Память душ
Шрифт:
Отступив на шаг, Турвишар спросил:
– Ты сказал, исцеление дракона повредило ему? И не вызвало никакой негативной реакции?
– Со мной все в порядке, и шторма хаоса тоже не было, – сказал я. – Но я не уверен, что это вредно для самого дракона. Я думаю, что все искажает сама Пустошь. Ты пытался телепортировать нас прочь, а вместо этого она телепортировала к нам кучу всего остального. Я пытался исцелять, так что, должно быть, вместо этого я его разрушал.
– Интересная гипотеза. Жаль, что у нас нет времени на исследования. В любом случае я не уверен, что в этом месте разумно использовать исцеляющую магию.
– В любом случае это ведь не убьет
Конечно, поскольку Релос Вар украл у меня Уртанриэль, разрушить Краеугольный Камень я не мог, но давайте решать проблемы по мере поступления.
– Нет, – сказал Турвишар. – Это не он. Краеугольный Камень Роламара – Кандальный Камень [49] .
– О, как это мило! Мы с Роламаром знаем одни и те же артефакты.
Дракон взревел, сообразив, что мы не просто куда-то перебегаем, а на самом деле задумали побег.
Когда мы приблизились к тому месту, которое я помнил, я направился вперед. Я пытался не думать, что будет, если окажется, что моя память врет или, что более вероятно, проход окажется запечатанным за тысячу лет износа и стихийных бедствий.
49
Нам нужно выяснить, что с ним случилось. Стал ли он чем-то другим на Арене? Или где-нибудь еще? У кого он сейчас? И что произойдет, когда кто-то, кому не сказали, что отныне невозможно создать гаэши, все равно пытается это сделать и это сработает?
Я начал осматривать стены. Отполированные каменные стены были совершенно незнакомы, но их стыки – то, как скалы пронзали небо, этот поворот там, склон здесь…
Он должен был быть здесь. Должен был.
И вдруг я его увидел. Гладкий серый камень, частично скрытый за обломками.
– Турвишар! – позвал я. – Турвишар, ты мне нужен!
Несколько следовавших за мной по пятам моргаджей закричали. Мне не нужно было говорить на их языке, чтобы заподозрить, что они требуют, чтобы я материализовал то чудо, которое им пообещала Джанель. Я изо всех сил старался не обращать на них внимания, а учитывая, что средний моргадж на два фута был выше меня и в два раза шире, это было совсем не просто. А если серьезно, давайте не будем забывать об отравленных шипах у них на руках.
Турвишар подбежал ко мне.
– В чем дело?
Я указал на утес.
– Мне нужно, чтобы ты убрал этот камень.
Турвишар посмотрел на меня так, словно я был глупейшим из когда-либо рождавшихся людей:
– Я не могу использовать магию, помнишь?
– Можешь. Положи руку на камень, прижми ее посильнее. И попробуй.
На лице у Турвишара появилось скептическое выражение, но он положил ладонь на камень и закрыл глаза. Учитывая, что вокруг кричали моргаджи, ревел дракон и существовала реальная вероятность того, что жить нам осталось всего несколько секунд, сосредоточиться ему, вероятно, было сложно [50] .
50
Он преувеличивает. Я был уверен, что мы прожили по меньшей мере минуту.
Скала взорвалась мелким пеплом и обломками.
Моргаджи поблизости вскрикнули от удивления, закрыли лица руками и закашлялись.
А мы с Турвишаром, благодаря воздушным знакам, не пострадали.
– Что за пакость вы творите?! – выдохнул Тераэт и, шагнув вперед, замолчал.
За отвалившимся камнем обнаружилась вделанная в гладкий серый камень панель. Я хлопнул ладонью по квадрату, и он с мягким щелчком опустился.
Из-за стены донесся скрежещущий звук. Серый камень соскользнул в землю, открыв отверстие, достаточно большое, чтобы в него мог пройти моргадж, но достаточно маленькое, чтобы не мог пролезть дракон. За ним виднелась лестница, ведущая в темноту.
– Всего лишь чудо, как и просили. – я сбежал по ступенькам.
7. Посещение бара
Турвишар усмехнулся и покачал головой.
– Ты понимаешь, как нам повезло, да? Потому что ты ошибался насчет того, как там работает магия.
– Ну что ж. Никто ведь не пострадал? – Кирин прочистил горло. – Да, да, я знаю. Слава Тадже… – Кирин осекся.
Повисло неловкое молчание.
Турвишар взял бумаги и начал читать.
(Рассказ Сенеры)
В Кишна-Фарриге стояла зима.
Три женщины – Сенера, Талея и Ксиван – появились на крыше, на которой их было не разглядеть с улицы. Релос Вар когда-то, много лет назад, показал Сенере это место на случай, если ей когда-нибудь понадобится прибыть туда самой. Она уже несколько раз бывала здесь, но местные обычаи показались ей слишком странными, чтобы чувствовать себя комфортно.
Сенера взяла с собой своего любимого дола, Бунтарку, поскольку волшебнице казалось, что миссия затянется надолго. А еще потому, что, хотя Сенера могла нанять кого-нибудь присматривать за собакой, Бунтарку можно было считать одомашненной только по самым щедрым стандартам. Взволнованная тем, что оказалась снаружи, питомица дернула поводок, занервничав из-за шума и гомона, раздававшегося с мощенной булыжником улицы. Вдали – ряды ярко раскрашенных зданий. Это был самый большой город на континенте, знаменитый торговый порт и перевалочный пункт, куда стекались богатые и бедные, боги и смертные, свободные люди и рабы. Все они стали либо его бенефициарами, либо его жертвами.
Город пах чуть сладко и чисто. Надо льдом и снегом разносился гостеприимный запах древесного дыма и выпечки. Это была ложь. Большую часть года в Кишна-Фарриге пахло дохлой рыбой, немытыми телами и неприкрытой жадностью – в отличие от родного города волшебницы, столицы Куура, где всегда пахло специями, обожженной солнцем плиткой и отчаянием.
Портовый город был шокирующе покрыт снегом, который в то же время не сильно замедлил активность в доках. Торговые суда курсировали взад и вперед, доставляя товары, забирая новый груз и вновь отплывая прочь. Снег, однако, упростил работу Сенеры. По дороге от портала к месту назначения троице не нужно было переодеваться.