Падающий
Шрифт:
– Почему сдохла?
– высунулся наконец из комнатки лысый доктор.
– Вон, у кушетки лежит. И на незаданный вопрос о состоянии пациента говорю сразу: жить будет. А это что?
– Вы просили лекарства, - рассеянно сказал я, положив рюкзак на его стол и направляясь к Гарму.
– Привет, псина.
Чёрный пёс лежал на коврике. Правда, сегодня он был не вполне чёрный, а стараниями доктора - чёрный в белые пятна: пулевые ранения доктор не забинтовал, а наложил на них местные фиксирующие повязки. Я присел перед Гармом, всмотрелся в тёмные глаза. Голова на лапах - пёс пока не может поднять её. Но глаза скосились на меня. Судя по всему, пёс из упёртых. Встанет быстро. И такая псина неплохо бы смотрелась в тёмных переходах
Тишина в комнате насторожила. Пришлось встать и узреть окаменевшего над пластиковыми чемоданами доктора Арнольда. Глядя на него, с интересом уставился на первый раскрытый чемодан и Мирон.
В общем, минуты через две я оставил их наслаждаться созерцанием принесённого, а сам исчез. Времени маловато. Меня очень интересовало Подполье - так я обозвал супернижний уровень города.
По переулку я быстро добрался до известного, кажется, лишь мне выхода в Подполье - до подвального окна. Теперь я уже не сомневался: ноги вперёд, пальцы вцепились в мелкую выемку между кирпичами, скользящее движение тела вперёд, рывок - и я влетел в тёмное пространство. Сегодня я наслаждался полётом-падением во мраке, чувствуя себя хозяином положения и не сомневаясь в этом чувстве. Лишь раз невольно улыбнулся, представив, как в следующий раз буду прыгать не один, а с Гармом. Собака под мышкой… Ну-ну…
Меня привычно развернуло, и я приготовился, что сейчас ноги коснутся земли. И коснулись. Чуть спружинили - и сразу пошёл по знакомому пути в темноте, к выходу в первый узкий переулок. На работе, посидев немного за компьютером, я получил примерное представление, откуда явилось Подполье. Исторически город развивался слоями, постепенно поднимаясь всё выше. Дома опускались всё ниже, и вскоре над ними начали делать надстрои. Городским властям выгоднее было класть тот же новый асфальт на изношенный, чем тратить большие деньги на разрушение предыдущего слоя. Так что Подполье - по своей сути, Старый, первоначальный город, постепенно, почти незаметно погружавшийся в течение столетий в глубины под нынешним городом…
И меня этот старый город живо интересовал. Гарм, груда трупов, отстрелянных охотниками, уехавшими из Подполья на современном лифте. И моё знание этого города, о котором - о знании - не подозревал. Сегодняшнюю ночь я решил потратить на прогулку по городу, в котором по определению, по статусу просто не могло быть никакой жизни.
Дверь открывал медленно. В какой-то момент рука дрогнула - захотелось немедленно прикрыть её. С трудом удержался от движения. В переулке кто-то был. Я ещё не видел, но учуял. Как?
– задался я вопросом, продолжая открывать дверь. Запах. В переулке пахло сухим кирпичом и деревом, а ещё какой-то затхлостью. Знаете, так бывает, когда открываешь ящик с вещами, приготовленными к стирке, но забытыми надолго. Или когда покидаешь квартиру на несколько дней; в ней, естественно, никто не живёт; возвращаешься, а в доме - застоявшийся воздух давно заброшенного за ненадобностью жилища. И вот в этом застоявшемся воздухе струйка воздуха, совершенно не вписывающаяся в застарелость Подполья. Как будто прошёл курильщик. Отчётливая такая струйка, которую можно учуять сразу.
А ещё в воздухе невидимо дрожал след недавно прошедшего существа. Это похоже на туман, в котором кто-то только что прошёл. Пустота, которая неспешно затягивается.
В общем, я понял, что в Подполье с такой чувствительностью не пропаду.
Я потрогал рукоять меча, припрятанный в чуть приподнятом капюшоне куртки. Покачал его и, чуть наклонив, заставил клинок поёрзать в ножнах. Вынимается легко. Это - на всякий случай. Не знаю, чего добивались типы, подарившие мне оружие, но оно мне нравилось. И я готов использовать его. Если что. Без сомнений.
