Паладин душ
Шрифт:
«Похоже, я все же не очень-то приятный человек. Это хорошо».
– Тут есть несколько белых лент. Вплести их?
– Да, пожалуйста. – Сзади послышался знакомый приятный шорох заплетаемой косы. – Если у тебя будет шанс, я хочу, чтобы ты сбежала. Это теперь твой первостепенный долг передо мной, мой курьер. Донести все то, что произошло здесь, несмотря на то, что тебя могут счесть сумасшедшей. Лорд ди Кэсерил поверит тебе. Доберись до него любой ценой.
Из-за спины не доносилось ни звука.
– Скажи «обещаю,
Непродолжительное упрямое молчание, а потом шепот:
– Обещаю, рейна.
– Хорошо.
Лисс туго затянула последний узел, Иста поднялась. Белые шелковые туфельки леди Каттилары Исте не подошли, но Лисс опустилась на колени и завязала у рейны на щиколотках ленты прелестных белых сандалий, которые оказались впору.
Лисс провела ее через внешнюю спальню и открыла ведущую на галерею дверь, через порог которой Иста перешагнула.
Снаружи лорд Иллвин опирался на стену, скрестив руки на груди. Судя по всему, он тоже отыскал чашку воды, чтобы умыться, и несмотря на то что воняло от него все равно знатно, на ладонях и на свежевыбритом лице не было пятен грязи и крови. Одет он был в цвета придворного траура, в легкие ткани, подходящие для северного лета: черные сапоги, черные льняные штаны, черная туника без рукавов, отделанная тонкими лавандовыми полосами, фиолетовый парчовый пояс с черными кистями, перехватывающий талию. День стоял жаркий, и он отказался от лавандового плаща, который Горам, беспокойно топчущийся рядом, держал, перекинув через руку. Грум собрал волосы хозяина в элегантную прическу из кос, как в первый раз, когда она увидела его; морозно-черная коса, спускавшаяся на спину, была перетянута лавандовым шнурком. При виде Исты Иллвин выпрямился и отвесил ей принятый при дворе поклон, только усеченную его версию, потому что, как догадывалась она, полную ему мешала исполнить слабость, вызванная потерей крови.
– Что это? – с подозрением спросила она.
– Уж не думал, что ты так медленно соображаешь, милая рейна. А на что это похоже?
– Ты со мной не пойдешь.
Он улыбнулся ей:
– То, что Порифорс, отдавая в плен вдовствующую рейну Шалиона-Ибры, не предоставляет ей сопровождающего, весьма превратно отразится на чести Порифорса.
– А я что говорила, – проворчала Лисс.
– Но теперь крепостью командуешь ты, – запротестовала Иста. – Тебе ни в коем случае нельзя покидать ее.
– От Порифорса остались одни руины. Уже практически нечего защищать, да и некому, но это я пока хочу скрыть от Сордсо. Утренние переговоры о твоей сдаче подарили нам то время, которое мы не смогли бы купить кровью. Так что, если это последняя вылазка Порифорса, я по праву требую участия в ней. По несчастной логике этой ситуации благодаря моей недавней бредовой идее я не мог поехать со всеми и в полпрыжка исправить мою стратегию. Такая логика не имеет здесь права на существование.
– Если бы ты поехал со всеми, это бы ничего не изменило.
– Знаю.
Она в замешательстве изучала его:
– А ты, случаем, впав в это отчаянное настроение, не пытаешься превзойти своего брата?
– Я никогда не мог
– Возможно, лишь на час.
– Часа будет достаточно. Если это правильный час.
Осиротевший паж Эриса влетел в каменный дворик и еще у основания лестницы крикнул:
– Рейна? Они ждут вас у бокового входа.
– Иду, – ласково откликнулась Иста. Она хмуро посмотрела на Иллвина. – А джоконцы позволят тебе пойти со мной?
– Они будут счастливы заполучить еще одного знатного пленника, причем без всяких усилий. И еще это отличное прикрытие, под которым я смогу осмотреть их лагерь и подсчитать силы.
– И много ты насчитаешь, будучи пленником? – Она недоверчиво покосилась на него. – Чем же ты будешь прикрываться?
Он поджал губы:
– Трусостью, милая Иста. Они думают, что мы предаем тебя в страхе за свое имущество, и поэтому решат, что я пошел с тобой, чтобы спасти собственную шкуру.
– Не думаю, что им в голову придет такая мысль.
– Тем лучше для моей бедной репутации.
Она моргнула, почувствовав странную легкость в голове:
– Если я потерплю фиаско, из тебя сделают пищу для демонов. Настоящий пир для джоконского мага-офицера. Может быть, для самого Сордсо.
– Да, но если тебе все удастся, рейна? Ты подумала о том, что произойдет потом?
Под его неуютным, темным, настойчивым взглядом она отвела глаза:
– То, что будет после, меня не касается.
– Так я и подумал, – торжествующим тоном произнес он. – И ты обвиняешь меня в том, что я отчаялся! У меня больше нет аргументов. Пойдем?
Она поняла, что опирается на его руку, все еще пытаясь решить, удалось ли ему ее убедить или только смутить. Он повел ее вниз по ступеням, как будто бы они вдвоем возглавляли какую-то процессию, то ли свадебную, то ли коронационную, то ли просто праздничную, или вообще танцевали на паркете дворца рея.
Иллюзия пропала, когда они прошли мимо печальных руин двора в форме звезды – здесь лежали распухшие трупы еще двух лошадей, умерших сегодня утром, – миновали тень арки и попали в суматоху, царившую в парадном дворе. Дюжина человек – почти все в замке, кто мог стоять – толпилась на стенах и глазела на джоконское посольство, замершее в ожидании по ту сторону укреплений. Две короткие круглые башни выдавались наружу из передней стены парадного двора, позволяя обстреливать с двух сторон внешние ворота. Еще несколько солдат и широкая знакомая фигура в незнакомой одежде стояли у левой башни, в которой скрывалась боковая дверь. Иста и Иллвин, сопровождаемые Горамом и Лисс, остановились рядом с ними.