Партия на троих
Шрифт:
И плевать, что «дурацкий самоцвет» — сокровище дракона, жемчужина, сердечный камень и множество подобных названий — считался сильнейшим артефактом, а после его продажи удалось бы жить припеваючи сотню лет.
Прозвучал полный ужаса крик, и на одного магического идиота в их отряде стало меньше.
«Тот, кто открыл портал, входит в него последним, тем самым прерывая поток питающей силы, — припомнил Руиз выдержку из магического учебника для чародеев, имеющих склонность к магии пространства. — Недолго осталось. Нужно ждать».
Завершающим аккордом жизни еще одного любителя поворовать отгрохотала по полу одна из огромных люстр, висящих под потолочными сводами на толстых —
«Интересно, если облить дракона этой жижей, а потом поджечь, толк будет?» — подумал Руиз и вздрогнул, услышав глухое шипение.
Дракон, будучи существом многосложным, не был привязан к одной форме и мог изменяться по желанию. Сейчас их преследовал обыкновенный полоз. Только побольше реально существующего раз в десять. А когда в голову дракона пришла мысль сотворить магическую паутину, он, наверняка, преобразился в паука. Наверное, испытывал экстаз вдохновения, придумывая ловушки, хотя Руиз искренне желал ему творческих мук.
— Нити… Проклятые нити, все из–за них, — бубнил промчавшийся мимо архимаг Сошиг.
— Уж лучше бы дыхание берег, бестолочь магическая, — проворчал Руиз и заработал полный гнева и ненависти взгляд.
Одно слово: «архимаг». Наверняка, сам себя так обозвал, чтобы выглядеть весомее в чужих глазах, да и в своих — тоже. Такие любят приосаниваться, хвалиться регалиями, делиться опытом, поучать, а вот тех, кто талантливее, упорнее и попросту умнее, терпеть не могут. Отвратительный тип, которого стоило бы оставить здесь. Жаль, Руиз не мог. Пока не мог так поступить. Имелся у него глупый с точки зрения несведущих людей, но вполне объяснимый с магической тоски зрения принцип: никогда не причинять зла первым. Сошиг же при всей его зависти и ненависти пока не пакостил лично Руизу.
«И вот же гадство, — подумал он. — Хонэй — талантливый чародей, так и не достигший ступени мага — погиб, выиграв время и поделившись жизненной силой на открытие портала, а Сошиг, ничего не смыслящий и ни на что неспособный, еще покоптит воздух. Несправедливо и обидно хоть расплачься!»
Руиз не умел плакать. К тому же на эмоции у него не осталось времени. Он стоял на месте, следил за стабильностью портала, подпитывал, когда требовалось, злился и ждал товарищей по несчастью, периодически пуская вперед простенькое заклятие поиска с поэтичным названием «душевный отклик». Так он узнавал о спешащих к порталу живых и представлял примерное местоположение дракона, каждый раз удивляясь наличию у того души. Та находилась в межмирье, неотделимая от разума и прочей драконьей сути, но почему–то откликалась на зов Руиза.
— Все! — донеслось из–за спины. — Как там тебя?.. Руиз, давай: тащи сюда свою тощую задницу и закрывай портал. Камень у нас.
«Я добежал, всех прочих — в бездну, — мысленно дополнил Руиз слова Сошига. — Вот же мразь… и даже не магическая, магии там — мышь прослезилась. А просто мразь. Давить таких надо, в детстве из рогатки стрелять, а лучше вообще прерывать развитие во чреве».
— Руиз!
Вместо ответа он обернулся. Сошиг ожидаемо стоял у портала: переминался с ноги на ногу, сверлил нетерпеливым взглядом. А еще у него оказались мокрые штаны. Обделался со страху. Ах, прелесть какая! Руиз не удержался от ухмылки, полюбовался на самозваного архимага, медленно багровеющего от злости, и показал ему неприличный жест.