На этот раз я пошёл по переулку, оставив на потом переход по длинному коридору соседнего дома к лифту.
В однородном сером сумраке Подполья невозможно спрятаться, как на нижнем уровне, в тени. Но вскоре обнаружилось, что чуть пройти дальше - и здесь неплохо можно поиграть в прятки. Один поворот того же переулка - и серый полумрак медленно перерос в самый настоящий туман. Я и сам не заметил, как задышал чаще, а губы самостоятельно расползлись в предвкушающей улыбке. Итак, сей туман мне, новому, знаком. Неизвестно, откуда, но он мне нравился. И нравится. И я - нырнул в него с головой. В жизнь, которая мне когда-то была известна. Или снова - дежа вю?..
Решение дойти до конца переулка появилось как бы вне моего сознания Я просто шёл. Время от времени прижимался к стенам домов. Изредка в этих стенах всплывали окна, двери. Иные даже приглашающее полуоткрытые.
Эта ночь словно превратилась в экскурсионную прогулку по местам детства. Хорошо, если это только метафора. Ребёнком жить в таком месте я бы не пожелал. Серый туман плыл неоднородно, и я то и дело на полном серьёзе ожидал увидеть на стенах надпись: "Здесь водятся чудовища".
Таким образом, приглядываясь и прислушиваясь, то и дело при внезапном звуке отступая в густые клубы тумана, я прошёл дома два.
Очередной раз остановившись, когда мне показалось, что впереди туман дрогнул, оттого что кто-то пробежал впереди меня метрах в пяти, я вновь благоразумно исчез в серой тьме. За спиной оказалась стена, и я постарался встать так, чтобы два окна - одно разбитое, другое в плотном слое пыли - оказались по обе стороны от меня…
Снова покой и тишина - и я снова двинулся по узкой улочке.
Судя по изменившимся ощущениям в пространстве, я вышел из переулка в довольно просторное место. Постоял, приглядываясь к медленно вздымающимся клубам тумана, и только было собрался идти дальше, придерживаясь правой стены, как навстречу мне заторопились, нарастая, шаги. Причём, прислушавшись, я определил, что бегут двое. Один - сильно впереди, то есть ближе ко мне. Второй - сильно запаздывал. Но, тем не менее, мчался так, что вскоре догонит первого. Сработало шаблонное мышление: я слышу погоню. Вжавшись в стену, я напряжённо вслушивался. Ещё деталь. Шаги первого почти невесомы. Убегающий намного легче догоняющего. Подросток?
Серые волны лениво разошлись. Если слух не подводит меня, беглец вот-вот выскочит сюда. Кажется, он явно направлялся к переулку. Как бы там ни было, меч уже очутился в моих руках. Выяснилось, что я поступил весьма благоразумно, оставив левую руку свободной. Туманные волны принялись отступать от моего угла - и из-под омутного кружения серых облаков вылетела девочка лет десяти. Босая. В слишком больших для неё одеяниях, которым сразу и названия не подберёшь. Перепуганная.
Я ещё не успел сообразить ситуацию, но моя тигриная лапа цапнула её и сунула за мою спину. Я почувствовал, как детские пальцы вцепились в мою куртку, как худенькое горячее тело, запалённо дыша, дрожа прижалось ко мне, и приготовился. Но то, что произошло далее, совершенно не соответствовало моим примерным представлениям о настоящем положении дел с погоней.
Из того же, чуть отошедшего назад тумана выскочил задыхающийся от бега молодой человек - даже нет, парнишка лет семнадцати с чёрными патлами, с лицом, перекошенным от ужаса. И - внезапно остановился, будто остановили кадр фильма, окаменел в странной позе: грудь вперёд, вот-вот свалится с носков, поскольку ноги в позе ныряющего, руки вразлёт назад. Что-то тёмное и длинное выскочило из его груди и повертелось, раскрываясь натрое. Гримаса ужаса на лице парнишки медленно оплывала в смертельное равнодушие. Из приоткрытого рта хлынула кровь. Тройная штуковина медленно, будто рассматривая, поднялась к его лицу и медленно же, с каким-то садистским сладострастием обняла тремя распорками его голову. Парнишка дёрнулся - и его, словно мягкую тряпичную куклу, вдёрнуло в туман.