Пассовочка. Турне московского «Динамо» по Британии, 1945

Даунинг Дэвид

На государственном уровне было новое правительство, в котором впервые большинство получили лейбористы. Их летняя победа над консерваторами Черчилля стала ясным знаком желания общественности радикальных перемен, и чертежи преобразований в здравоохранении и социальном обеспечении различной степени готовности уже лежали на рабочих столах Уайтхолла. Страстное желание британцами перемен, однако, не простиралось до мира заморских империй, чьих бунтующих граждан Флит-стрит чаще выносила на первые полосы своих газет, чем деяния Правительства. Индия, Палестина, Ост-Индия, Китай… пожар, казалось, стремительно разрастался – следствие войны, столь же неожиданное, сколь и неприятное. В 1945 году большинство британцев желало два раза есть один и тот же пирог: социализм дома и империя за рубежом.

На личностном уровне это было время великой

неопределенности, очевидно, более для одних, чем для других. Многие потеряли своих близких на полях сражений и в городах от бомбежек, или были травмированы тем (чему они стали свидетелями), что одни человеческие существа могут делать с другими. Рабочие места и жены всё еще ждали возвращения солдат, но ни первые, ни вторые не сохранялись шариками от моли, да и сами они, как ни крути, стали другими людьми. Войны меняют людей, которые их переживают, так же, как они меняют общества, куда возвращаются уцелевшие. И эта война длилась дольше, была более всеобъемлюща, чем любая из тех, в которые была вовлечена Англия со времени Гражданской войны, завершившейся 300 лет назад. И снова слышались крики «Никогда снова!», и обычные требования более справедливого распределения общественного продукта, но осенью 1945 года даже самые упертые пессимисты вряд ли могли предполагать, что период открытости и неопределенности между свержением Гитлера и наступлением Холодной войны будет таким коротким. Идеологические шоры вернутся на свое место раньше, чем общество успеет осознать их отсутствие.

Люди могли испытывать ностальгию по миру, ими потерянному – тому миру, в котором они жили в 1939 году – но путь назад был отрезан; только неизвестное будущее, полное обещаний и страхов. Молодежь 64 стран, собравшаяся в Альберт-холле, чтобы поставить войну вне закона, была, несомненно, частью нового мира, но также ему принадлежали и два жестоких и нелепых молодых человека, которые, насмотревшись голливудских боевиков, направили пистолеты на больную миссис Коннерс, лежавшую в постели в своей квартире на Мейкпис-авеню, Хайгейт. «Не двигаться, – сказал один, – пошевелишься, жалеть тебя не буду». Проговорив наизусть слова из какого-то фильма, они затем, по словам корреспондента Daily Express, «обшарили комнату, причем явно неумело».

Понятно, что большинство не «боролись за мир» и не грабили прикованных к постели больных старушек, а просто пытались справиться с трудными условиями жизни, которые в случае поражения в войне были бы гораздо хуже. Нехватка вещей раздражала, сжирала много времени, но над головой не пролетали Фау-2, и мало кто мог бояться письма с сообщением о гибели сына или мужа в боевой операции. Новое правительство работало всего несколько месяцев и еще ничего не сделало такого, что могло серьезно подорвать надежды, которые с этим правительством связывали, на построение более справедливого общества. Чуть ли не каждый день газеты сообщали, что стал доступен тот или иной продукт после его долгого отсутствия в продаже – первый за последние пять лет корабль с грузом бананов готовился к отправке в Англию из далекой тропической страны – и расширялся спектр доступных развлечений по мере того как ослаблялись ограничения военного времени, а разрушенное снарядами восстанавливалось.

Кинотеатры работали, конечно, и во время войны – хотя и со многими перерывами вне расписания, вызываемыми бомбардировками – и они сохранят свою главную роль в индустрии развлечений на все первые мирные годы. Театр также пользовался популярностью, как и танцзалы, которые претерпели революционные изменения в результате огромного американского присутствия в Великобритании в 1941–44 годах. Как и пабы, эти храмы поклонников энергичного танца сильно страдали от нехватки пива осенью 1945 года.

Из видов спорта на свежем воздухе популярностью пользовались спидвей и собачьи бега, но сомнений не было в том, какой спорт переживал настоящий бум в послевоенном климате. Визит «Динамо» пришелся очень кстати по многим причинам, – Футбольная Ассоциация Англии оживала на глазах, появлялся шанс увидеть возможное будущее футбола, его «социалистическое» оформление (и прочее того же сорта) в состоянии психологического комфорта на стоячем месте в знакомом окружении или на сидячем месте главной трибуны; другими словами, можно было получить свой кусок пирога и потребить его, как нечто привычное в наступающем послевоенном мире.

