Парни
Шрифт:
— Отколь? — вскричал Иван, протискавшись на пристань. — Из какой организации, отвечай скорей?
— Медиксантруд, — ответила женщина в повязке. — Медиксантруд, — и старший, и средний, и младший персонал. Все вместе.
— Высаживайтесь. Неча медлить!
Пароход заклокотал, топчась на месте. Студенты моментально отхлынули на берег, а пристань заполонилась медиками.
Стало тесно, шумно, как на ярмарке. Пожилые были с узелками в руках, барышни приехали в нарядной обуви, а в свертках газетных держали старенькие сандалии. Публика размещалась как попало.
— Что ж, так и будем здесь париться?
— Эх, дорогая! Известны эти субботники. Присловье есть: «По субботничкам не работнички».
Иван, стоя на пристани, узнавал и отмечал в памяти, какие профсоюзы прибыли, а каких еще нет. Шел девятый час. Иван горячился неспроста: народ запаздывал. К нему протискался студент в бутсах и спросил в упор:
— Ты здесь кто такой?
— Распорядитель.
— Так какое же это, распорядитель, скажи на милость, распорядительство, когда народ битый час сидит на берегу? Бюрократизм один кругом и формализм, товарищ милый! Мы в газету напишем.
— При чем тут я? Приезжали бы раньше. Один союз сидит вон ожидамши, а многие и не чешутся. Тоже сознательность в вас не ахти превеликая, ядрена палка!
Он помахал рукой прибывшим и вновь получил ответ:
— Коммунальники и совторгслужащие… Весь состав…
— Проваливай скорея! — ответил Иван озабоченно. — Там вас встретят и работу дадут. Там, на эстакаде.
Он увидел, что сподручные его явились, дал им знак, и они стали разбирать людей и отводить на участки стройки. От завода до эстакады потянулась теперь густая разноперая полоса людей, разрезая луг надвое. Студенты все еще стояли подле пристани и совещались.
— Ну, что, — спросил их Иван, — буяны?
Студент в бутсах, поддерживая очки рукою, внушительно сказал:
— Мы хотим не землю сбрасывать, мы хотим на ответственное дело, как квалифицированные более или менее.
— Можно! — ответил Иван. — Приспособим на важнецкое дело. Мы здесь ученых людей не обижаем и спецу первое место оказываем и почет.
Он принял еще несколько партий и повел студентов на соцгород.
— Отчего, товарищ распорядитель, мы у капиталиста Форда пример берем? Разве не сумеют наши инженеры автомобиля выдумать? — спросил студент в бутсах, шагая широко. — Я, конечно, понимаю, капиталист-то собаку съел в технике, но разве не обойтись без Форда?
— А потому, — ответил Иван, — что выдуманное и выдумывать уже нечего. Когда лопата рядом, зачем я буду рыть яму пятерней али на выдумку той же лопаты деньги тратить? Пытали разные машины летом двадцать девятого года. Пущено было с грузом и без груза. И вот верх взял все тот же форд. Четыре сотни километров прошел форд в четыре часа: грузовик с сотнею пудов прошел в час или того менее близ девяносто километров, но пришел первым, исправным и все остальные машины победившим. Оттого мы остановились на этой марке и с капиталистом заключили девятилетний договор на техническое
Достраивали на соцгороде четырехэтажное здание, дом для жилья, тридцатый по счету.
— Вы будете нам кирпичи подавать, — сказал Иван. Наши чернорабочие бьют их много, неаккуратица. А с этим вы справитесь.
— То есть подавать каменщикам? — спросил вожак-студент недоуменно.
— Рабочим-каменщикам, — подтвердил Иван.
— Позвольте, здесь все — строители первого курса университета. Я думаю, что практиковаться на кирпичной кладке нам не мешало бы.
— Не мешало бы, — согласился Иван.
— Ну и что ж?
— Придет время — и напрактикуетесь.
Иван стал взбираться наверх. За ним тронулся вожак-студент.
— Американский метод вносит коренное изменение, товарищ, допуская перевязку продольных швов через каждые пять рядов. Сейчас цитовцы кое-что берут у американцев. Берут, поверьте, — твердил студент, — мы ж это знаем.
— Становитесь на место! — сердито отмахнулся Иван. — Бросьте разговоры разговаривать! Книжек я ваших не читал и теориям не обучен.
К нему подошли еще двое студентов.
— Товарищ бригадир! Чтобы не было обезлички, выберите тех из нас, которые в каменщиках работали. Вот мы, например.
— Подойдите к месту, — сказал Иван нетерпеливо. — Подать им инструменты!
Им подали инструменты. Один из них с недоумением взял в руки шайку и кальму. Он подошел к стене, поставил шайку, поглядел на соседей: у них не было кальмы; он оставил кальму и взял шайку.
— Смешался, — сказал он, — забыл, при каком методе какой инструмент употребляется.
Иван смотрел серьезно, заинтересовались и прочие. Другую стену выводила женская бригада. Анфиса глядела на студента и смеялась. Студент потоптался на месте и, взяв в руку сухой кирпич, стал его прилаживать.
— Тычковая кладка, ложковая вязка, — сказал Иван, — дело больно простое.
Студент положил кирпич на место и сказал приятелю:
— Мы так не клали.
— Вот видите! — сказал Иван. — Всякое дело имеет начало.
Они сошли вниз.
Анфиса крикнула:
— Поучил бы их немного, Переходников. Заважничал прытко.
Иван, не ответив на это, обошел лесами здание кругом и заметил девушкам:
— Много цементу льете.
— Это не твое дело, — ответила Анфиса.
— Брито-стрижено.
Он пошел от нее, услышав позади:
— Какой шустрый генеральник тоже!
А снизу закричали:
— На ТЭЦ Переходникова требуют.
Иван прошел ряды строек соцгорода, везде копошились празднично новые люди, было много сутолоки; на промрайоне тысячи людей в гуле бросали лопатами землю в зияющие траншеи. Курганы земли таяли очень медленно. ТЭЦ уже достраивалась. Завершались стены. Громадное бесформенное здание возвышалось над нефтехранилищами и цехами.
— Переходников, — сказал, идя ему навстречу, десятник, — мы закончили. На соцгород их или как? — Он указал на работающих людей.