Падение Храма Соломонова
Шрифт:
Глава II
…Вокруг огонь, крики, страх, ужас. Люди в панике бегут, пытаясь хоть где-то спрятаться и не видеть всего этого. В основном женщины и дети, все в слезах, с молитвами и упреками на устах. И вдруг какое-то гигантское здание, похожее на храм, начинает полыхать. Причем огонь этот такой неимоверной силы, как будто это проклятие, посланное за какие-то грехи, а из храма начинают выбегать люди, объятые огненным пламенем…
Тит проснулся в холодном поту. Этой ночью он наконец уснул, но сон навеял на него безумный страх из-за того, что был как настоящий. «Я и раньше видел боевые действия, смерть и боль, но такого – никогда. Что это за люди и что за храм? Разве я, Тит Флавий богобоязненный человек смог бы уничтожить храм какого-то божества? Да никогда!» Хотя он и поспал всего немного, но так до утра и не уснул. В голове теснились мысли одна хуже другой. Потом все же решил, что это связано с его состоянием.
Выйдя из кубикулы, он увидел, что рабы заняты чисткой и мытьем полов и стен. Даже дождевую воду, которая сквозь комплювий 38 стекала в имплювий 39 в атрии, очищали. Тит зашел в кухню, где шло приготовление к обеду. Каждая из рабынь готовила какое-либо одно блюдо. Одна нарезала острым ножом мясо и рыбу, другая готовила ингредиенты для соуса, измельчала их тяжелым пестиком в мортаре 40 . Еще несколько месили тесто и из него лепили булочки, а рядом стояли мешки с мукой. В печке жарилась птица, а на очереди было мясо говядины и свинины. В специальной печке готовилась пища в глиняных и бронзовых сосудах. Мелкие амфоры лежали на полках, большие в углу. В глиняном кувшине, дно которого все в дырках, готовили сыр. В толстых кувшинах с толстыми стенками и узким горлышком, хранилось прохладное вино.
38
Комплювий – отверстие в крыше, сквозь которое стекала дождевая вода.
39
Имплювий – особый резервуар в атрии, куда стекалась вода.
40
Мортара – каменная ступа.
Одна рабыня, изящная и красивая девушка, подошла к Титу, поклонилась и сказала:
– Господин хочет есть? Я сейчас же тебе накрою в триклинии 41 .
– Не надо, я не хочу. Скажи, все дома?
– Нет, мой господин. Хозяин ушел, а твои сестра и брат еще спят. Ты точно не хочешь есть?
– Где Марк? Скажи, чтобы он приказал растопить мне тепидарий 42 и прислал бальнеатора 43 и эпилятора.
41
Триклиния – столовая.
42
Тепидарий – теплая сухая комната в классических римских термах, предназначенная для (предварительного) разогрева тела.
43
Балнеатор – служитель при бане, отвечал за мази и благовония.
Через полчаса Тит уже плавал в кальдарии 44 . Под виллой находились специальные камины, куда укладывали дрова и уголь. Теплый, а в тепидарии горячий воздух, циркулировал под полом и в трубах, находящихся в стенах. Пол нижнего этажа поддерживали каменные столбы. Одна рабыня натирала тело растительным маслом, а спустя время соскабливала специальными деревянными скребками. Вторая – ждала своей очереди, чтобы приступить к массажу. При очень жаркой температуре было вдвойне приятно окунаться в холодный бассейн, тем более, что при этом делали расслабляющий массаж. Завершилась вся процедура во фригидарии 45 .
44
Кальдарий – одно из основных помещений римских терм, зал с горячей водой.
45
Фригидарий – одно из помещений классических римских терм, предназначенное для охлаждения.
После отдыха он вышел в перистиль 46 подышать свежим воздухом. Погода сегодня была теплая, уже начинала чувствоваться настоящая весна. Там встретил своего брата, который среди фонтанов и садов купался в небольшом бассейне. Увидев Тита, Домициан подплыл:
– Как спалось, братец? Ты что, кричал во сне? – с легкой насмешкой спросил мальчик.
– Тебе скоро предстоит церемония по достижению зрелости и ты станешь полноценным гражданином Рима. Так что учись вести себя соответственно. Кстати, твой ритор с тобой еще занимается или ты уже совсем охладел к учебе? Что, уже не хочешь быть политическим деятелем либо юристом?
46
Перестиль – сад с оградой.
– Я и так уже в совершенстве знаю историю, философию, географию и греческий язык! – с надменным видом произнес Домициан.
– Не сомневаюсь. – сказал Тит с таким видом, будто он безграмотный плебей смиренно стоит перед образованным патрицием. – По сравнению с тобой сам Юлий Цезарь – пустое место!
В этот момент к ним подошел номенклатор 47 и сообщил, что пришел какой-то посланник. Когда Тит вышел в атрий и приветствовал гостя, тот доложил:
– Великий император Нерон сегодня ждет своего друга Тита во дворце! Ты принимаешь его приглашение?
47
Номенклатор – раб, объявляющий о приходе гостей. Должен был знать всех поименно и представлять их хозяину.
– Конечно! Для каждого гражданина приглашение во дворец большая честь, тем более, когда его приглашает сам Божественный. – он говорил с расчетом на то, что его слова обязательно будут доложены повелителю. – Передай императору, что вечером я буду у него.
– Владыка Нерон этот ответ предвидел, и сказал, что если Тит скажет это, передай ему, что император хочет видеть его немедля!
Тит побледнел, зная характер Нерона, который мог спокойно воспринять это как оскорбление его величия, начал уже жалеть о сказанном, но выхода не было, надо было идти до конца:
– Передай Божественному, что хотя сегодня будет у нас обед в честь покойной матери, я из уважения к владыке, брошу все свои дела и приду на Палатин.
Посланник поклонился и ушел.
– Марк! Марк! – закричал Тит. – Сколько можно тебя звать? Быстро скажи, чтобы приготовили паланкин 48 , я отбываю к Нерону.
Ординарий послушно выслушал приказание и принялся его исполнять. Вскоре все было готово и четыре крепких, здоровых раба ждали своего хозяина на улице. Когда последний уже садился в паланкин, к нему подошел человек и попросился присоединиться. Флавий разрешил, потому что хорошо знал его. Это был пожилой человек, невысокого роста, с уставшим и замученным видом. Когда рабы подняли жерди паланкина, собеседник начал разговор:
48
Паланкин – крытые носилки.
– Благодарю, что согласился подвезти меня, ведь имел полное право отказать, и мне тебя не в чем было бы упрекнуть.
– Каким бы ни было отношение к тебе со стороны императора, ты же кроме него и моим наставником был! Ведь так, Сенека?
– Да, конечно. Но после того, как Нерон изгнал меня со двора, я думал, что ты с опальным человеком общаться не будешь… И это после того, как я всего себя посвятил воспитанию этого тирана, он так со мной поступил! Ты же помнишь, что когда я был рядом с ним, он был нормальным. Все думали, что пришел достойный император, и что все будет хорошо. Но после моего отстранения он скатился в пропасть, из которой уже не выберется. Запомни мои слова!
– Ты выдающийся поэт, писатель, литератор и стоический философ! С твоим умом ты не мог не знать, что после того как он убил свою мать Агриппину, в убийстве которой ты, как советник, был замешан, рано или поздно он доберется до тебя. И когда умер твой защитник префект преторианцев Бурр три года назад, ты оказался в немилости.
– Я не причастен к ее убийству, он тогда просто одурел! – прокричал Сенека, – Мое имя он специально опорочил или ты веришь, что я мог участвовать в убийстве моей защитницы? Ведь это она меня взяла в наставники к рыжебородому!