Партия на троих
Шрифт:
Руиз сообразил, что жив, не сразу. В голове роились образы, перед глазами мелькали дикие картины. Он рассмотрел парк с аллеями деревьев со странными листьями, формой напоминающими человеческую пятерню. Они были алыми, желтыми, всяких вариаций оттенков этих цветов. Золотая осень, клены… хотя Руиз понятия не имел, что это такое. И металлические коробки, в которых перемещались люди, он тоже никогда раньше не видел, но откуда–то знал: они сродни телегам, только приходят в движение каким–то неясным ему немагическим способом. А еще…
Он махнул головой, отгоняя этот бред: больного драконьего воображения или видения чужого мира — неважно. Ему следовало уносить отсюда ноги! Видения накрыли его
Только преодолев половину пути до портала, Руиз сообразил, что все не так, как он себе надумал. Время то ли оставалось неизменным, пока он стоял на переплетении нитей, то ли ползло почти незаметно, причем в обратном направлении. По расчетам Руиза уж пятеро человек давно должны были сбежать, пока он любовался красотами другого мира и философствовал, сам не помнил над чем. Однако, когда он был уже в непосредственной близости от портала, Винд только заносил над оным ногу.
— Быстро! — закричал Руиз, сопроводив приказ непочтительным, но необходимым пинком, не глядя ткнул посохом за спину, а щит активировал и вовсе мысленно, поскольку произнести формулу не успевал.
Кристалл–накопитель, служивший навершием, мигнул, потух, а затем разлетелся сотнями осколков, подарив Руизу царапину на другой щеке, видимо для симметрии. Теперь в распоряжении мага остался только собственный резерв, а его при таком расходе сил надолго не хватит.
Удар по щиту оказался столь чудовищным, что Руиз не устоял на ногах, бухнулся на колени и проехался на них почти до портала, вскочил. Осталось руку протянуть — втянет. Он еще радовался этому, когда неожиданно обнаружил перед собой пустоту.
Руиз смотрел на нее, наверное, вечность. Если не подвело чувство времени, а оно уже раз сыграло с ним злую шутку. С другой стороны, а что ему делать? Открыть новый портал он не сумел бы. Прорваться через зал к дверям, потом пробежать через весь драконий дворец, минуя западни и магических стражников, вырваться в город, затеряться там, дождаться ночи и каким–то образом перебраться через окружающую Садаккар стену? Он маг, а не удачливый вор или лазутчик. Оставаться под защитой щита было менее хлопотно. Жаль, его не передвинуть к во…он тому диванчику у стены. Тогда удалось бы провести последние полчаса жизни с комфортом. Кристалла у него нет, получать силу извне невозможно. Осталось до конца исчерпать резерв собственной души и уйти из этого светлого мира. Благо, щит не развеется до последнего, а значит, стать добычей дракона Руиз мог не опасаться.
Щит — отличный способ для труса покончить со своим существованием быстро и безболезненно. Заклинание тянуло силы незаметно, по чуть–чуть. Вскоре твердый каменный пол уже не казался Руизу непригодным к сидению или даже лежанию.
— Чародей, хочешь жить?
Руиз вздрогнул. Голос у дракона ничем не напоминал ни шипение, ни грохот камнепада, ни рев пламени или водопада: обыкновенный, человеческий, сытый, слегка усталый.
— И чего ты потребуешь взамен?
Жить Руиз хотел, причем сильно. Даже при условии, что маги не умирают окончательно и часто помнят прежние воплощения. Если желают, разумеется. Руиз в прошлой жизни в одном из миров был жрецом самой госпожи Смерти. А в позапрошлой — магом огня. Только какой ему прок от этого знания? Никакого. Неинтересно повторять однажды уже пройденный путь.
