Палачи
Шрифт:
– Конечно, - согласился я.
– Ведите.
– Бок-о-бок мы прошагали по главной улице, повернули, остановились - опять перед рестораном. Для маленького Олесунна заведение было просто аристократическим.
– Он дожидается внутри, - сообщил мой спутник.
– Благодарствуйте.
Сразу можно было определить: я вступил отнюдь не в родимую американскую обжорку. У самого входа восседал старец, потчевавший себя послеобеденной кружкой пива и бросавший недоеденные куски растянувшемуся рядом пятнистому, весьма симпатичному псу. Ресторан был очень тих и уютен. Я заколебался. Подплыла пожилая официантка, показала кивком головы
Во главе длинного стола обретался Хэнк Прист, изучавший тарелку, на которой красовались порция охотничьих колбас и непонятный гарнир. Подняв глаза, капитан жестом пригласил меня устроиться рядом.
– Проголодался?
– полюбопытствовал Прист. Я пожал плечами.
– Все равно следует покормить Диану, когда поднимусь на борт. Бедняжка давным-давно заперлась в компании тридцативосьмикалиберного револьвера, тоскует и приемлет медленную смерть от истощения.
– Подождет, она - выносливая молодая особа. Вот, возьми: это ее одежда и краска для волос. А пока что попробуй кусочек poise - колбасы, по-нашему.
– По-нашему это koru, - ответил я. Прист осклабился:
– Правильно! Из шведских переселенцев? А я из норвежских... И переводить, пожалуй, незачем. Извини, сынок. О чем, бишь, вы толковали с Денисоном на пристани?
Вопрос прозвучал небрежно, и все-таки глаза Хэнка чуток сузились. То ли он ожидал, что я начну оправдываться, то ли думал, будто зальюсь краской стыда, услыхав обличение.
– Денисон явился оберегать интересы Линкольна, - уведомил я.
– Мы, простые плебейские орясины, почтительно кличем его мистером Котко, но Денисон - особа, приближенная к олимпийцу и удостоенная завидной чести звать сукина сына по имени. Поль буквально млеет, сознавая собственную избранность. Слюни от гордости льет.
– Ты знаешь Денисова? Мой человек сообщил, вы повстречались, точно старые товарищи... Или старинные враги?
– Я знаю Денисона. Прежняя кодовая кличка - Люк. Носил ее до измены и побега.
– Артур не сообщал об этом.
"Артур" означало Артур Борден, или Мак, чье подлинное имя ведали единицы. На правах закадычного приятеля, Прист принадлежал к ним.
– Вы тоже кое-чего не сообщили ему, Шкипер. А уж мне, почитай, вообще никто ничего не сообщал.
– Хочешь разделаться с Денисоном, сынок - разделывайся на здоровье, но только не в ущерб нашему сотрудничеству.
– Конечно, сэр.
Вплыла уже знакомая мне пожилая официантка, водрузила на столешницу блюдо горячей колбасы и кружку пива, хотя я и словечка предварительно не проронил, да и Прист не делал знака. Возможно, колбасу и пиво подавали каждому посетителю без разбора. Я разжевал и проглотил изрядный кусок. Великолепная колбаса, не чета нашим знаменитым сосискам.
– Да будет ведомо, - изрек Хэнк, - что малый, в коего ты вселил Божий страх, умчал из города на спортивной автомашине, и с похвальным проворством. Опасаться его теперь не следует. А подслушанные моим человеком обрывки оживленной беседы свидетельствуют: белобрысого хама, убившего Эвелину, хватил накануне внезапный кондрашка. Весьма своевременно...
Я рассматривал Приста весьма угрюмо. Зигмунд, легендарный герой Сопротивления, воскресший тридцать лет спустя по соображениям непонятным и сомнительным. Следовало, конечно же, распознать
Случайному наблюдателю Хэнк предстал бы просто приятным крупным седовласым капитаном первого ранга. Загорелым, остроумным, живым.
Но лишь наблюдателю непосвященному.
Большинство одетых в полковничьи либо генеральские мундиры вояк принадлежат к малопочтенному обществу ДУБ - "Дистанционное Управление Бойней". Ранее уже упоминалось: мы от всей честной истребительской души презираем "дубийц". Высшее офицерье загребает жар и проливает кровь солдатскими руками, храня собственные по возможности чистыми. В особенности справедливо это применительно к флоту, где тяжеленные орудия и ракеты сплошь и рядом находят цель за чертой горизонта, покуда самолеты-разведчики следят из поднебесья и прилежно сообщают количество набранных очков. Морское сражение перестало быть благородной абордажной схваткой, стычкой борт-о-борт, раздольем для пистолета и кортика. Не удивляйтесь: множество корабельных офицеров, повинных в погибели сотен и тысяч людей, ни разу не приближались к врагу - живому или мертвому - на расстояние меньше мили.
Прист был иным. И я запоздало осознал: этот субъект глядел неприятелю в зрачки, рисковал собственной жизнью и отнимал чужие - в ближнем бою хладнокровно, умело. Пожалуй, даже слегка прищуривал при этом свои бледные норвежские глаза. В прямом смысле слова дрался... Я припомнил отзыв Мака: "с величайшей изобретательностью, отменной дерзостью... И полнейшей беспощадностью".
Глубоко вздохнув, я посоветовал себе не торопиться, оценивая ближних и возможные их намерения. И так уже сотворил пару непростительных ошибок...
– Белобрысого хама?
– переспросил я невинно.
– Да, разумеется. Только его не кондрашка хватил, а я. Ботинком по черепу.
Это звучало выспренней и смехотворной похвальбой. В точности, подумал я, Тарзан, колотящий себя в грудь и голосящий о победе над Властелином Горилл... Должно быть, я непроизвольно пытался произвести на Хэнка, отличавшегося встарь по той же части, выгодное впечатление. А может, хотел подправить впечатление, произведенное прежде.
Безусловно, отставной капитан посмеялся втихомолку, внимая самонадеянному субъекту, искренне полагавшему, что следует наставить новичка, сунувшегося в неведомые, опасные лабиринты сухопутных интриг. Неведомые - ха! Прист начал пожинать колосья с этой нивы гораздо раньше моего. И разбирался в деле досконально. По крайности, разбирался прежде, а такие вещи не забываются.
Что ж, я сам напросился. Чересчур усердно изображал циничного, бесшабашного профессионала, снисходящего до зеленых, наивных любителей и заботливо их пасущего. Но сам даже не потрудился проверить - уж так ли наивны пасомые? Поделом...
Бледно-голубые глаза Приста лукаво блестели.
– Прекрасно, Мэтт. Вероятно, тебе успели сообщить: некогда и я подвизался в... известных занятиях не без определенного успеха. На этом самом побережье, между прочим. И сохранил прежние связи - довольно обширные и надежные. Ты повидал кое-кого из моих былых друзей. Потребуется подмога - местная подмога - проси, не смущайся.