Паника
Шрифт:
22.
Стоило Асе и Лиде войти в калитку, как Щукарёв бросился к ним с крыльца:
– Где моя жена?!
– Почему вы думаете, что мы знаем? – выступая вперёд, спросила Ася.
– Потому что мы знаем, – твёрдо сказала Лида. – Я её только что видела.
– Где? – нетерпеливо спросил Щукарёв.
– С ней, видимо, произошёл несчастный случай, я нашла её на обочине, на шоссе. Она была без сознания, и, кажется, сломала ногу. Но её забрала скорая.
– Скорая, слышь, Серёг? – Щукарёв обернулся к стоящему на крыльце Сергею. – Значит, нужно по больницам звонить.
И, на ходу доставая мобильный, он огромными скачками понёсся к дому. Лида побежала за ним:
– Это была вчерашняя скорая. Её та женщина забрала, которая вчера приезжала за наркоманом.
Виктор резко остановился:
– Получается, они её в наркодиспансер повезли?
– Получается, так, – кивнула Ася.
Щукарёв открыл вкладку "недавние вызовы" и набрал номер диспансера.
– Наркологический диспансер, – ответил ему женский голос. – Добрый день. Чем могу помочь?
– Добрый день, девушка, – нетерпеливо начал Виктор. – Сегодня к вам доставили пациентку…
– Извините, что перебиваю, – ответила девушка, безупречно выдерживая исключительно вежливый тон, – но я не могу обсуждать с вами наших пациентов.
– Это моя жена. Я хотел бы узнать, что с ней.
– Ваша жена?
– Да. Щукарёва, Вероника Юрьевна.
– Простите, но пациентка с таким именем к нам не поступала. Извините, что не смогла вам помочь.
Девушка собиралась повесить трубку, но Виктор её остановил:
– Стойте! Позовите-ка мне эту вашу… как её… Вчера у меня была. Чёрт, как же её?!
Виктор бросил взгляд на Сергея, но тот только развёл руками: он тоже не помнил имени врача.
– Короче, – продолжил Виктор, – вчера я вам звонил по поводу сбежавшего наркомана, и ко мне за ним врачиха приезжала, такая белая, худая. Я бы хотел с ней поговорить.
– Минуточку, – сказала девушка, – сейчас узнаю, может ли Мария Валерьевна подойти.
23.
Шаховой сказали о звонке, когда Вероника лежала в томографе. Ей пришлось вколоть обезболивающее и остановить кровотечение, и Шахова злилась: всё это сильно искажало картину. Но такие сведения были лучше, чем ничего. Случай был уникальный, и данных нужно было собрать как можно больше: сначала здесь, в лабораториях, потом внизу, у Кирилла, в прозекторской.
Сообщение о звонке совершенно выбило её из колеи: исчезновение Вероники не должны были связать с клиникой. Гирич боялся любого внимания, и Шахова прекрасно его понимала.
Она прошла за дежурной медсестрой до поста и взяла трубку:
– Добрый день. С кем я разговариваю?
– Это Виктор Щукарёв, – сказал знакомый со вчерашнего дня низкий голос. – Вы у меня вчера были.
– Да, Виктор Алексеевич, – вежливо и с улыбкой ответила Шахова, – я вас прекасно помню. Что у вас случилось?
– К вам сегодня привезли мою жену, – сказал он. – Правда, ваша девушка уверяет, что это не так. Но моя знакомая видела, как лично вы…
Он продолжал свою тираду, а Шахова лихорадочно рассуждала. Она не заметила на дороге ни одной живой души, а значит, могла рискнуть и обвинить загадочную "знакомую" во лжи. Но, с другой стороны, она теперь знала, что Щукарёв возглавляет областной телеканал, а это значило, что у него должны быть довольно обширные связи, и он легко мог поднять шум. Так что рисковать было нельзя. Но и отпускать Веронику, не выяснив, что она помнит, нельзя было тоже.
– Да, она у нас, – признала Шахова. – Наши сотрудники о ней не знают, потому что, по сути, это не наш пациент. К нам она попала случайно – мы просто проезжали мимо. Вашу жену, по всей видимости, сбила машина. У неё открытый перелом голени и сотрясение мозга. Сейчас она проходит обследование и готовится к операции на ноге.
– Когда я смогу её навестить? – спросил Щукарёв.
– Ближе к вечеру, – ответила Шахова. Приезжайте в семь, в начале восьмого. Я выпишу вам пропуск.
Виктора и Сергея Шахова встретила перед зданием и повела внутрь, к Веронике.
– Я оплачу операцию и палату, – сухо сказал Виктор. – Завтра договорюсь, чтобы её забрали в областную больницу.
– Я бы не советовала её сейчас перевозить, – ответила Шахова. – Дело в том, что у вашей жены – перелом со смещением. Её положили на вытяжение, то есть, она фактически привязана к кровати. При перевозке кость может сместиться снова. На вашем месте я бы не стала так рисковать. Кроме того, по моей части к здоровью Вероники Юрьевны тоже есть вопросы.
– Вы же нарколог, так?
– Я – психиатр-нарколог, – Шахова сделала ударение на слово "психиатр". А ваша жена поступила в клинику в состоянии острого психоза. Удирала от санитаров, превратила закрытый перелом в открытый.
– Психоз? Откуда психоз? Почему?
– Не знаю. Нужно разбираться. Запрещённых препаратов у неё в крови не обнаружено. Так что, возможно, сказалась травма головы. или проявилась какая-то скрытая болезнь. И если вы думаете, что мы выставим вам космический счет, можете не переживать: у нас для вас персональная скидка.
– За разбитое окно, – с сарказмом ответил Щукарёв. – Спасибо. Да. Я помню.
– Заходите, – сказала Шахова, распахивая дверь в палату.
24.
После звонка в клинику Виктор перестал обращать на Асю и Лиду внимание, и они потихоньку вышли за ворота.
– Пойдём ко мне, – сказала Ася, приветственно распахивая ведущую в заросший сад старую калитку.
– Нет, – решительно ответила Лида. – Мне нужно домой.
– Послушай, – Ася серьёзно посмотрела на Лиду, – тебе нужно понять, что бояться нужно не меня, а людей, которые подбирают раненого человека на обочине и не спешат сообщать о нём родным.