Падшая
Шрифт:
Проехал к офису, осмотрел подходы и подъезды, камеры и охрану. Машинки запаркованные: Крузаки – охраны, Мерин и Бимер – старших, видимо.
– Отлично, и голову ломать не надо.
Заехал на заправку, наполнил десятилитровую канистру и сунул ее в хозяйственную сумку.
Свою Короллу оставил за квартал. Под дворник положил записку. «Позвоните по указанному телефону после 14-00 и получите 100дол. Я задерживаюсь на работе, а супруге нужна машина. Спасибки»
Натянул худи, и не спеша, будто прогуливаясь…
Приостановился у Крузака, оглянулся по сторонам, бензинчик на колесо возле бензобака. Подождал.
Лил обильно, чтобы наверняка.
Сердце ломится в грудную клетку.
– Пока тихо.
Поставил канистру в хозяйственную сумку, отошел на пару шагов, отвернулся к стене будто прикуривая, скрутил платок в плотный жгут и окунул в канистру.
Зажигалка.
Кинул горящий жгут под колесо и быстрым шагом направился по улице. В одной руке сумка, в другой – телефон.
Черный, густой дым заволок улицу.
Хорошо, видимо, вспыхнуло.
Перешел дорогу и встал за углом, дожидаясь пока выбегут охранники.
– И помидоры подорожали и хамон. Сыр уже купил, а колбасы хорошей не было! – он громко говорил в телефон, пока за спиной ревело пламя.
Суетящиеся секьюрити с круглыми глазами и неработающими огнетушителями.
Дверь в офисы открыта.
Не переставая кричать в трубку, поджигатель пересек улицу, вошел в здание, и побежал на второй этаж, отыскивая нужный кабинет.
– Вот она, – он остановился перед массивной дверью из резного дуба. – Все как кэп сказал. Звоним.
Молотило сердце. Конец близок.
Олег нажал кнопку звонка трижды, после чего требовательно постучал.
Дверь глухо распахнулась, в проеме амбал с кобурой.
– Тебе чего? – удивился он.
– У вас пожар, вот там, – показал БабУшка на улицу, и левой, резко, ударил его в горло.
От жесткого, как обухом топора удара, охранник рухнул.
Афганец вытащил у него Глок, проверил затвор и, не говоря ни слова, навел его на хозяина кабинета. Зашел внутрь и опрокинул сумку.
Из открытой канистры потекла зловонная жидкость.
Лужа растекалась по полу, воздух в офисе наполнился парами бензина.
Хозяин наблюдал за ним тяжелым, остановившимся взглядом.
Олег подошел, сел напротив, достал гранату, вытащил чеку, придерживая ее пальцем, чтобы раньше времени не рванула, и положил на стол.
Все это время твердо держал ствол на цели.
Его качало.
Наступившую тишину прервал кашель секьюрити.
Сидя в луже бензина, он схватился за горло и только сейчас осознал происходящее.
– Пошел, – указал ему гость на выход.
Охранник взглянул на хозяина, тот согласно кивнул, и кашляющий амбал вывалился из кабинета.
А Петрик – шкаф, а не человек, и взгляд убийцы.
В глаза друг другу смотрят, молчат, секунды считают и ситуацию прокачивают.
Поняли, что здесь навсегда и останутся.
По стенам роскошного кабинета размазанными и огоньком закопченные.
В кабинете запахло жареным.
– Теперь ты знаешь, чем твоя смерть пахнет, – прервал молчание Олег.
– А ты, что отсюда не выйдешь, и где смерть встретишь, – спокойно ответил Петрик. – От кого бы ты ни был, я дам тебе втрое больше, и жизнь сохраню, а слово свое я держу, – предложил он.
– С чего ты взял, что я на выход надеюсь? На первоклашку я, вроде, не похож, – горько ухмыльнулся Олег.
В коридоре раздался шум: подоспевшая охрана столпилась у дверей готовая к штурму.
– Не стрелять! – осадил их хозяин. – У него граната без чеки, испортит весь ремонт. Оставьте нас, пацаны, вам жить еще. Не входить, пока не позову. Двери не закрывать, воняет. И без самодеятельности, – рыкнул он.
Приказы главного не обсуждаются, охранники переглянулись, и на выход.
Да и что важнее жизни быть может?
– Леонидыч, мы между этажами будем, – заглянул на миг амбал.
Петрик согласно кивнул:
– Сигарету не предлагаю – вредно здоровью. Раз не убил сразу, говори, зачем пришел, вопросы какие? Давай кабинет поменяем, воняет здесь, обещаю, пока не выясню все, никто тебя пальцем не тронет, а подорвать меня всегда успеешь.
Олег посмотрел ему в глаза и понял, что тот не врет.
На вдруг ослабших ногах прошли в соседний офис.
БабУшка протянул фото Маришки и начал разговор.
Авторитет слушал, крутил фото в крепких руках и мрачнел.
– На дочку мою похожа. Я хочу этим героям пару слов сказать, ты не против? – он поднял трубку и рявкнул в телефон.
Через полчаса явились вчерашние быки.
– Сюда встать, по стеночке! – прогавкал Петрик.
– Узнаете? – он медленно провел снимок перед глазами братков. – Что, на школьниц потянуло? Блядей мало??? – и с жуткой силой ударил первого. Второй отшатнулся, но Петрик достал его длинным крюком, и тот мешком упал на пол, еще в полете потеряв сознание.
– Это племяша моего баба, уроды, – рычал он, продолжая вбивать страшные удары в неподвижные тела.
Лопались кости.
Олег вставил чеку и спрятал гранату.
Братва переглянулась.
– Леонидыч, убьешь! – кинулся охранник и оттащил старшего.
– По делам воздаю, как заслужили, твари! – рычал авторитет. – Ладно, поляну приготовьте, говорить будем, скотов на помойку, чтобы ноги их здесь больше не было! – не мог успокоиться он.
До вечера сидели, коньяк цедили – как заново родились, о разном толковали: не подружились, но конфликт сняли.