Падение проклятых
Шрифт:
– Добрый день, Сага! Давно не виделись.
– Здравствуй, дорогая! – Милая бабушка крепко обняла её как свою родную дочь. – Ох! А это еще кто тут у нас? – воскликнула она, заметив на руках Сабины маленькое дитя, к которому тут же потянула свои нежные старческие руки.
– Помните, я рассказывала вам, что очень хочу стать мамой… Это наконец свершилось! Её зовут Франциска. – она так искренне говорила эти слова, будто они были её защитой от страшных воспоминаний.
– Какое чудо! Поздравляю вас!
– Спасибо! Я пришла к вам по причине того, что не могу оставить её одну во время моего пребывания на работе. Не могли бы вы побыть с ней? Обещаю,
– Чушь! Никаких денег я с вас не возьму, милочка! Не беспокойтесь, с ней всё будет хорошо! А пока поспешите, а то опоздаете на работу!
– Хорошо, не знаю, как вас отблагодарить! – трепетно промолвила Сабина, отдавая женщине на руки ребенка. Она моментально развернулась и рванула в сторону остановки, к которой уже подъезжал нужный автобус.
Сага с улыбкой посмотрела ей вслед, а затем на девочку:
– Пойдем в дом, а то сейчас, кажется, дождь начнется.
Они зашли внутрь и буквально через несколько секунд темные тучи все-таки плеснули своими слезами на окрестность, издавая уютный шум по крыше.
Было тепло, камин прогревал и освещал всё пространство. Интерьер дома невольно внушал, что здесь живет волшебница-художница. Насчет первого угадать нельзя, ибо лишь наличие странных фигурок и сухих растений на полках не могло подтвердить догадки. А второе было правдой, уж мольберты, утопающие в цветных мазках, уверяли о том, что Сага была художницей.
Женщина с ребенком на руках села на диван около окна. Оно выходило на чудесный вид Гётеборга, который напоминал собой кукольные макеты для съемок в кино. Спуск с их района – Туве, упирался в поля. Их бремя кончалось на выступающих горах в горизонте. Через них шел тоннель для поездов, и в одном месте он выходил наружу. В ту секунду оттуда как раз показался грузовой поезд. «Интересно, куда они все направляются?» – подумала Сага, усмехнувшись. Её полет сознания нарушило детское кряхтение. Она аккуратно поправила ткань, в которую была укутана девочка.
– Не думаю, что ты поймешь сейчас мои слова, но я верю, что где-то вся эта информация останется. Наши ощущения и ассоциации, корня которых мы не знаем, всегда исходят из жизни, которую мы не помним. Порой даже из прошлой. Так вот, милая Франциска, сейчас я поведаю тебе мою историю и расскажу, кто же я такая, хотя, скорее всего, мне придется рассказывать это снова лет так через пять.
Франциска с интересом смотрела на нее и грызла пуговичку на своей маечке.
– 14 мая 1890, в год, когда умер Ван Гог, родилась я – Сага Линдстром. Свое детство и отрочество провела в Стокгольме, родители настояли на том, чтобы я пошла в театральный, собственно, что я и сделала. Но сколько себя помню, всегда рисовала. Не важно, чем – маслом, акварелью, карандашом, красками сознания… – Она сделала глубокий вдох, стрельнув печальным взглядом вдаль. – Поступление в театральный было лишь галочкой для родителей, а моим смыслом жизни оставалась живопись. После 18 лет я съехала от семьи, бросила ненавистный институт и начала продавать свои картины. Родители сразу отреклись от меня, выжгли мое имя из семейного древа… Смешно, не правда ли? – Смешок вылетел из ее уст, и через секунду на ее лице снова появилась тень грусти. – Но честно, мне было всё равно, я просто шла к своей цели. И однажды мой труд начал давать плоды, мои картины продавались, и я была счастлива как никогда ранее. Я стала путешествовать по миру, продолжала жить искусством, и всё было достаточно обыденным, пока в Лондоне судьба не подарила мне одного человека – Джека Брауна, моего мужа и отца моих
В этом доме мы создавали мир, не написанный ни в одних книгах, не показанный ни в одном фильме и не ощутимый ни одним человеком, кроме нас. Но однажды Джек оставил тут и свою душу, уйдя из жизни в возрасте 50 лет из-за врожденной болезни, которая начала прогрессировать.
По её умиротворенному лицу стекла слеза, что звонко пала на кожу дивана.
– Дети порой приезжают ко мне, но это случается редко, у каждого из них работа и ежедневная рутина. Вот я и осталась тут одна. Но будь у тебя возможность понимать всё мною сказанное, ты бы обязательно задалась вопросом, для чего я всё это тебе повествую. Но я отвечу прямо сейчас. Я хочу воспитать из тебя мечтателя. Ты кажешься лучиком света не только для меня в моей серой жизни, но и для всего мира, заросшего во тьме. Сама посмотри – ты подарила улыбку женщине, своей матери, которая всю жизнь была несчастна.
Сага погладила румяную щечку ребенка, который улыбнулся во все свои нагие десны.
– С ранних лет я буду приучать тебе, что мнение общества лишь закаляет, хоть и порой может сильно ранить, но всё, что не убивает нас, делает нас сильнее. И, конечно, искусство, чем раньше ты поймешь его, тем лучше. А пока ты еще маленькая, и мне кажется, что тебе пора кушать.
Сага взяла Франциску на руки, налила ей молока, после чего уложила спать.
День прошел моментально, она игралась с ней, читала ей сказки, а к вечеру пришла Сабина и забрала ее.
Время так и шло, всё было как обычно: Франциска оставалась у Саги, та читала ей книги, а по выходным она проводила время с матерью.
И вот прошло пять лет, за которые ничего не изменилось, за исключением Франциски.
На дворе май 1959 г., утром Сабина уехала на работу, оставив свою дочь соседке.
– Франциска, должна сообщить, что сегодня важный день, кажется, пришло время взять тебя с собой в поле, это будет твой первый долгожданный урок рисования.
– А можно взять с собой мишку? – У девочки выпала пара молочных зубов, отчего она сильно шепелявила.
– Да, можно, только не потеряй его. Я буду собираться, а ты пока сложи всё, что хочешь захватить с собой.
Сага взяла большой и маленький холсты, краски, кисти, воду и два круассана для перекуса.
Вещи были собраны, и вскоре художники вышли на охоту. На их улице они встретили знакомого, который ехал на работу в сторону поля. При виде их он остановился, открыл окно своей машины и весело произнес:
– Здравствуйте, Сага! Куда держите путь с холстами?
– Добрый день, Магнус! В поле, хочу поймать утренний свет, не могли бы вы нас довезти?
– Конечно могу, садитесь.
Они уселись в грузовик, аккуратно держа вещи. Магнус – приветливый мужчина с жесткой щетиной и мягким сердцем, жил в самом конце района Туве. Он работал на ферме, в пяти милях от дома. Каждый день ему приходилось ездить туда на своем старом голубом грузовике, чей бампер напоминал Франциске морду кота. Этот день был не исключением.