Память льда
Шрифт:
Вскоре внутренние помещения храма были размолоты в пыль. Тук стоял во дворе, наблюдая, как Сену и Туруле снимают с крюков тела крестьян, заменяя их свежеупокоенными воинами сирдомина. Среди них был и Кальт — с единственной раной в центре груди.
— Он бился с яростной решимостью, — пробормотала Леди Зависть. — Его топор был повсюду, но казалось, Туруле едва шевелится. Невидимая защита. Потом он вяло поднял меч и пронзил капитану сердце. Изумительное зрелище, о Тук Младший.
— Не сомневаюсь, — сказал он. — Скажите мне, Провидец теперь знает о
— О да, и разрушение этого храма сильно его ранит.
— Он пошлет за нами Худом клятую армию.
— Если считать, что он может снять одну с северного направления, то да. Не сомневаюсь, он захочет тем или иным образом нам ответить. Хотя бы, чтобы замедлить наше продвижение.
— Я могу повернуть назад прямо сейчас, — предложил Тук.
Она вздернула бровь. — Ты потерял запал?
— Леди, я не сегуле. Я не ай на пороге Восхождения. Я не Т'лан Имасс. Я не пес, что может играть в гляделки с Гончими Тени! И я не ведьма, способная одним щелчком пальцев сварить людей вкрутую!
— Ведьма! Ну, я рассердилась! — Она подошла к нему — руки скрещены, глаза сверкают. — Ведьма! Ты видел, чтобы я щелкала пальцами? Клянусь Бездной, что за уродливое замечание!
Он непроизвольно шагнул назад. — Просто образ…
— О, тише! — Она стиснула его лицо руками, придвинув еще ближе. Ее полные губы слегка раздвинулись.
Тук попытался вырваться, но мышцы, казалось, отслоились от костей.
Внезапно она остановилась. Нахмурилась. — Нет, не надо. Я предпочитаю тебя… свободным. — Морщины разгладились. — Всему свое время, хотя ты испытываешь мое терпение.
Она отпустила его, еще немного посмотрела в лицо, улыбнулась и отвернулась. — Мне надо переодеться. Сену! Когда закончишь, принеси мой гардероб!
Тук медленно обхватил себя руками. Он был потрясен, он дрожал, каким-то инстинктом поняв, что мог принести этот поцелуй. Поэты пишут об узах любви. Ха! Их вымысел она воплотит буквально. Если богиня пожелает…
Вихрь пыли — и перед ними предстал Тоол. Имасс огляделся, увидел лежавшего у входа Мока, и сказал: — За нами увязались Охотники К'эл. — Казалось, он хотел сказать еще что-то, но вместо этого просто исчез.
— Видишь? — спросила малазанина Леди Зависть. — Ты не рад, что я позволила тебе немного поспать?
Они вышли на перекресток, отмеченный двумя менгирами, склонившимися и наполовину вросшими в землю между выщербленными камнями мостовых. Их поверхности покрывали загадочные иероглифы, стершиеся и едва различимые.
Леди Зависть встала перед ними, склонив голову и потирая подбородок рукой. — Как интересно. В основе этого язык имари. Думаю, геностелиане.
Тук стер пыль и пот со лба. — Что там говорится? Дайте угадать. 'Всяк сюда входящий будет порван надвое, освежеван, обезглавлен и изрублен на куски'.
Она мельком посмотрела на него, вздернула бровь. — Правый показывает дорогу на Кел Тор. Левый — на Бастион. Примечательно, учитывая обыденность этих указаний. Ясно, что Домин некогда был колонией Геностеля —
Тук с ворчанием повернул на дорогу, ведущую в Бастион. — Ну, может быть, их города сохранились, но паннионцы были народом холмов. Скотоводы. Варвары. Соперники даруджей и племен Гадроби. Ваши колонии были завоеваны, Леди Зависть.
— Этот путь неизменен, не так ли? Цивилизации процветают, потом орды воющих дикарей с близко посаженными глазами вторгаются неведомо откуда. Малазанской империи на заметку.
— Никогда не игнорируй варваров, — сказал Тук. — Слова императора Келланведа.
— На удивление мудро. Что стало с ним?
— Он был убит женщиной с узко посаженными глазами… но она из цивилизованого народа. Напанка… если можно назвать напанов цивилизованными. Во всяком случае, из сердца империи.
— Дорогой, Баалджагг беспокоится. Нам нужно продолжить путь, хотя на нем эти двуногие неупокоенные ящерицы.
— Тоол сказал, ближайшие из них в днях пути. Как далеко до Бастиона?
— Мы прибудем на закате следующего дня, если верить указанным на камнях расстояниям.
Они пошли по дороге. Сегуле тащили носилки. Теперь выщербленные камни под ногами почти скрывались в густой траве. Вряд ли в этом году здесь проходило много путешественников, если они вообще были. За весь день Тук не увидел вокруг ни одного человека. Старые костяки коров и овец, валявшиеся по сторонам дороги, показывали, какое здесь раздолье волкам. Среди всей домашней скотины только козы и лошади смогли бы пережить отсутствие пастухов, вернувшись к дикой жизни.
В полдень они сделали остановку в развалинах еще одной деревни — на этот раз без храма. Тук снова проверил оружие, но вскоре свистнул и недоуменно поглядел на сидевшую напротив Леди Зависть. — В этом никакого смысла. Домин расширяет границы. Он ненасытен. Армиям нужен провиант. Как и городам. Если села в их границах пусты, кто их снабжает, во имя Худа?
Леди пожала плечами. — Не меня нужно спрашивать. Меня крайне утомляют вопросы экономического и материального толка. Может быть, ответы на ваши неуместные беспокойства найдутся в Бастионе.
— Неуместные?
— Ну да. Домин распространяется. У него есть армии и города. Это факты. Детали — для школьных учителей, Тук Младший. Не следует ли вам сосредоточиться на вопросах более насущных, например на выживании?
Он уставился на нее, недоуменно мигая. — Леди Зависть, я уже все равно что мертв. Зачем об этом думать?
— Глупость! Я слишком высоко тебя ценю, чтобы кинуть по дороге. Научись доверию, дорогой.
Он посмотрел в сторону. — Леди, детали открывают сокрытые секреты. Знай врага своего — вот основа основ. Что вы знаете, то можете использовать. — Он поколебался, но продолжил. — Детали могут вызвать доверие, если они упоминают мотивы и интересы того, кого вы желаете заполучить в союзники.