Память льда
Шрифт:
Они упали одновременно… Кувыркаясь по земле, Итковиан мельком увидел задние ноги коня. Они отчаянно молотили воздух и выглядели как-то непривычно. Потом он сообразил, в чем дело: оба копыта были начисто срезаны. Вскоре изуродованные ноги замерли, теперь уже навсегда.
Демона окружали тела убитых солдат и располосованные лошадиные туши. Но сейчас его внимание было приковано к Итковиану. Чудовище неспешно разворачивалось. Длинные костлявые руки… или лапы? — покрывали пятна крови и слизи. Между окровавленными зубами торчали клочки рыжеватых женских волос.
Затем Итковиан
Тяжело ступая, демон шагнул к несокрушимому щиту. Итковиан поднял меч. Едва демон занес заднюю ногу для нового удара, как обе веревки туго натянулись, затем их что есть силы дернули в разные стороны… Лапа хрустнула и обломилась, будто высохшая ветка. Вслед за ней с таким же звуком слетела с шеи голова демона.
Обезглавленное чудовище с глухим тяжелым стуком рухнуло на землю и неподвижно замерло. Тварь была мертва.
Итковиан медленно встал. Его трясло.
И Торун, и Фаракалиан взяли себе на подмогу еще троих всадников, скрепив их седельные луки веревками. Восемь боевых коней сумели сделать то, что было не под силу лукам, мечам и копьям.
К Итковиану подъехали двое лучников. Один протянул ему руку:
— Садитесь ко мне, сударь. Нужно поскорее убираться отсюда.
Командир отряда покорно уселся позади лучника.
Однако кошмар продолжался. Впереди Итковиан увидел еще четырех демонов, быстро спускавшихся по склону холма. До них было всего несколько сотен шагов. Чудовища напоминали громадные валуны, скатывающиеся вниз.
— Нам не скрыться от них, — тихо сказал несокрушимый щит.
— Это точно, — согласился воин.
— Нужно рассредоточиться.
Всадник пришпорил лошадь:
— Еще не все потеряно, сударь. Только бы хватило времени. Торун и Фаракалиан опять проделают свой фокус.
Конь вдруг дернулся в сторону. От неожиданности Итковиан откинулся назад — и вывалился из седла. Он больно ударился о землю, на несколько секунд утратив способность дышать. Кувыркаясь, бедняга катился по траве, пока не уперся в чьи-то ноги, крепкие, словно железо.
Итковиан поднял голову и изумленно заморгал. Перед ним стоял… коренастый мертвец в меховой одежде. Голову его венчал шлем из звериного черепа с рогами. Несокрушимый щит глядел на смуглое, почти черное, высохшее лицо покойника, пытаясь хоть что-то увидеть в его глубоко посаженных глазах.
«Боги милосердные, ну и денек нынче выдался!»
— Твои солдаты приближаются, — хриплым голосом произнес мертвец на элинском наречии, — но теперь это уже не ваше сражение.
Лучник рядом все еще пытался справиться с перепуганной лошадью, браня ее последними словами, но затем вдруг поднял глаза и ахнул от изумления. Несокрушимый щит нахмурился, глядя на неупокоенного воина.
— Вот как? Не наше? — спросил он. — Но почему?
— Вам не по плечу воевать с нежитью, а у нас с ними силы равны.
Издали доносились звуки сражения. Криков слышно не было — только нарастающий звон и лязг оружия. Застонав, Итковиан перевернулся на бок. Затылок раскалывался от боли. Живот содрогался от спазмов. Стиснув зубы, он сел.
— Десять выживших, — с заметным
Итковиан пригляделся. Армия трупов, точно таких же, как и его странный собеседник, окружила демонов, которых уже осталось только два. Вокруг парочки этих тварей кипела ужасная битва. Во все стороны летели куски неупокоенных воинов, но те продолжали наступать: кремневые мечи кромсали демонов, вгоняя их в землю. Не прошло и нескольких секунд, как с чудовищами было покончено.
Но армия мертвецов дорого заплатила за эту победу. Два демона погубили не менее шестидесяти воинов в меховых доспехах. Остальные продолжали рубить мертвых врагов, превращая их тела в месиво. По холмам клубилась пыль, и из нее на глазах Итковиана появлялись все новые и новые бойцы странного воинства.
— Вот уж мы не думали, что к’чейн че’малли вернутся, — сказал таинственный мертвец.
Возле Итковиана собирались выжившие солдаты. Они настороженно переглядывались и вопросительно смотрели на Итковиана: еще бы, не каждый день увидишь загадочную армию, появляющуюся из праха.
— Кто вы такие? — глухо спросил несокрушимый щит.
— Я — Пран Чоль, заклинатель костей из клана Кроновых т’лан имассов. Мы услышали призыв к Слиянию. Кажется, у вас тут начинается большая война. Вам, смертным, без нашей помощи не обойтись.
Итковиан оглядел своих уцелевших бойцов. Их осталась ровно треть. Среди них он заметил и девушку-новобранку. Оба ее телохранителя погибли.
«За полчаса я потерял двадцать солдат и столько же лошадей. И это не было сражением. Это была настоящая бойня…»
Он вгляделся в лица своих воинов, а затем медленно кивнул:
— Да, Пран Чоль, нам и впрямь потребуется ваша помощь.
Лицо новобранки напоминало хорошо выбеленный пергамент. Она сидела, затравленно озираясь вокруг. Ее доспехи были забрызганы кровью одного или обоих солдат, пожертвовавших жизнью ради нее.
Итковиан молча стоял рядом. Жестокость недавней бойни могла сломить даже закаленных воинов, не говоря уже о молоденькой капанской девчонке.
«Я ведь допускал, что мы натолкнемся на этих чудовищ, и все-таки взял новобранку в дозор. За один день ее привычный мир разнесло вдребезги. Теперь этот кошмар будет преследовать бедняжку всю жизнь. Чем я могу ее утешить? Да ничем. Любые слова здесь бесполезны, так что лучше помолчать».
— Несокрушимый щит! — вдруг услышал он голос девушки.
Он воззрился на новенькую, удивляясь, что она вообще заговорила, да еще и таким решительным тоном.
— Да, слушаю тебя.
Новобранка огляделась по сторонам, прищурилась, рассматривая легионы немертвых воинов, неподвижно стоявших повсюду.
— Их тут тысячи, — сказала она.
«Так и есть, девочка. Призрачные фигуры, ряд за рядом встающие среди пожухлой травы. Земля словно бы исторгает их из себя».
— Да. Полагаю, их более десяти тысяч. Это т’лан имассы. Мне доводилось слышать предания об этих воинах. — «В жизни бы не поверил, что это правда, а не досужие вымыслы». — Но встретились мы с ними впервые. И, надо признать, сегодня они подоспели как нельзя вовремя.