Пари с будущим
Шрифт:
— Едем к тебе, — предложение милиционера к топ-топ-модели выглядело бы очень уж развязно в глазах непосвященного, если бы за нами кто-то наблюдал, но мы слишком отстали от остальной процессии и уже готовились ретироваться.
Стелла кивнула и указала на свою машинку за воротами кладбища.
Кама едва успел укрыться под дополнительной энергозащитой. Теперь связь с миссией ухудшилась донельзя, и ассист пытался отладить хотя бы минимальную проницаемость канала.
Толпа из «Альфы» вот-вот доберется до восьмого ангара. Маскировку обнаружат
Может быть, их убедят своей исполнительностью остальные группы, и восьмой ангар будут осматривать не так рьяно, чтобы найти добавочное звено? Официально ведь и отсюда направлены виманы, а Танцоры вполне легально занимаются своей текущей рабо…
— Кама, тревога, — просочился в узенькую прореху канала голос сестры Шивы. — Нас вернули на базу, а в виманы лезут охранники из «Альфы». Молния мне в печенку! Вообрази, они забираются в «Тандаву»! Эти гориллы что-то задумали, чтоб им там всем в вакууме полопаться…
— Я понял, Тэа, не рискуй больше. Отключаюсь.
Переведя дух, Кама снова принялся подбираться к своим Исполнителям. Надо извлекать их из эпохи. Пусть лучше провалится миссия, чем погибнут все члены восьмой группы, до самой смерти запертые в петле прошлого.
Он увидел, как в ангар ввалились охранники, человек семь, забегали из стороны в сторону, что-то разнюхивая. С ними был новый начальник — тот самый здоровенный улыбчивый парень. Вот только сейчас ему было не до улыбок.
Как и рапортовала Тэа, официальных исполнителей вернули в ангар, а в их виманы влезли охранники, упаковываясь в центрифуги. Здоровяк тем временем допрашивал вайшву подставной группы, и по его губам Кама прочел, что тот называет имена Шивы, Агни и Савитри. Как же быстро он их вычислил!
Вайшва лишь качал головой и отнекивался. Тогда один из сопровождающих здоровяка шагнул вперед и наотмашь ударил парня по лицу, а остальные неторопливо подступили и стали размеренно пинать техника ботинками. Так и не дождавшись результата, начальник охраны принялся обнюхивать каждый угол ангара и когда обнаружил защищенную энергокуполом пустоту, вскинулся, что-то крикнул своим. Они перестали избивать уже недвижимого вайшву, построились вокруг защищенной зоны и направили нейтрализаторы, как показалось Каме, прямо на него. Пара секунд — и купол исчез. Кама стоял у своего пульта, подрагивая, весь взмокший, но продолжал судорожные попытки связаться со своей группой. Его окружали три «Тандавы», в которых вращались спящие Шива, Агни и Савитри.
— Слив засчитан, — непонятно выразился здоровяк. — От лица Тараки Трансцендентного выношу благодарность за содействие! — напыщенно продекламировал он в адрес своих помощников. — Ну а вы чьих будете, голубчик? — это уже Каме.
— Да уж не твоих точно, — дерзко отозвался тот и вдруг, отшвырнув манипуляторами державших его громил, руками молниеносно отсчитал на пульте несколько пиктограмм.
Система отключилась и умерла. «Тандавы» остановились, и распятые внутри них тела безжизненно повисли на креплениях. Коридор времени, соответственно, сгинул.
— А, саботаж… — равнодушно высказался
Кама закрыл глаза и мысленно попросил прощения у погибающих коллег. Так они хотя бы смогут жить в той эпохе, а если бы коридор не закрылся, их и там сжили бы со свету примчавшиеся по следам асуры.
— Всё, сдохла, — сообщил Стяжатель и толкнул девушку кулаком в щеку. — К реинкарнатору. Сейчас вернем шалунишек.
Как только охранники покинули ангар, Кама бросился к «наджо», но все трое были уже мертвы. Тогда он побежал вслед за проникшими в медицинский блок асурами и с удовлетворением отметил, что они выстроились у двери бокса с реинкарнатором. Пока Стяжатель что-то им объяснял, ассистент на цыпочках удалился и помчал в свой сектор.
Щит Медузы
Это случилось во время гипноза. Может быть, находись я тогда в ином состоянии, всё сложилось бы по-другому. Хуже или лучше — не знаю, но по-другому.
Сначала нахлынула отупляющая тишина. Ты ничего не соображаешь, ты даже не хочешь ничего соображать и, тем более, делать. Все бросить, свернуться и заснуть навсегда в клубящихся пучинах инфозоны! Все осточертело! И при этом — глухое безразличие во всем твоем существе.
— Савитри, остановись! — прошептал я губами Дениса, обращаясь к возлюбленной Агни. — Остановись, мне нужно время!
Как будто мы им располагали, этим временем!
Но я понял: произошло то, что мы учитывали в одном из пунктов плана, хотя втайне надеялись на лучшее. И когда понял, мобилизовался — вытянул себя из липкого сиропа агонии, происходившей в другом месте и в другую эпоху, но с телом, в котором прежде жило мое сознание и с которым оно имело крепкую связь даже теперь.
Нас убили. Нашу миссию вот-вот расшвыряет в пространстве и времени…
Савитри услышала — замерла. Я начал судорожно просеивать через себя терабайты информации. Сверять, анализировать, безжалостно отбрасывать за ненадобностью, захватывать новые сведения. Миллионы путей разбегались от наших ступней в прошлое. А мне нужно открыть всего один, мне нужен единственный и безошибочный выход — только тогда я выведу нас всех из лабиринта!
И вот одна из смутных картин прошлого стала обретать краски и звуки…
— Что за сила творила тебя? Ведь ты столь мал, но в каждом сочленении твоем видна божественная гармония… Нет ничего ненужного, лишь то, что необходимо тебе, дабы жить…
И, едва не прикоснувшись к саранче кончиком тонкого хрящеватого носа, юноша вздрогнул. Разглядывая кузнечика, он позабыл о том, где находился.
Что его несколько минут назад пожелал увидеть родитель, он тоже вспомнил лишь теперь, когда тот сам решил спуститься к нему в мастерскую.
— Отец! Простите, я увлекся и… — бросив насекомую тварь в глиняную плошку к остальным образцам и распрямившись во весь свой немалый рост, юнец встретил входящего пожилого синьора. Мужчина кивнул в ответ на его почтительный поклон.