Вот теперь Руиз точно собирался ждать до последнего. Лучше смерть, чем уподобиться эдакой дряни хоть в чем–то. Глухое шипение стало громче: с ним терлась змеиная чешуя по каменному полу.
Скоро!
Незаметно для себя Руиз принялся считать. Голова огромного гада появилась на шестом мгновении.
Пора!
Последний огненный шар — силы в накопительном кристалле посоха почти не осталось — разбился о кончик змеиного языка и брызнул во все стороны колючими сиреневыми искрами. Полоз отпрянул, и на его треугольной морде неожиданно проступили эмоции. Удивление — его было больше всего. А еще азарт погони, интерес и… веселье. Последнее Руиза чуть не доконало. Он однажды видел хохочущего лиса–оборотня, но жуткую опасную змеюку, улыбающуюся не зловеще, а вполне искренне? Это уже было слишком!
Тем не менее, подумать на этот счет следовало. Позже. Если удастся выжить.
— Бегу! Бегу! Почти прибежал! — кричал запыхавшийся Винд.
Маг воздуха размахивал широкими рукавами, частично преобразованными в крылья, и практически не касался пола. Отличная тактика в зале полном ловушек. Учитывая эксцентричную манеру одеваться, напоминал Винд человекообразного петуха.
— Молодец, не останавливайся! — напутствовал его Руиз.
«Отлик души» среагировал только на дракона. Из двадцати идиотов, сунувшихся сюда, уцелело пятеро. С Руизом шестеро, но ему тоже требовалось успеть добежать.
Как говаривал наставник, собственно и втравивший Руиза в эту авантюру: «Язык твой — враг твой, даже мысленный». Не стоило строить планы! Не стоило оборачиваться и приказывать входить в портал этим идиотам. Не стоило рассчитывать добраться до него ровно тогда, когда последний маг перенесется за стены Садаккара! Удобнее перехватив посох, Руиз шагнул в сторону, развернулся в направлении портала и… вляпался в переплетение нитей.
Похожее так неосторожно задел Кузер: порвал и тотчас поплатился, поймав на макушку целое ведро расплавленного золота. Умер чаровник, отвечавший в их отряде за полог невидимости, мгновенно. Ни одно оберегающее и врачующее заклятие не помогло: золото, которого коснулось драконье дыхание, становится нечувствительным к магии. Вообще. Благо, драгоценный металл хоть мягкий, а то наделали бы из него клинков. Ну а вместе со смертью чаровника полетела в бездну и вся их маскировка вместе с планом. Далее пошла чистая импровизация, которая, ясное дело, не могла окончиться ничем хорошим.
А учитывая Сошига и ловушки — тем более! Руиз–то что? Он открыл портал и остался подле него, а дрянной архимаг успел потерять троих, пока добрался до стоящего на пьедестале камушка. Того ли самого? Сошиг почему–то не усомнился в его подлинности, как и прочие маги и чародеи, готовые исполнять все его приказы: искренне верили, проявляли чудеса храбрости и самопожертвования, без возражений отправляясь в пасть дракона… вернее, змеюки.
Ай, да какая разница?! Полоз не стал меньшим драконом. Просто иная форма, принятая по желанию. В образе змеи дракону показалось удобнее перемещаться по залу — только и всего. К слову, правильно: на него, скользящего по полу, а не наступающего на него, ловушки не реагировали.
А ведь Сошиг уже попал впросак, заявив, будто дракон почивает в одном из покоев своего огромного дворца. Сказал, когда они только–только здесь появились. И никто не усомнился, не удивился, а после не предъявил претензий и не потребовал вернуться, когда погиб Хонэй. Руиз мог бы, но не затевать же перепалку, крича друг на друга через весь зал? Хотя стоило бы. Жаль, что он слишком поздно понял: нити рвутся от громких звуков. Дракон итак прекрасно слышал и видел незваных гостей, ориентируясь не по произносимым ими звукам, а стуку сердец и теплоте тел.