Единственное, что не менялось при переходе из жизни в жизнь — душа, которую вряд ли получилось бы назвать чистой или светлой, даже не причиняя зла окружающим. Наставник и учить–то его взялся только из–за огромного потенциала, который прорвался бы так или иначе, удивительной неубиваемости (видимо, госпожа хранила Руиза в виду прошлых заслуг, либо наоборот, не желала видеть) и врожденного чувства пространства. Умение открывать порталы — слишком дорого, чтобы уносить его в небытие, отказываясь от не совсем светлого ученика, который еще и дал слово помочь, когда его попросят. Дал на свою голову! А еще у Руиза была тайна, которую он начал ценить не столь и давно. Он мог единожды изменить свою судьбу: переписать ее от начала и до того момента, какой выберет.
— Услугу.
— Обойдусь! — выкрикнул Руиз раньше, чем задумался над предложением. — Я лучше тихо–мирно сдохну прямо сейчас. В конце концов, мне не впервые.
— Неотомщенным? — дракон фыркнул. — Я бы на твоем месте поразмышлял, кто именно закрыл портал с той стороны.
— Тоже мне, загадка, — Руиз рассмеялся вполне искренне. — На свете не так уж много магов, способных прошибать пространство. Собственно, их всего двое: я да мой старый наставник.
Втравивший его в эту дрянь, а теперь, выходит, обрекший на гибель. Неужто отыскал нового подающего надежды ученичка — светлого во всех отношениях — и решил избавиться от старого, не вышедшего душой? В любом случае, мстить ему Руиз не собирался: магические законы сами покарают отступника. Обречь ученика на смерть ничем не отличается от убийства сына. В первом случае отомстит магия, во втором — общая кровь. Проклятие прилетит непременно и очень скоро. Вот прибить того, кто сумел уговорить наставника, Руиз не отказался бы. Он честно не понимал, почему Сошиг имел такую власть над чужими умами при всей своей магической никчемности.
— Темный, вот и не понимаешь, — заметил дракон.
— Ты еще и мысли читаешь, змеюка–переросток? — неучтиво спросил Руиз.
Дракон, впрочем, не обиделся и пояснил:
— Живу долго, а у тебя душа молодая: всего две жизни за спиной. Я уж не говорю о теле: все на лице написано, читай — не ошибешься.
— Зато очень сильно расшибешься, — пробормотал Руиз и зевнул.
Дракон рассмеялся.
— Люблю дерзких.
— На завтрак? — предположил Руиз.
— Антар.
— Что?..
— Мое имя. Запомни его хорошенько.
— К чему мне твое имя?
— Спроси, и я отвечу, — предложил дракон. — Мне нетрудно.
Руиз покачал головой и чуть шире расставил ноги, чтобы не упасть. Усталость уже опустилась на плечи, вынуждая ссутулиться. Руиз пока сопротивлялся ей, но время играло не на его стороне.
— Значит, ты пока не готов, — сказал дракон и принялся меняться. Змеиное тело не распалось туманным облаком, не исчезло, не ссохлось, не изломалось, как то случается с несчастными людьми, ставшими оборотнями после укуса, а не рожденные ими. Оно стало человеческим мгновенно. Руиз попросту не заметил перехода. Казалось, миг назад он всматривался в золотые с узкими прорезями змеиных зрачков глаза, и вот уже видел перед собой другие: вполне человеческие, но полностью затопленные тьмой, в глубине которой сияли звезды. Жутко! А вместе с тем красиво, притягательно и завораживающе. — Ты — темная душа, пребывающая в мире душ светлых. Потому тебе настолько непросто. Они для тебя — глупое зло. А ты для них — зло коварное.
Руиз вздохнул.
— Ты лишен слепой веры, у тебя нет… почти нет идеалов, — продолжал дракон. — Любое бездоказательное утверждение проверяешь, любое решение — свое ли, чужое ли — пропускаешь через свое личное мерило правильно–неправильно.
— Можно подумать, другие поступают иначе, — сказал Руиз.
— А ты разве не замечал, сколь легко люди этого мира следуют за чужим мнением? Как, иной раз, уже выбравший человек резко меняет решение лишь потому, что некто, считающийся мудрым или благостным, высказался поперек?