Падай, я ловлю

Семакова Татьяна

– Неправда, – отмахивается беспечно. – Борисов твой развелся?

– Я откуда знаю? Мы не общаемся. Вот эти? – выуживаю из шкафа кружевные трусики.

– Слишком откровенно. Подумает, что ты готовилась.

– А я чем занимаюсь? – бурчу недовольно.

– Неважно. Важно то, что подумает, – замечает наставительно, надменно прикрывая веки.

– Эти?

– Зачетные, – удовлетворительно кивает. – У меня похожие есть, Ваське нравятся.

– Сжечь, – брезгливо морщусь и швыряю их через плечо. Ира ржет

в кулак, а я достаю следующие.

– Сойдет. И сделай тест.

– Нет. Почему ты про Даню спросила?

– Да. Потому что очевидно, Родион ждет, не закрутится ли у вас снова. Благородно, но тоже тупо.

– Просто тупо, – ворчу, а она бросает мне коробочку с тестом.

– Сделай.

– Я не хочу одна, Ир, – хнычу со слезами на глазах. – Если ты права, если все именно так, если…

– Иди уже, – подгоняет с улыбкой и покачивает головой.

Вылетаю на улицу и понимаю, что ключи от машины Туманов мне так и не отдал.

Вызываю такси, жду вместе с Ирой, прохаживаясь возле лавки, на которую она осела, всю дорогу до дома Туманова кусаю губы. Залетаю в подъезд, приветливо взмахиваю консьержу, еще пять ступенек, кнопка звонка и сумасшедшее желание дать деру.

Но я стою. Минуту, вторую, теряя не просто решимость, но и веру в человечество. Спустя пять сдаюсь, понуро опускаю голову и иду на улицу.

– Родиона Сергеевича со вчера не было, – доверительно сообщает консьерж, а я вымучиваю улыбку.

– Спасибо.

«Что окончательно разбили мне сердце», – добавляю мысленно, распахивая дверь на улицу.

Сил ехать обратно нет. Вообще ни на что. Добредаю до лавки, сажусь, чувствуя себя дряхлой старухой. Слезы по щекам катятся, салфеток нет, как не было и расчета на такой исход. Не ночевал дома… похоже, Иринка ошиблась.

«Ну хоть трусы не переодела», – пытаюсь подбодрить себя, но почему-то еще более скверно на душе становится.

А потом чувствую, как моей руки касается что-то влажное и прохладное. Едва не вскрикиваю, вскидывая голову, и с облегчением выдыхаю: Туман.

– Привет, здоровяк, – шепчу, поглаживая его по голове. – Где твой хозяин?

– Тут, – хмыкает Зотов.

Я поднимаю голову и тут же опускаю, увидев его в компании Родиона. Резко бросает в жар, а к горлу подкатывает ком волнения. Роняю голову еще ниже и украдкой вытираю слезы.

– Саш, – шепотом зовет Туманов, присаживаясь рядом на корточки, – ты чего плачешь?

– Да нет же… – бормочу, а он расправляет подол моего платья, на котором остались мокрые круги. – Уже нет, – поправляюсь и комкаю платье обратно. – Я это… – лопочу трусливо, – за ключами от машины. Хотела… в общем, надо мне было. Вышла и вспомнила, что не вернул. Приехала, а тебя нет. Вот.

– Какая… увлекательная история, – комментирует Туманов задумчиво.

– Жаль, что пиздеж, – ржет Зотов, а я бросаю на него испепеляющий взгляд. –

Я ушел, – хмыкает и хлопком по бедру подзывает Тумана.

– Ключи дома. Зайдем? – предлагает Родион, поднимаясь и подавая мне руку.

Кладу свою в его, он несильно сжимает, а у меня ноги ватными становятся: не могу встать и все тут. Сижу как дурочка, сердце в горле колотится, ни слова не выговорить. Он ждет, поглаживая мои пальцы. Не дожидается и снова опускается вниз. И почему-то на одно колено.

– А я у Зотова живу, – сообщает тихо. – Дома одному тошно пиздец. Без тебя, Саш. Поверить не могу, что сам твои вещи отвез. Хотел как лучше, но как жить с этим «лучше» не понимаю. Саш, – зовет ласково, а я закрываю глаза. – Сашуль, – шепчет, касаясь моей щеки. У меня из-под ресниц слезы сочатся, так эмоциями накрывает. Губы дрожать начинают, закусываю нижнюю. – Я не понимаю, почему ты плачешь, – говорит со вздохом. – Я даже не уверен, что ты меня ждала.

– Тебя, – проговариваю плаксиво.

– Ключи? – уточняет, а я отрицательно мотаю головой. – Глазки откроешь? – повторяю движение. – Надо, чтобы открыла.

Собираюсь еще с минуту. Когда открываю глаза, вижу почти у самого носа невероятной красоты колечко. Совсем не то, что я оставила в его квартире. Всего один камень, но совершенно неприличного размера и огранен в форме сердца.

– Сашуль, будешь моей женой?

Снова закрываю глаза, не в силах сдержать слезы. Опускаю голову и реву в голос.

– Не та реакция, на которую я рассчитывал, – вздыхает, поглаживая мое колено. – Сашуль. – Поднимает мою голову за подбородок. – Не хочешь выходить за меня? Ну давай, не знаю… пойдем на свидание?

– Нет, – выдавливаю через силу.

«Отбегалась», – добавляю мысленно.

– Ну а чего хочешь? Все сделаю, только скажи.

– Потому что плачу?

– Потому что люблю тебя.

– Все нервы мне вымотал своим «просто», – говорю с обидой, хлюпая носом.

– Так я думал, что… черт.

– Ну и кто тут тупой?

– Очевидно, я. Заразно, походу.

– Вот ты, – прыскаю и толкаю его в плечо, но он даже не двигается.

– Не выношу твоих слёз, – берет мою правую руку в свою и целует пальцы, заглядывая в глаза. Вытаскиваю один только безымянный, опускаю поверх его и вижу широкую счастливую улыбку.

Он надевает кольцо, встает, отряхивает колено и подает мне руку. А когда я вкладываю свою и поднимаюсь, наклоняется и вместо такого логичного поцелуя закидывает меня на плечо. Взвизгиваю, вцепляясь в его спину, Родион довольно хмыкает и игриво шлепает по попке, а потом нагло задирает подол и угрюмо вздыхает:

– Выглядит так, будто меня там не ждут.

«Еще как ждут, – вздыхаю мысленно, – только как тебе об этом сообщить?».

ЭПИЛОГ