Паблисити Эджэнт
Шрифт:
– Мужик там с жизнью прощается, а он здрасьте вам, а чего это вы тут разлег-лись?
– От пережитого нас разобрал новый приступ смеха, да такой, что оби-девшийся Петька и сам рассмеялся.
– Ну ладно, ладно, будет.
– Успокаиваясь, прокашлял колдун.
– Смех смехом, но отсюда выбираться как-то надо, не до ночи же тут лежать.
– Это да, я и так замёрз, и промок весь до нитки.
– Пожаловался Петька.
– До ночи точно двустороннее воспаление лёгких с крупозной пневмонией под-хвачу.
– Такой не бывает.
– У меня всё бывает.
–
– Пойду, покалякаю с нашим товарищем по несчастью.
– Это ещё зачем?
– Заинтересовался Петька.
– Как это зачем? Хотя бы узнаю, за что его расстреливают.
– Да он с тобой разговаривать не станет.
– А я не буду близко подходить.
– Ну-ну.
Проковыляв на четвереньках положенные метры, я залёг у края кустов и попытался определить в какую сторону мне кричать, канава длинная, вдруг он уполз куда.
– Эй! Мужик! Кто там шмалит?!
– А в ответ тишина.
– Эй! Ты там живой хоть?!
– И снова ни звука.
– Слышь ты! Велосипедист хренов, мы тут из-за тебя под огонь попали так, что уж будь добр, объясни, какой мудак этот тир устроил и по какому поводу!
– Из-за меня!?
– Тут же последовал ответ.
– Не бля! Из-за нас! Это ты, козёл педальный чего-то тут натворил, а мы так просто в гости шли, никого не трогали.
– Да пошли вы на хуй!
– В голосе слышалась такая вселенская обида, что я не нашёлся, что сказать в ответ.
– Вот и поговорили.
– Констатировал я. С боку подполз Ялдыга.
– Ну как переговоры на высшем уровне?
– Как видишь.
– Эй! Тебя хоть как звать-то?
– Вступил во второй раунд колдун.
– А это кто ещё?
– Борис Михайлович меня зовут!
– Слышь, Борис Михалыч, иди туда же, куда и твой предшественник! Адрес напомнить?!
– Ты чего такой невежливый а?!
– Ни хрена себе! Я! НЕВЕЖЛИВЫЙ!!! Сначала вы меня сухой горчицей покой-то хер обсыпали, потом керосином облили, затем чуть не сожгли, а под са-мый конец вообще давай по мне стрелять!
– Ты совсем охренел спортсмен! Мы-то тут причём?!!!
– Ну не вы, так дружки ваши, одна шайка лейка! Все вы тут сектанты недоде-ланные!
– Чего он несёт?
– Спросил я у Ялдыги, но тот лишь пожал плечами.
– Погоди, погоди, какие ещё сектанты?
– А бес вас знает какие! Весь дачный посёлок колокольчиками и фольгой об-вешали, нафталину с горчицей насыпали, кругом керосином и солярой воня-ет, целые бочки навезли! Чего сжечься что ли хотите? Так какого хуя тяните! Жгитесь! Кто вам не даёт!? ТОЛЬКО НЕ НА ТЕРРИТОРИИ МОЕГО СНТ! Ясно!?
– Михалыч, он псих.
– Сделал заключение я.
– Погоди.
– Михалыч что-то прикинул в уме.
– Слышь, так ты председатель что ли?
– Ну да, почти.
– А что так? Не переизбрали?
– Да нет, просто мы пока ещё только организовываемся, кадастры там всякие получаем, землемеров ждём, бумажная волокита короче, ни дна ей не покрышки.
– Это да, любят у нас людишек бумажками давить, десять раз пожалеешь, что связался.
– Вот, вот.
– С готовностью подтвердил велосипедист.
– Михалыч, а что такое СНТ?
– Спросил я.
– Садовое некоммерческое товарищество.
– А.
– С умным видом кивнул я.
– Слушай Михалыч, а как ты считаешь, сейчас самое время о бюрократии толковища разводить?
– Да много ты понимаешь.
– Неожиданно обиделся колдун.
– Слушай пред-седатель, кто же по тебе стрелял-то?
– Да завёлся у нас там сектант один, с виду вроде нормальный мужик, учё-ный, кандидат каких-то там наук, а на самом деле помесь антитринитария с аномальщиком.
На той неделе был я в товариществе, всё в порядке было, дома целы, ниче-го не пограблено, а сегодня сунулся, а там, мама дорогая, сплошная психо-делика, шагу ступить некуда, что бы на колокольчик с трещоткой не нарвать-ся, или в лужу с соляркой наступить.
– Погоди, ты же говорил у вас там целая секта.
– Ну да, только эти, я даже не знаю как их назвать, позже появились, когда я оттуда ноги делал. Короче сначала так было, полаялся я с этим доктором, дело чуть до драки не дошло, ведь кругом же одна соляра, не ровён час полыхнёт и всё..., нет посёлка, а тут появляется ещё один, с такой жуткой рожей обгорелой, глянешь, аж оторопь берёт, сквозь ожоги на морде зубы видно. Так вот, он нас растолкал, потом сгрёб меня за грудки, сыпанул мне на голову горчицы, кинул в лицо пригоршню нафталина и до кучи вылил на меня полведра керосина, а потом встал и смотрит так падла внимательно, что я буду делать, ну я и сделал, я как дал ему в рожу. А тут и доктор подхватился, "держи его", кричит этому обгорелому, "я за ружьём", а я чего, я ноги в руки и бежать, люди-то с ума посходили, тут ничем уже не поможешь.
– Почтальон умолк на какое-то время, судя по запаху табака, закурил наверное.
– В общем, я бежать, посёлок не большой, за пять минут проскочить можно....
– Погоди.
– Перебил я.
– А где тут деревня Могилки?
– Так наш посёлок и есть та деревня, только не МогИлк, а МОгилки.
– А.
– Так вот, выскочил я за околицу, огляделся и понял, что не туда выбежал, впереди речка и деваться мне с того краю просто некуда, но тут вижу прутся какие-то люди да не кучкой идут, а как при облаве, цепью. Я конечно поду-мал, что это по мою душу, и хотел уж было обратно дёрнуть, но тут меня кое-что удивило, одеты они все не как для прогулок по лесу, сапоги там, ветровки, плащи непромокаемые, а вполне по городскому, туфельки, курточки, полуботиночки. И идут, знаешь, как роботы какие, ни слова друг другу, ни взгляда, как будто их связывает что-то, вот честно скажу, тут я по-настоящему струхнул, и не оттого, что их там целая орда, а оттого что они и не люди как бы вовсе.