Когда 3

сентября 1939 года Англия объявила войну Германии, Футбольная Лига сразу приостановила чемпионат сезона 1939–1940, и только через несколько недель команды вновь начали проводить матчи, правда, в ограниченном формате. Лиги разделили по регионам, чтобы можно было выполнить требования Военного правительства – командам разрешались поездки дальностью не более 50 миль, число зрителей не должно превышать 8.000 человек и вход только по билетам. Разумеется, многих игроков сразу призвали на военную службу, одних в регулярную армию, на флот или в воздушные силы, других – в легион инструкторов по физической подготовке, от которого теперь требовалось поддерживать войска в должной форме. Многие из футболистов оказались за границей, в основном в Африке и Индии, играя в футбол босиком на полях с воротами, стойками которым служили пальмовые деревья.

Те из них, кто остался в Британии, обнаружили, что их зарплаты урезали, бонусы запретили, а контракты заморозили на неопределенное время. Положительная сторона заключалась в том, что им разрешили выступать за любую команду в любой лиге и более чем за один клуб в одном кубковом соревновании. Эта система «приглашенных игроков», ставшая необходимой в связи с тем, что многие футболисты размещались слишком далеко от своих клубов, чтобы на уик-энд можно было съездить в нужное место и гарантированно вернуться на переполненных поездах военного времени при случайном расписании, всё еще действовала к моменту приезда московского «Динамо».

Подобной неопределенностью характеризовалась не только железная дорога. Менеджеры и тренеры – сами зачастую работавшие не на полную ставку – никогда не могли с уверенностью сказать, сколько игроков и официальных лиц прибудет на игру, и призывы к трибунам поискать в своих рядах кого-нибудь на замену были отнюдь не редки. Много раз молодые игроки с фальшивыми именами и «легендами» – чаще всего говорили, что они играют за какой-то клуб на другом конце страны – выходили в стартовых составах команд. Недостаток умения обычно их выдавал, но болельщики зачастую извлекали дополнительное удовольствие, наблюдая за тем, как эти любители делали из себя дураков.

Качество футбола на клубном уровне страдало от бесконечных перетасовок составов, что становилось причиной девальвации различных кубков и чемпионатов – команда «Челси», например, выиграла Кубок Южной лиги в 1945 году с восемью «приглашенными» в составе, – но сборные команды стран Великобритании – или, по крайней мере, Англии – получали выгоду от всё увеличивающейся частоты, с которой они во время войны играли товарищеские матчи. Многие спортивные обозреватели считают, что команда, обыгравшая Уэльс и Шотландию (дважды) на отрезке в шесть месяцев со счетом 8:3, 8:0 и 6:2 соответственно, была одной из лучших сборных Англии за все времена. В каждом матче играл другой голкипер – Свифт («Манчестер Сити», Роксбурх («Блэкпул») и Дитчберн («Тоттенхэм Хотспур») – но только тринадцать полевых игроков: Скотт («Арсенал»), Хардвик (Миддлсбро»), Бриттон («Эвертон»), Куллис («Вулверхэмптон Уондерерс»), Мерсер («Манчестер Сити»), Мэттьюз («Стоук Сити»), Картер («Сандерленд»), Лаутон («Эвертон»), Хаган («Шеффилд Юнайтед»), Деннис Комптон («Арсенал»), Соо («Стоук Сити»), Велш («Чарльтон Атлетик») и Смит («Брентфорд»). Многие из них станут звездами домашнего послевоенного футбола, и трое выступят против «Динамо».

Окончание войны дало надежду, что футбол вскоре вернется в нормальное состояние, но различные ее последствия замедляли процесс восстановления. Со времени дня «Д» (день высадки союзных войск в Нормандии – 6 июня 1944 г.) Европа была добавлена к перечню континентов, ожидающих возвращения разбросанных по миру легионов профессиональных футболистов, но требовалось время, чтобы все они вернулись домой: часто упускают из вида, что для полной демобилизации потребовалось около двух лет.

Многие стадионы требовали серьезного ремонта: «Хайбери», например, был «реквизирован» в 1939 году и использовался поочередно в качестве центра обмена информацией для беженцев, склада для материалов защиты от авиа-ударов, центра газовой дезактивации и бомбоубежища. Тысячефунтовая бомба разрушила половину Южной трибуны (со стоячими местами) и большая часть крытой Северной трибуны сгорела от попадания россыпи зажигательных бомб. В ноябре 1945 года клуб пребывал в полном неведении относительно того, когда он сумеет возобновить свою деятельность.