Памятник футболисту (Скандал в благородном семействе)
Шрифт:
Затем установил на вилле электронную сигнализацию, стальные двери, пуленепробиваемые стекла в окнах. Нанял в специализированном агентстве телохранителей. Теперь, где бы он ни был, куда бы ни шел, его всюду сопровождали двое здоровенных детин. Он хотел нанять телохранителя и для Джины, но она категорически воспротивилась — ее никак не устраивал этот «хвост», который не только оберегал ее, но и докладывал мужу о каждом ее шаге. Нет уж...
Бручиани понимал, что руки у «организации» длинные, но все же береженого бог бережет.
Вообще-то, он рассчитывал на другое. Если начнется судебное разбирательство, которое неизменно привлекает к себе всеобщее внимание, то вряд ли его попытаются убить. «Организация» избегала рекламы, предпочитая оставаться в тени. К тому же, исчезни Бручиани, плакали и денежки. А так все же оставалась надежда, что если он сумеет высудить у тренеров и игроков компенсацию за понесенные убытки, то вернет их «организации».
В один прекрасный (не для всех, конечно) день газеты в городе, да, пожалуй, и во всей стране, вышли с огромными заголовками: «Футбольный скандал века!», «Президент футбольного клуба — гангстер!», «Сенсационные разоблачения хозяина подпольного тотализатора!», «Большая преступность в маленьком городе!» и т.д.
В город, словно коршуны на падаль, слетелись репортеры со всей страны и даже из других стран. Спорт и преступления всегда были лакомым куском для любого листка, но спорт и преступления, объединенные в одно сенсационное дело, сулили дополнительные тиражи, специальные выпуски и разные другие приятные вещи.
О чем же писали газеты, о чем вещали радио и телевидение? Ну хоть главная спортивная газета страны, которая так — «Спортивная газета» и называлась.
«Как гром среди ясного неба, — говорилось в обширной корреспонденции, озаглавленной «Рапид» на скамье подсудимых», — прозвучало заявление известного на побережье ресторатора Бручиани в суд.
В своем заявлении Бручиани признает, что организовал подпольный тотализатор, на котором играли многие его знакомые, а также их друзья и просто рекомендованные ему люди. Для того чтобы обеспечить максимальный выигрыш, он давал взятки президенту клуба «Рапид» доктору Зану, старшему тренеру команды Корунья, капитану команды Олафссону и при их посредстве другим игрокам. Те обеспечивали нужный исход матчей — выигрыш, проигрыш, определенное соотношение голов, за что получали соответствующую мзду. Занимался он этим не один. Бручиани помогал другой ресторатор — владелец популярного бара «Осьминог» Тринко, недавно убитый неизвестными лицами.
На вопрос нашего репортера, кто, по мнению Бручиани, мог быть убийцей, он ответил следующее: «Тринко был человеком неуравновешенным, подверженным припадкам ярости, и я допускаю, что именно он убил футболиста Лонга, как это утверждает полиция. А вот кто убил его самого — представления не имею. Возможно, узнавшие о его преступлении болельщики Лонга, а возможно, кого-то подговорила невеста Лонга «футбольная девушка» Мария. Словом, это дело следственных органов».
В своем заявлении Бручиани раскаивается в содеянном и обвиняет Зана, Корунья и других в обмане, нарушении договоренности, невыполнении обещаний. Так, в матче «Рапида» с «Патридой» они не выполнили своих обязательств, в результата чего он, Бручиани, понес огромный финансовый урон. Он требует возмещения убытков.
С большей или меньшей степенью достоверности, более или менее приукрашенные разными сенсационными деталями, подобные статьи, корреспонденции, репортажи и комментарии появились в газетах, зазвучали по радио, с экранов телевизоров.
Джина чувствовала себя кинозвездой. Удивительно красивая, обаятельная, она особенно привлекала фото- и телерепортеров, которые торчали в «Сетях» и при малейшей возможности снимали ее и брали интервью. Доходы ресторана заметно возросли, и практичная Джина охотно представала перед объективами фото- и телекамер то смеющейся, легкомысленно утверждающей, что все это ерунда, «грязные финансовые дела», без которых, увы, не проживешь, но что главное в жизни любовь и красота; то трагически пускающей слезу, потрясенная человеческой подлостью, переживающая драму мужа (она все время была в неведении).
Репортеры радостно кивали головами, просили повернуться в профиль, приподнять повыше юбку, распустить волосы — словом, сделать многое, что не имело никакого отношения к содержанию интервью, зато очень нравилось читателям и телезрителям.
Сначала Бручиани возмущался — подобное поведение его жены могло не понравиться судьям, что это за мюзикхольные номера! Но, подсчитав ежевечернюю выручку «Сетей», переменил свое мнение и больше не мешал жене.
Суд еще не начинался, прокуратура еще вела следствие. И никаких официальных заявлений обвиняемые во взяточничестве футбольные деятели не делали, а болельщики «Рапида» уже разделились на два неравных лагеря.
Некоторые были потрясены падением их кумиров. Спорт! Что может быть чище, честней, прекрасней! Для них великие игроки — что боги, пребывающие на Олимпе, святые в ските, монахи в монастыре. У всех у них одна цель — замечательно играть, забивать побольше голов соперникам, доставлять своей игрой несказанную радость болельщикам! И вдруг выясняется, что все это обман, подделка, и вратарь пропускает мяч не потому, что этот мяч неотразимый, а потому, что он получил за это взятку. И нападающий, искусно обошедший один троих защитников, не виртуоз дриблинга, а защитники — взяточники. Какой позор, какое разочарование. Негодяи, обманщики! Всех судить, всех в тюрьму!
Люди ни к кому не бывают так жестоки, как к своим прежним богам, низвергнутым с небес.
И все же таких болельщиков было меньшинство.
Подавляющее большинство гневно возмущались гнусной клеветой деляги и обманщика Бручиани. Чтобы футболисты «Рапида» — гордость и слава города, эти чудесные простые ребята могли брать взятки и фальсифицировать результат игр — такого не может быть! Все это вранье, клевета. Просто клубы-конкуренты сговорились очернить непобедимый «Рапид», подговорили этого Бручиани.
Дело дошло до того, что группы предварительно слегка выпивших болельщиков стали наведываться в «Сети», пытались затеять скандалы.
Полиции пришлось взять ресторан под охрану.
Что касается газет, то они по-прежнему смаковали все подробности и начали публиковать интервью и высказывания болельщиков.
Особое оживление вызвало заявление одного из самых травмированных моральным падением любимого клуба его поклонников, — местного лавочника. Окончательно разочаровавшись в любимой команде, он заявил, что, поскольку не бывает пророка в своем отечестве, надо, чтобы за национальные клубные команды играли только иностранцы. В Испании — французы, во Франции — португальцы, в Португалии англичане и т.д. Все равно половина классных команд во всех странах состоит из импортных знаменитостей. В доказательство он приводил американскую команду Лонг-Айленда, за которую играли два бразильца, два эквадорца, два спортсмена из Тринидада и Тобаго, один из Ямайки, два киприота, уругваец, колумбиец, англичанин, шотландец, португалец, албанец и тренер которой — мексиканец.