Панцирь
Шрифт:
— Верно.
— Проблемы будут?
— Уже прозвучало, я обнуленный.
— От прямого ответа уходишь, — она прищурилась.
Револьвер оказался собранным, дальше — принялась заталкивать патроны в барабан. Патроны цельные, конусообразные. Делала это ловко, но возможности — если какие-то и были — не демонстрировала. Никаких нарочитых ускорений.
Может ей нравился процесс, может так совмещала приятное времяпрепровождение с полезным эффектом: в конце концов, с незнакомым
— Злого умысла нет.
— Пока нет.
— Пока что нет.
Такая формулировка максимально верно отражала мою позицию.
Если для выполнения целей потребуется развалить промысловик и убить здесь каждого — я хотя бы попробую. А там будь что будет.
— Хорошо, что прямо говоришь.
Я спросил:
— У советницы есть имя?
Она скорчила рожу и промямлила:
— У фсофетфифы фефть фимя?
Как по-детски.
Тяжелый вздох вырвался непроизвольно.
Похоже беседа будет сложной.
Женщина спросила:
— Деньги есть?
Пожал плечами:
— Мне хватит. Попрошайничать не буду.
— Да кто б тебе дал, — она ухмыльнулась. — Но хорошо, что есть. Не хватало чтобы ты, как мусорщик, за стакан выпивки убил, вещая о своей… справедливости.
Интонационно выделила последнее слово. Бросила с презрением, но такое меня не задевало. Если и провокация, то крайне слабая и неловкая.
Не совсем понимал причину нахождения здесь. Что она от меня хотела: поставить на место? Проинформировать о своем личном отношении? Заставить лишний раз думать над каждым действием?
— Я здесь гнилые оскорбления человеческих детишек послушать?
В моем голосе пустота, но дополнительных интонаций и не нужно. Выделять что-то голосом — лишнее. Мы здесь одни и как бы она не была напичкана модулями, Боро не успеет — если будет нужно я убью ее голыми руками — в этом уверен. Если от нее и чувствовалась угроза, то угроза умеренная, та что вполне мне по плечу. Думаю, нечто подобное ощущает и она. Поэтому у меня есть определенное пространство в выборе ответных грубостей и оскорблений, несмотря на последствия и потенциально испорченные отношения с местной верхушкой.
Терпеть все подряд я был не намерен, производили меня не для этого.
Она поморщилась, ее щеки покраснели.
Надо же — задел.
Приятно.
— Нужно пояснить расклады, дедуля. У дхалов нехорошая привычка не спрашивать о каких-то вещах, а разбираться по ходу дела, пуская оружие в ход как исследовательский щуп… А нам потом людей хоронить, а дхала казнить. Плохо. Неудобно. Нужно достигать взаимопонимания заранее, и чтобы все принимали правила до начала игры. Хотя бы понимали. Принимать или нет — вопроса такого не стоит.
Я учла предыдущие ошибки. Теперь буду всех
— Я…
— Ты — Ты. Не важно все это, панцирник. Слушай…
А дальше тон изменился на нейтральный, поэтому я, действительно, слушал, хотя она и периодически умудрялась вставлять между информацией слабенькие оскорбления.
Этажи назывались “Кругами”.
Каждый Круг имел свою специализацию. Это не значило, что на Торговом Круге не было жилых помещений или заводов — это значило, что большая часть пространства занимали помещения специализации.
Первый Круг — торговый: склады, магазины, бары, рестораны, клубы, бани, постоялые дворы и большая часть стандарт-развлечений.
Второй — промышленный. Заводы и химия, то ради чего здесь люди и “жили”. Продукт круга посылался в Банар. Ради этого здесь и были легионеры.
Химия, сплавы и прочее подобное — стратегический ресурс.
Люди в белых мундирах — администраторы-промышленники и алхимики — они неприкосновенны. За создание помех их работе — смерть. За покушения и тяжкие телесные — опять смерть.
Третий Круг — жилой. Там оседали работники мануфактур, шахтеры, промысловики и грибные фермерства.
За соблюдением законов смотрели — сероформенные. За безопасность отвечали промысловики, они же ходили в рейды и дозоры вниз.
Четвертый Круг — круг арены. Как объяснила советница, там заведение — артефакт, автоматически записывающий бои. Она считала — это нечто, оставленное нашей культурой. Я так не думал, но спорить не стал. Не принципиально.
Называлось заведение — “Дом клинков”. Десятилетие назад местный купил артефакт, с которым владельцы не знали, что делать, как работать, и разобрался. Теперь он “плодил” чипы записей и продавал на север. Советница не была в восторге от этого, но деньги в Изоте оседали, налоги Распорядитель платил, престиж повышался. Она предложила мне заглянуть туда, посмотреть и поскорее уже сдохнуть. Я же на это ответил, что границы ее ума и доброты попросту не существует.
Еще на Четвертом Круге были шахтерские выработки, но в последний год — в меньшей степени. Сейчас шахтерские работы перебрались ниже.
Промысловое дело большей частью актуально на Пятом и Шестом Кругах. Ходят и на Седьмой, но в меньшей степени; советница добавила, что на тех, кто на Седьмой постоянно ходит уже смотреть больно, как они техникой и оружием обвешены.
Чем ниже Круг — тем хуже обстановка. Кругов, как я уже знал, было девять.
Спросил:
— С чем промысловики вообще работают?