Парижане и провинциалы
Шрифт:
Общая сумма контрактов составила тринадцать миллионов семьсот тысяч франков, что давало, благодаря близости реки и удобному сообщению с Парижем, чистую прибыль более чем в три миллиона.
Мадлен ничем не выказал своего удовлетворения ни г-ну Пелюшу, ни его супруге, ни даже Камилле, но он вновь, не зная, удастся ли ему раньше сентября выбраться в Париж, стал настойчиво приглашать г-на Пелюша провести сезон охоты на ферме.
Камилла слушала, молитвенно сложив руки. Атенаис пробормотала, нахмурив брови:
— Но вы отлично знаете,
Господин Пелюш, сгоравший от желания возобновить свои прошлогодние подвиги, отказывался весьма неловко. Но когда Мадлен пообещал владельцу «Королевы цветов», что тот сможет убить шесть косуль наподобие той, что он привез, и, по крайней мере, дюжину фазанов, с губ г-на Пелюша слетело: «Хорошо, посмотрим». Мадлен поручил Камилле поддерживать у отца подобные настроения и укреплять их, несмотря на постоянное противодействие со стороны г-жи Пелюш.
Вернувшись, Мадлен нашел Анри за работой; к его блузе был приколот орденский крест. Бывший торговец игрушками отвел в сторону папашу Огюстена и сообщил ему о подписанных договорах.
На этот раз они были окончательными.
— Ну так что? — спросил у него папаша Огюстен.
— Ну так что? — ответил Мадлен вопросом на вопрос.
— Нужно знать, — сказал папаша Огюстен, — хотите ли вы сразу получить миллион, организовав компанию, или же рассчитываете вести разработку своими собственными силами, ни с кем не делясь.
— А если я буду вести дело в одиночку и ни с кем не делясь, как скоро пятьсот тысяч франков банковскими билетами смогут оказаться на моем столе?
— Вам потребуется от двух до двух с половиной лет.
— А если я создам компанию?
— Самое большее пять или шесть месяцев.
— Организуем или, точнее, организуйте общество, папаша Огюстен. Я всегда буду достаточно богат, а вот счастье к детям никогда не придет слишком рано.
XLIV. ГЛАВА, В КОТОРОЙ ГОСПОДИН ПЕЛЮШ ГОТОВ ПРИЗНАТЬ, ЧТО ОН НЕ В СИЛАХ РАЗГАДАТЬ СМЫСЛ ПРОИСХОДЯЩЕГО
Полгода спустя знаток промышленных работ мог бы целый день без устали любоваться трудом двухсот пятидесяти рабочих, из которых одни обтесывали, другие распиливали, третьи, наконец, вытаскивали огромные каменные блоки из каменоломни Норуа под руководством папаши Огюстена и Анри, подбадриваемых и контролируемых Мадленом.
Внутрь горы в ее гранитное чрево вели три отверстия; от каждого из них были проложены рельсовые пути, по которым глыбы королевского известняка и мягкого камня доставлялись к берегу реки.
Там вступали в действие подъемные краны, они подхватывали эти глыбы, снимали их с платформ и переносили на баржи, которые, едва оканчивалась погрузка, сплавлялись вниз по Уркскому каналу в направлении Ла-Ферте-Милона и Мо и попадали в канал Сен-Мартен.
Весь путь от Порт-о-Перша до Ла-Виллета был, как пунктиром, отмечен этими баржами, двигавшимися беспрерывно одна за другой к Парижу.
Дело в том, что слух о превосходном качестве камня из карьера, принадлежавшего Мадлену, широко распространился, и Кассий теперь не только поставлял королевский известняк для ратуши, Гербового управления и Банка, а мягкий камень — для трех вокзалов и твердый — для оборонительных укреплений, он также продавал в частные руки песчаник и бутовый камень: песчаник по девять франков, бут — по тридцать.
Впрочем, как ясно из первых строк этой главы, работы в каменоломне, начатые на тридцать тысяч франков Мад-лена, приобрели огромный размах благодаря коммандитному товариществу с капиталом в миллион двести тысяч франков, основанному стараниями папаши Огюстена.
Ведь именно папаша Огюстен, чей талант в этой области нам известен, имея на руках договора, заключенные Мадленом, отправился к самым богатым людям округи и предложил им войти в дело. Правда, для их согласия вовсе не понадобилось ни настойчивых упрашиваний, ни долгих визитов.
Первые шесть человек, к которым он обратился, взяли каждый на двести тысяч акций.
Акционерами стали г-н Редон, папаша Мьет, Жюль Кретон, г-н Жибер из Суси, г-н Данре из Фавроля и еще один здешний землевладелец.
Три акции были предоставлены Мадлену как учредителю; кроме того, он получил шестьсот тысяч франков единовременно в возмещение принадлежавшей ему на правах собственности каменоломни.
Четыреста тысяч франков уставного капитала предназначались на проведение работ или, точнее, на то, чтобы эти работы начались.
В тот день, когда папаша Огюстен принес Мадлену решение общества, согласно которому тому представлялось шестьсот тысяч франков наличными и шестьсот тысяч франков акциями, Мадлен, верный своему слову, дал папаше Огюстену обещанные сто тысяч франков.
К концу шестого месяца работ первоначальная доля учредителей в двести тысяч франков уже стоила пятьсот тысяч.
Мадлен, если бы он пожелал продать свои акции, получил бы за них два миллиона.
В договоре ни слова не было сказано об Анри, который, по всей видимости, даже и не догадывался о финансовом положении крестного. Однако его жалованье было удвоено, и он, казалось, был полностью удовлетворен этой прибавкой.
Завершив сезон охоты и рыбной ловли, Мадлен, бывая наездами в Париже, продолжал наведываться, правда гораздо реже, к г-ну Пелюшу, чей прием стал несколько сдержаннее из-за отсутствия корзин с дичью, а в особенности из-за того молчания, которое Кассий хранил о своем крестнике, молчания, которое, на взгляд г-на Пелюша, было совершенно неприличным.
Но, настойчиво побуждаемый Мадленом, который рисовал ему великолепную картину будущей охоты, г-н Пелюш, в конце концов, к своему огромному удовольствию, дал твердое обещание Мадлену участвовать в продуктивном состязании по уничтожению кабанов, косуль, фазанов в лесу Вути, кроликов и куропаток на равнине Норуа и кроликов на плато Порт-о-Перша.