Панцирь
Шрифт:
Бо ловкая, но в спарринге ничего показать не смогла. Силовой базы не было, поставленной ударки нет, в борьбе — откровенно слабая. Понятно, что я работал в четверть силы, доходя максимум до половины возможностей, чтоб не покалечить; не все, кого она встретит, будут таких же габаритов как я, хотя равняться лучше на худший из вариантов. Ей посоветовал просто быть нестандартной в мыслях и держать скрытое оружие везде, где только можно.
Кто-то взял в захват? Вытащи нож и оставь на противнике полдесятка ран. Указал на Востра, как на пример, он хоть и не
Ятим был плох во всем кроме силовых показателей. Я демонстрировал ему как правильно бить, как правильно брать в захваты. Для приёмов использовали Карса, но потом все равно пришлось работать со мной — Карс имел слишком легкий вес.
У Ятима понемногу что-то получалось. Серое лицо потемнело, глаза горели; ему нравилось.
Через два активных часа, которые разбивал часовой перерыв с теорией и приёмами, он сдулся. Молодые ушли еще раньше.
И опять приём пищи. После я заплатил за комнату и оправил Ятима спать. Сам чуть расслабился, распив с Йоргом, Батаром и Тасом бутылочку гри’на. Пили молча. Играли в кости.
***
7 — 12 объятье,
двенадцатого месяца 1366 года.
Следующим днём мы занимались тем же самым, но добавили еще и упражнения с оружием.
Тренировочных мечей не было, поэтому приходилось использовать настоящие. Попросил у Батара найти где-нибудь инвентарь, тот пообещал, что обязательно этим займётся.
Много еды: углеводов, белка. С утра часовая загрузка мышц, потом вечером поединки на мечах.
Повторилось то же самое что и на Арене. Я дрался с Ятимом, периодически закреплял обучение неочевидным ударом. Надеялся в голове у него что-то после этого оставалось.
Никогда не был наставником, поэтому об эффективности выбранных методов мне судить сложно. На второй час продолжающихся спаррингов, Ятим и сам стал использовать кое-что: бил свободной рукой, пытался перехватывать, блокировал всякое выданным наручом. Все, конечно, он делал плохо, криво, не к месту; я подстраивался к скорости. Всегда был лишь чуток быстрее, сохранял иллюзию того, что он может сравниться. Вот еще немного надавить и дотянется; нет — не дотянется. Однако и удара по мотивации не допускал. При этом основная задача таких занятий — обретение всяческих полезных привычек. Я бы и работу ног добавил, но для этого он слишком деревянный; над растяжкой работать и работать — это задача на месяцы, тут форсировать, как с остальным, нельзя.
На самом деле, удивительный факт, “мусорщики” с ним не занимались. Учитывая возраст и физиологию должны были. Я спросил об этом, Ятим сказал, что отвечали ему всегда примерно одно, затем процитировал:
“Когда дети бьются за стариков — это неправильно. Не спеши. Будет время. И тренировок будет столько, что взвоешь. Отставь проблемы нам и наслаждайся детством”.
— Полоумные дикари, со своей гнилой человечностью, — пробурчала Желчь. — Как тебе наслаждение, Малой? Оценил в полной мере, да?
— Да, — проскрипел он злобно.
Глупцы.
Остальная молодежь подтянулась в середине дня. Карсу пришлось показать базовые приёмы и ставить отрабатывать. Ему банально нужна
Совершенно не приучен.
На удивление, Бо показала себя отлично с рапирой.
В девушке чувствовалась предрасположенность к выбранному оружию, страсть. Я специально провел для нее два типа спаррингов. Первый по строгим правилам, фехтовальный, и там даже несколько опасных моментов возникло, смогла поднапрячь. Второй тип — как среднестатистический бой будет выглядеть в реальности, и там достаточно быстро все закончилось. Несколько неожиданных пинков, так отключил ноги. Как результат — она больше не могла резво скакать, и обозначил смертельный удар в голову. Бо с мрачностью кивнула, сказала, что поняла и пошла просить советов у старших. После этого она тренировалась самостоятельно — к нам больше не приходила. Карс был еще дважды, остальные занятия проводил с Батаром.
На третий день Батар принёс тренировочное оружие из грибного хряща. Мы взяли маски, и поединки пошли в полную силу.
По окончанию тренировки Ятим поделился со мной важной информацией: по его словам, он невосприимчив к воздействию Идола.
— Из-за крови? — поинтересовался я.
— Нет, особенность психики такая.
— И почему тогда ты сидел в той дыре? — спросил со скепсисом. — Тебя должны были заграбастать как раз в столь любимые тобой легионы.
— Так они не знали.
— Хорошо, я тебя услышал. Запомню.
Невероятно полезная способность, если, конечно, он говорил правду. Как минимум, можно уйму средств сэкономить на соме.
На четвертый день я показал базовые движения с копьём. Он повторял их, пока у него не свело мышцы.
Вечером Востр принёс пару ампул двхцветного ихора и, показав мне, поставил на столик.
— Думаешь тренировки станут жестче? — спросил с усмешкой.
Он покачал головой:
— Разбавь один к двум с водой, друг Танцор, чтоб перетрена не было и травм каких не поймать; хорошо помогает. У легионеров через такую водичку новобранцев и гоняют. И чтоб пил каждый день проследи.
Кивнул.
— Готовишь его в зависимые?
— Вроде того.
Мы только ели, пили, тренировались и спали. Сейчас, первейшее — нужно в срочном порядке привести Ятима хоть в какую-то форму, чтоб он мог прикрыть спину в стычке.
Я озвучил это. Ятим с важным видом кивал, был доволен; ему это абсолютно точно нравилось. Чувствовать себя нужным — необходимость. Был он рабом, грязным зверем, теперь кто-то рассчитывал, что из него сможет получиться побратим — такое наверняка вдохновляло.
Не знаю, что у него на уме, но кхунскую кровь в себе потихоньку начинал ценить; я не спешил рассказывать про былую цивилизацию, хотя он спрашивал об этом уже на вторые сутки.
Пятым днём Ятим обмолвился, что никогда не держал в руках огнестрельное оружие.
Серьезный промах с моей стороны.
Мог и догадаться.
Учил. Показывал. Он повторил сотню раз. Когда ошибался в движениях при перезарядке, начинал заново. Заодно сразу учился стрелять и чистить мушкет.