Парижский вариант

Линдз Гейл

Кажется ему или выстрелы становятся громче? Ближе? Кто это может быть? Тот подполковник, Смит, со своими друзьями-американцами?

Шамбор тревожно глянул на репродукцию любимой картины – и здесь он повесил ее над рабочим столом. Разбитый Наполеон и остатки его армии, гордости Франции, отступали от Москвы, только чтобы потерпеть очередной разгром от рук затаившихся английских шакалов. Репродукцию он приобрел еще в юности, и с тех пор она оставалась с ним – немое напоминание о былом величии страны. Со смертью жены все вокруг переменилось для Эмиля Шамбора. Все – кроме его преданности родине. Будущее

Франции стало для него всем.

Подумав, он решил, что стрелять могут и боевики «Щита полумесяца» – пытающиеся спасти Мавританию… но в этот раз они могут уже не понарошку похитить и самого Шамбора, и его творение.

Старик пожал плечами. Неважно. Они опоздали.

Он собрался вернуться к работе, когда дверь отворилась. Согнувшись, в оружейную протиснулся генерал Лапорт.

– Ракета перепрограммирована? – поинтересовался он, выпрямляя спину.

Казалось, что великан-генерал заполняет всю комнату одним своим присутствием. Сегодня Лапорт оделся просто – плисовые брюки, рубашка в клетку, охотничья куртка. Его черные туфли были начищены до блеска; копна черных волос – аккуратно уложена.

– Не торопите меня, – раздраженно отозвался Шамбор. – Я и так дергаюсь от выстрелов. Кто к нам явился?

– Наши старые друзья-исламисты, «Щит полумесяца». Не обращайте внимания. Боннар с легионерами их удержат. А мертвые тела мы сможем предъявить в качестве доказательства, так что вина падет на них. Жаль, что вас прервали, прежде чем вы смогли нанести для них удар по Израилю. Это послужило бы нам дополнительным прикрытием.

Шамбор промолчал. Оба знали, что времени бежать из Алжира, перегруппировать силы и запустить ракету по Иерусалиму не было. Основной целью все же оставался удар по США. И нанести его следовало сейчас, чтобы завтра, в воскресенье, Лапорт мог повиснуть на телефоне, обеспечивая своему предложению устойчивое большинство при голосовании на сессии Евросовета в понедельник.

А работа не ладилась. Вот когда Шамбору пригодился бы опыт Зеллербаха.

– Эти коды взломать сложнее, чем те, что были на ракете, которую я перепрограммировал для Мавритании, – пожаловался он. – Ракета-то старая, а вот коды запуска на ней новые…

– Оставьте ее пока, доктор, – перебил его Лапорт. – У меня для вас другое задание.

Шамбор глянул на часы.

– Осталось тридцать минут! Мне пришлось корректировать орбиту русского спутника, чтобы точно подгадать время! Окно доступа очень узкое. Не так просто открыть канал связи со спутником, чтобы взломать его.

– Вашей чудесной машине времени хватит, доктор. Я пришел сообщить, что у американцев имеется новая, экспериментальная система противоракетной обороны. Я не ожидал, что они пустят в ход и ее, но мне только что сообщили – система запущена. Официально ее не существует, но опыты проходили успешно. Мы не можем рисковать тем, что система сработает, или наш проект провалится. Вы должны отключить ее, как до этого отключили все прочие оборонительные системы.

– Откуда вы все это знаете?

– Все мы шпионим друг за другом, даже предполагаемые союзники, – объяснил Лапорт, пожав плечами. – У народов нет друзей – только интересы.

Лунный свет отражался от каменных стен. Дорожка поверх крепостной стены казалась рекой темной крови.

Джон, Питер и Рэнди торопливо обошли этот зловещий мираж. Марти следовал за англичанином, как привязанный. Двое часовых были быстро обезврежены. Потом четверо друзей сошлись вновь.

– Ничего, – коротко подытожил Питер, поводя одним из автоматов «ФАМАС», которые собрал с тел часовых.

Джон и Рэнди кивнули.

– Двадцать две минуты до полуночи, – добавила цэрэушница. – Времени совсем нет.

Они добежали до первых ступеней темной винтовой лестницы, уходившей, казалось, в бездонный колодец. Марти едва поспевал за товарищами, цепляясь за свой «хеклер-кох», точно утопающий – за соломинку, и нервозно озираясь.

– Легионеры все связаны боем у ворот, – проговорил Джон на бегу. – Вот почему мы никого больше не встретили. В замке четыре этажа и башни. Надо обыскать все. Разделимся. Каждому по этажу. Если понадобится подмога – есть переговорники.

– Дробить силы опасно, Джон, – возразила Рэнди.

– Знаю. Но терять время еще опасней. Март?

– Я пойду с Питером.

Джон кивнул.

– Берите первый этаж. Я – второй, Рэнди – третий. Встретимся наверху. Бегом.

Они помчались вниз. Первой свернула Рэнди, Джон – за ней. Питер и Марти двинулись дальше.

На первом этаже англичанин выглянул с лестницы в длинный коридор. Марти висел у него на пятках. Редкие тусклые лампочки почти не разгоняли мрак. Немногочисленные двери были утоплены в глубокие ниши. Марти открывал каждую с превеликой осторожностью, а Питер стоял рядом с оружием наготове. Но они так никого и не встретили. Большинство комнат было лишено меблировки. Следовало полагать, что некоторая часть огромного замка постоянно пустует.

– Ты имеешь представление, во сколько встанет натопить этакую средневековую махину? – бросил в сердцах Питер.

Марти Зеллербах риторических вопросов не понимал.

– Нет, – отозвался он, – но, будь у меня компьютер, я бы живо подсчитал. – Он рискнул даже отпустить на миг одной рукой тяжелый автомат, чтобы прищелкнуть пальцами.

Питер только фыркнул, и они двинулись дальше. По временам снаружи доносились короткие очереди, одна за другой – очевидно, террористы опять шли на штурм, потом наступала тишина, перемежаемая редкими выстрелами. Трудно было определить, где идет бой и, тем более, чем заканчивается очередной его раунд.

В конце концов, не обнаружив ни следа доктора Шамбора, его молекулярного компьютера или французов-изменников, Питер и Марти вынуждены были вернуться на лестницу, чтобы встретиться на четвертом этаже со своими друзьями. По дороге им лишь пару раз пришлось прятаться в дверных нишах от часовых.

Ни Джон, ни Рэнди тоже ничего не обнаружили. Вся четверка двинулась по коридору верхнего этажа, заглядывая в каждую дверь, и так увлеклась, что двое вывернувшихся из-за угла легионеров чуть не столкнулись с ними нос к носу. Французы едва успели вскинуть автоматы, когда агенты набросились на них. Рэнди и Джон сбили с ног первого, Питер со своим верным стилетом взял на себя второго, а Марти отступил на шаг, выставив на изготовку навязанное ему зловещее оружие на случай, если один из легионеров вырвется. Послышался сдавленный хрип, глухой хлопок выстрела… и ни один из предателей не поднялся.