Палеонтолог
Шрифт:
— Блестки все делают лучше, так ведь? — сказал Лютер.
— Конечно, — согласился я.
Я наблюдал, как он обмакивает кисть в баночку с блестками, а затем аккуратно добавляет их на картину.
— Часто видишься с отцом? — поинтересовался я.
— Мама сказала ему, что он может приезжать ко мне, когда захочет, но он не любит выбираться из города. Она возит меня к нему раз в месяц, но ему это не нравится.
— Почему? — удивился я.
— Я ему не нравлюсь.
— Уверен, что это не так, — заявил я.
Лютер пожал плечами и
— Правда. Иногда я люблю носить наряды, а ему это не нравится. И он хочет, чтобы я играл с машинками и прочим, а я люблю рисовать, петь и разглядывать динозавров. Папа говорит, что это не по-мужски.
Я моментально разозлился. Что за гребаный отец учит своего сына подобному мачо-дерьму? Стараясь говорить спокойно, я признался:
— Я занимаюсь динозаврами и играю на пианино.
Лютер восхищенно уставился на меня.
— Серьезно? У вас гораздо больше мышц и всего прочего, чем у моего отца.
— Мужественный — это просто глупое слово, которое ничего не значит, — заявил я твердо. — Парни могут носить наряды и быть артистичными, если им это нравится.
— Без шуток?! — воскликнул Лютер. — Мама тоже так говорит, но в школе надо мной все равно смеются. Но мне наплевать. Мне нравится носить платья, и мои причиндалы никогда не потеют, когда я в них. Даже в очень жаркие дни.
Я засмеялся, а Лютер ухмыльнулся.
— Эй, а вы знаете, что такое «подкатывать шары»?
Я уставился на него, как мышь, попавшая в лапы кошки.
— Э-э… об этом тебе, наверное, стоит спросить у мамы.
— Я спрашивал, и она сказала, что объяснит, когда я подрасту. Думаю, это как-то связано с мячами для гольфа. Мой папа проводил много времени на поле для гольфа, и я думаю, что его секретарша тоже играет в гольф.
Пытаясь сдержать ухмылку, я ответил:
— Да, возможно.
— Не сыграете на пианино? — Лютер указал на инструмент слева от дивана.
Я взглянул на часы.
— Не сегодня, парень. Мне нужно выспаться.
Лютер рассмеялся.
— Спокойной ночи, мистер Моррис.
— Спокойной ночи, Лютер. — Я поднялся наверх, в свою комнату, разделся и рухнул на кровать. Она была невероятно удобной, но я не мог уснуть, несмотря на усталость. Я уставился в потолок, прислушиваясь к тому, как Оливия время от времени стучит и грохочет на третьем этаже.
Через десять минут я поднялся и натянул шорты, затем взял ноутбук и сел за маленький стол в дальнем углу комнаты. Я открыл свою рукопись, немного удивленный тем, что привычное чувство ужаса не охватило меня сразу. Сильно сомневался, что смогу написать хоть что-нибудь, но перечитать написанное не помешает. Может быть, это даст мне столь необходимое вдохновение.
Оливия
— С добрым утром, мистер Моррис. Вон там стоит кофейник, — я указала на приставной столик у стены в столовой, — завтрак будет готов примерно через пять минут.
— Спасибо. —
«Пирогом?»
Бен сел за стол. Я уставилась на его густые темные волосы, еще влажные после душа, и на маленькую царапину на подбородке, оставшуюся после бритья.
— Как поспали? — вежливо спросила я.
— Всего пару часов, — ответил он.
Вот дерьмо. Я предоставила ему нашу лучшую комнату с самой удобной, как мне казалось, кроватью. Внезапно меня осенило, и я выпалила:
— Надеюсь, моя работа на третьем этаже не мешала вам спать.
Уложив Лютера в постель, я вернулась на третий этаж. Совершенно потеряла счет времени, и было уже за полночь, когда в конце концов мне пришло в голову посмотреть на часы.
— Я писал. — Бен бросил на меня взгляд, сочетавший в себе волнение и неверие. — Свою книгу. Я пишу книгу.
— Как круто, — одобрила я. — О чем книга?
— О новом виде динозавров, который мы открыли, — пояснил он. — Но у меня был писательский блок… ну, некоторое время назад, но вчера вечером я… смог.
— Это хорошо, — промолвила я.
Не успел он ответить, как в столовую ворвался Лютер в джинсах и своей любимой футболке. Он обхватил меня за талию.
— Доброе утро, мам.
— Привет, малыш. Как спалось? — Я поцеловала его в лоб.
— Хорошо. — Он повернулся и улыбнулся Бену. — Доброе утро, мистер Моррис.
— Привет, Лютер. Мне нравится твоя футболка, — улыбнулся Бен.
Лютер вытащил футболку, чтобы можно было ее получше рассмотреть. На ней был изображен бронтозавр в очках для чтения и с возвышающейся стопкой книг. Надпись под ним гласила: «Умные динозавры читают каждый день».
— Спасибо! — обрадовался Лютер. — Эй, а как называют динозавра с большим словарным запасом?
— Тезаурус, — подсказал Бен.
Лицо Лютера засветилось, он подбежал к Бену и поднял кулак. Бен стукнул его, а затем сказал:
— А как называют группу поющих динозавров знаешь?
— Нет, как? — спросил Лютер.
— Тиранохор.
Лютер рассмеялся и снова ударил по кулаку Бена.
— Хорошая шутка, мистер Моррис. Я расскажу ее Ноа.
Я не удержалась и ухмыльнулась его восторгу. Лютер очень любил каламбуры про динозавров, и, наблюдая за тем, как Бен потакает ему, я радовалась. Бен прекрасно ладил с детьми, и было приятно видеть, как Лютер с удовольствием общается с ним. После того как над Лютером большую часть его жизни издевался или игнорировал его собственный проклятый отец, я отчаянно хотела, чтобы в жизни Лютера появился нормальный адекватный мужчина. И как только я перестану переживать из-за перспективы потерять гостиницу и возвращения в Хейвенпорт, начну ходить на свидания и искать человека, который будет добр и ко мне, и к моему сыну.