Пассажирка из Кале (сборник)
Шрифт:
– Прошу прощения, господа, – вставил Блок, – могу я сказать слово? Я думаю, что могу сообщить кое-что интересное о Гортензии Петипри. Насколько я знаю, женщину, очень похожую на нее, видели здесь на вокзале не далее как час назад.
– Проклятие! Почему нам раньше об этом не сообщили? – порывисто вскричал шеф.
– Кто ее видел? Он говорил с ней? Позовите его сюда, узнаем, что ему известно.
Был вызван и допрошен нужный человек, один из работников вокзала.
Да, он видел высокую, стройную, аккуратную женщину, одетую во все черное, которая, по ее словам, прибыла на вокзал в половину одиннадцатого пригородным поездом из Дижона.
– Черт возьми! – сердито произнес шеф. – И мы только сейчас об этом слышим.
– Мсье был тогда занят, да и мы еще не знали про ваше расследование.
– Я начальника вокзала поставил в известность еще в девять часов. Это невыносимо!
– Распоряжение искать эту женщину к нам пришло только что, мсье. Наверное, оно где-то задержалось.
Сыщик в душе проклинал бюрократизм и волокиту французского чиновничества.
– Ну хорошо, расскажите, как это было, – произнес он со смирением, которого на самом деле не ощущал. – Кто ее видел?
– Я, мсье. Я сам с ней разговаривал. Она стояла одна перед вокзалом, беззащитная и взволнованная. Я подошел и предложил помочь, и она рассказала, что приехала из Дижона, что ее должны были встретить друзья, но не встретили. Я предложил посадить ее в экипаж и отправить по назначению, но она объяснила, что не хочет разминуться с друзьями и предпочитает еще подождать.
– Прекрасная история! Она как-нибудь показала, что знает о том, что произошло? Она слышала про убийство?
– Что-то слышала, мсье.
– Кто мог ей рассказать? Вы?
– Нет, я ничего не рассказывал, но она знала.
– А разве это само по себе не подозрительно? Публично об этом еще не заявляли.
– Ходят слухи, мсье. Люди чувствуют, что что-то случилось. Это написано у всех на лицах. Разговоры шепотом, полиция.
– Она говорила об этом напрямую или просто упоминала?
– Она только спросила, известен ли убийца, задержаны ли пассажиры, ведется ли следствие, а потом…
– Что потом?
– Потом вышел этот господин, – он указал на Блока, – с кем-то. Они прошли рядом с нами, и я заметил, что женщина быстро отвернулась.
– Она наверняка узнала сообщника, но не хотела, чтобы на нее обратили внимание. Человек, который шел с Блоком, видел ее?
– Думаю, вряд ли. Все это случилось так быстро, они за какую-то минуту дошли до стоянки экипажей и уехали.
– Что сделала женщина?
– Сразу же заявила, что передумала и друзей ждать не будет, после чего быстро ушла.
– Разумеется, и оставила вас в дураках. Я думаю, она взяла экипаж и поехала за Блоком и его спутником.
– Да, наверное, я видел, как ее экипаж поехал следом за ними.
– Поздно об этом сокрушаться, – помолчав, сказал шеф. – Во всяком случае, это подтверждает наши мысли и наводит на определенные выводы. Нужно найти эту парочку. Их вина почти доказана. Они сами доказывают это своими поступками. Нужно их арестовать немедленно!
– Если сможете их найти, – скептически усмехнулся судья.
– Найдем! Доверьтесь Блоку. Он в этом очень заинтересован. Его будущее зависит от успеха поисков. Вы это понимаете?
Блок кивнул, одновременно осуждающе и согласно.
– Я не отчаиваюсь, господа, и, если будет позволено, я бы хотел вас попросить мне помочь, мсье. Не могли бы вы прямо из префектуры дать приказ агентам обойти все стоянки экипажей и собрать интересующие нас данные? Мы сегодня же найдем извозчика, который подвозил их, и уже после этого сможем взять самих птичек или узнаем, где их искать.
– А вы, Блок? Что будете делать вы?
– Я поеду туда, где я его оставил, вернее, он меня оставил, – попытался пошутить инспектор, но под ледяным взглядом судьи быстро посерьезнел.
– Ступайте, – коротко и сурово ответил мсье Фльосон. – И помните, теперь вам нужно доказать свое право служить в полиции. – Повернувшись к мсье Бомону ле Арди, шеф любезным тоном продолжил: – Что ж, мсье судья, по-моему, это обнадеживает.
– Извините, но я не могу согласиться с вами, – резко ответил судья. – Напротив, я считаю, что мы… а точнее, вы, поскольку ни я, ни мсье Гарро не принимали в этом участия, самым жалким образом провалили дело.
– Прошу меня простить, мсье судья, но вы слишком строги, – возразил мсье Фльосон, впрочем, с довольно кротким видом.
– Вы посмотрите с какой угодно стороны. Что мы имеем? Чего добились? Ничего! А если чего-то и добились, то самой малости, да и то под угрозой, если вообще не все потеряно.
– По крайней мере, мы убедились в виновности некоторых личностей.
– Которым вы позволили уйти между пальцев.
– Это не совсем так, мсье судья. Один человек все еще находится под наблюдением. Мой человек, Галипо, наблюдает за графиней в гостинице.
– Не нужно рассказывать мне о ваших людях, мсье Фльосон, – вскипел судья. – Один из них уже показал, чего стоит. Второй, наверное, настолько же глуп. Я не удивлюсь, если окажется, что графиня тоже ускользнула.
– Этого не случится. Я возьму ордер и арестую ее немедленно, лично! – вскричал мсье Фльосон.
– Этого недостаточно. Да, она одна у нас осталась, но мне графиня не кажется самой отъявленной преступницей среди них. Мы до сих пор не знаем точной степени вины каждого, но лично я не верю, что графиня была главным организатором или вообще чем-то большим, чем соучастник. Она каким-то образом оказалась или была втянута в это дело, и мы не знаем, как или почему, но, возможно, какие-то непреодолимые обстоятельства заставили ее пойти на это против воли. Я так вижу ее положение.