Пастух для крокодилов

Возный Сергей

– Вот он!
– вскинулась девушка, определенно забыв про собственное оружие.
– Стреляй, хрена ли тянешь?!

Богуславский не обиделся - два красных уголька, всплывающих из глубины, выглядели впрямь впечатляюще. Вот проступил на поверхности угловатый гребень, пасть опять хлопнула, впившись в каркасную жердь. Бах! Промаха быть не могло, но палуба затряслась, вдруг, мелко и угрожающе, заходила, покачнулась.

– Лечь всем!
– крикнул телохранитель, не выдержав хладнокровного тона, ибо природа взяла свое. Естественный страх человека перед дикой, животной силой, агрессией, мощью...

– Держаться за палубу, к краю не подходить!
– выстрелил повторно, припав на

колено, в третий раз пальнул. Ответом стал мощнейший удар хвоста, окативший плот водою по всей длине. Зато тряска прекратилась.

– Вот так оно лучше! Вы полежите, для верности, потому как меня терзают смутные сомнения. Три пульки на этакую тушу...
– поднялся на ноги, ухватив пистолет двумя руками, в стиле голливудских копов ("поза Вивера" называется), сделал первый шаг, пытаясь угадать направление новой атаки. Не угадал. Рептилия, на сей раз, кусаться не стала - туша всплыла из глубины и ударила мощно в корму. Богдан, зацепившись ногою, упал с перекатом, прицелился из сидячего положения, видя в паре метров раскрывающуюся пасть. Выстрелить даже успел, отчетливо уловив звук рикошета. Потом совсем рядом вдруг грохнуло ПО НАСТОЯЩЕМУ, залепив барабанные перепонки ватной тишиной. За мгновение до этого звука Богдан увидел как лопается череп рептилии, а гигантская туша отлетает прочь, будто перышко. Это было приятно, черт возьми! И это вполне стоило временной глухоты.

– Два патрона, - сказал Дмитрий Константинович, разглядывая свой "нитроэкспресс" с некоторым удивлением.
– Два патрона, сорок баксов. Мне кажется, оно того стоит.

– Да уж, реклама впечатляет, - признал Богдан, подходя к краю плота и вглядываясь.
– Если он и после этого вернется!..

На острове, разбуженные невиданным шумом, голосили вовсю птицы.

Никто больше не спешил всплывать из глубины.

Глава шестнадцатая

Неразрывно связанная все с тем - же болотом

Весло, выстроганное из цельного куска дерева, погружается в воду, проходит недолгий путь, выныривает. И вновь погружается. Который раз уже - тысячный, десятитысячный, ста? Глупо считать. Все равно, что путнику мерить дальнюю дорогу шагами, а водителю - оборотами колеса. Глупо, бессмысленно и отвлекает внимание от нужных вещей. От островов, например. Их много раскидано в этой части болот: похожи меж собой будто близнецы-братья, поросли все тем же бамбуком и тростником. Каждый способен таить сюрпризы, а потому расслабляться нельзя ни на секунду. Даже если от мельтешения пестрых трав рябит в глазах и под веками начинается зуд. Даже если ладони от весла превратились в одну сплошную мозоль, несмотря на перчатки. Моргни, сделай пару глубоких вздохов, сосредоточься. И продолжай...

После встречи с крокодилом минули уже сутки, а пейзаж и не думал меняться. Даже если сделать поправку на скорость плота, покрытое расстояние выглядело отнюдь не маленьким. Об общей площади болот даже думать не хотелось.

К середине второго дня у Дмитрия Константиновича проявились явные признаки недомогания: повысилась температура, глаза покраснели, слабость накатила такая, что лежать бы и не шевелиться. Скверные признаки. Может, банальная малярия, а может, похуже чего.

– Вы прививки делали?
– спросил Богдан, разглядывая задумчиво содержимое аптечки.
– От лихорадок всяких там?

– Ну да, кололи что-то, - припомнил Суханов без должной уверенности.
– Там требовалось сроки выжидать, а мне уже некогда было. Приплатил кому надо...

