бровь. Один из близнецов толкнул другого локтем, и заговорил Сински:
– Тверские бояре их потеряли. Причём основательно, поскольку место, где погиб Костин, на их картах отмечено как уже прочёсанный квадрат.
– Идиоты, – огорчился Грач. – Торопятся. Летают на грани видимости, а потом найти ничего не могут.
– Слишком большая площадь. Плюс удача. Возможно, беглые весталки подключили какие-нибудь башенные артефакты.
– Да, сейчас эти ребята... Не то что прежде. Если сумели Костина укатать...
Грач задумался. Близнецы терпеливо ждали.
– Хорошо. Лась.