– Великолепно, - хмыкнул телохранитель.
– Доктор мне курить запрещает, но я ему дал сотню баксов, и он разрешил! А еще

говорят, что анекдоты про "новых русских" сплошь выдуманные!

– Думаешь, у меня серьезное что-то?

– Жизнь покажет, - отозвался Богуславский беспощадно, потому как людская глупость его неизменно бесила. Лезть в тропики, не имея прививок!

– Глотайте, для начала, вот это, там поглядим.

– Что это?

– Аспирин. Даже не "Упса", если хотите знать. Вот тут я положу вашу фляжку и пейте как можно больше. Температура скоро пройдет, обещаю...

Дальнейшие несколько часов заметно ухудшили состояние больного. Жар сменялся ознобом, пот выступал крупными каплями по всему телу, аспирин решительно не помогал.

– Что с ним такое?
– спросила Кира шепотом, сидя с Богуславским на корме.
– Это опасно?

– Смотря для кого. Ну, чего ты так смотришь, родная? Я разве доктор чтоб диагнозы ставить?!

– Ты ведь бывал здесь раньше!

– И что с того? В тропиках столько заразы, что мозгов на нее не хватит. По симптомам явная лихорадка, каковой лично я знаю два вида: желтую и паппатачи. Первая хуже, вторая - проще, но тоже не сахар. Раньше считалось, что заразиться можно от болотных испарений, миазмов, если ими дышать. Глупые были люди, потому и мерли сотнями в таких вот местах.

Ответом стала тишина. Богдан, налегая на весло, двигал громаду вперед, вода журчала под днищем, где-то вдали тоскливо кричали птицы. На острове, справа по курсу, разлеглось на солнышке очередное буро-зеленое бревно, не проявившее ни малейшей реакции на явление плота. Сытый? Вообще, за последние сутки крокодилы попадались на пути все чаще: лежали на берегу, ползали, плыли параллельно или перпендикулярно курсу, вытарчивая из воды гребнем. Очень скоро даже Кира перестала обращать на них внимание.

– А на самом деле, почему?

– Что?
– пару секунд Богуславский соображал, о чем речь, потом вспомнил.
– А, это! Так вот, причина у большинства лихорадок одна единственная - насекомые. Комары и прочие москиты. Кое-чем можно заразиться через воздух, или через телесный контакт, но это не наш случай. Про эболу слыхала когда-нибудь?

– Это которая в Африке?

– Точно. Кровь бежит в три ручья, из глаз, из ушей и даже оттуда, где дырок нет.

– Сам видел?

– По телевизору. Мне хватило.

– А эта... которая у Дмитрия Константиновича... она лечится?

– Вирусные хворести вылечить невозможно, даже банальный грипп. Ждать надо, пока само пройдет. Сбивать температуру, создавать условия и молиться, чтобы печень не шибко пострадала. Иди, кстати, взгляни, как он там...

Новую ночь, как и две предыдущие, встретили в заякоренном состоянии. Причалив к очередному островку, набрали коряг и сухой травы, отплыли подальше, сбросили на дно обвязанный лианами корявый камень. Редчайшая для болот вещь найдена была случайно и ценилась сейчас Богданом куда дороже золота. Оторвется булыжник, и перспективы перед путниками возникнут самые заманчивые: либо нырять за ним ТУДА, либо вовсе без якоря обходиться. На привязь вставать у берега, рискуя заполучить на палубу множество незваных гостей. С учетом изложенного, лианы Богуславский менял ежевечерне, растертые выкидывал, свежие наматывал на камень в три слоя, прихватывая морскими узлами. Так и сегодня сделал. Бухнул заарканенный минерал в воду (определенно, глубже пятнадцати метров), убедился, что плот стоит крепко и плыть никуда не собирается. Сварили наловленную загодя рыбу, бульон, на всякий случай, вылили (а вдруг ядовит), пожевали без аппетита. Суханова кормить пришлось едва ли не силой - плохо было Дмитрию Константиновичу. Лежал пластом в шалаше, облизывал пересохшие губы, матерился вяло.