Паучий дар
Шрифт:
– Ты ведь еще не завтракала? – Женщина улыбалась вполне дружелюбно. – Пойдем со мной. Я Рута.
На залитом солнцем паруснике Рута представила Неттл изящной молодой женщине с узким нервным лицом и семнадцатилетнему пареньку, который то и дело краснел, послушно смеялся над чужими шутками и почти все время молчал. Они вчетвером сидели, скрестив ноги, на прогретой палубе и ели лепешки с семечками и суп из раков.
Неттл была одновременно взвинчена и растеряна, словно очнулась от кошмара и обнаружила себя на пикнике. Почему эти люди так добры к ней? Неужели не знают, кто она такая? Но
– Милая, здесь никто не осудит тебя за то, что ты делала в прошлом, – сказала Рута. – Ты просто сбилась с пути. Но теперь нашла дорогу к нам, а это самое главное.
«Скорее всего, им поручили за мной приглядывать», – напомнила себе Неттл.
Новые друзья настойчиво спрашивали Неттл, есть ли у нее все, что нужно. За пару минут они раздобыли для нее расческу, свечу для чтения, носовой платок и зубную щетку с кабаньей щетиной. Но сама Неттл их тоже интересовала. Правда ли, что она была жертвой проклятия? В какой части Мелководья она выросла?
– Кого ты ненавидишь? – спросила Рута совершенно будничным тоном, словно в этом вопросе не было ничего странного. Откуда ты? Сколько тебе лет? Кого ты ненавидишь?
Неттл уже собиралась сказать, что никого она не ненавидит, и закончить разговор. Но внезапно ее словно окатило теплой волной: больше не нужно лгать. Этим людям она может сказать правду. Это одновременно пугало и согревало.
– Я ненавидела жену моего отца, – медленно сказала Неттл, – но она умерла раньше времени. Все думали, что мне станет легче, но мне нужен был кто-то, на кого можно было злиться! Без мачехи мне не на кого было обратить свою ненависть. Так что я тонула в этом чувстве и никак не могла от него избавиться. Иногда я ненавидела весь мир. Ненавидела всех и вся.
Наконец-то она сказала об этом вслух. Наконец-то выпустила из себя эти слова – и солнце не погасло. А невидимая петля, удавкой затянувшаяся на ее душе, ослабла, и Неттл стало легче дышать.
– Твое проклятие уже вылетело на свободу или до сих пор сидит в яйце? – спросила изящная женщина.
– Сидит, – ответила Неттл, хотя ее глубоко потрясло то, как выразилась ее собеседница. «Вылетело на свободу» – словно они говорили не о проклятии, а о чем-то естественном и прекрасном, как птица.
– Мое уже вылетело. – Женщина подняла раковину каури, которую носила на шнурке на шее. – Мой муж, – прошептала она, точно боялась, что раковина может ее услышать. – Он был жестоким человеком, и я… я больше не виню себя за то, что сделала. Но выбросить его в лесу я тоже не могу. Надеюсь, у меня получится снять с него проклятие – и этот груз с моей души.
Она обвела пальцем отверстие, через которое был продет шнурок.
– Я проделала эту дыру, еще когда его ненавидела, – тихо сказала она. – Надеюсь, я ничего важного ему не повредила.
– Я выпустила проклятие два года назад, – объявила Рута, – а теперь внутри меня зреет еще одно яйцо. Вряд ли оно бы там появилось, если бы меня не бросили в тюрьму и не забрали моих девочек. – Она закрыла глаза и прижала руку к груди напротив сердца. Лицо Руты исказилось, как от боли.
– Повезло еще, что мистер Эммет вытащил тебя из Красной лечебницы до того, как они успели над тобой поработать, – сказал парнишка. – Ты ведь знаешь, что они делают с проклинателями? – спросил он Неттл.
– Я была там один раз, – ответила она. – Видела кандалы и шлемы…
– О, то есть особые камеры тебе не показали! – Застенчивость на лице парнишки сменилась диким оживлением. – Они держат там проклинателей, пока не удостоверятся, что семьям уже нет до них никакого дела, а потом вскрывают им черепа. Они достают проклятые яйца и изготавливают из них амулеты. Поняла теперь? Вот почему они сковывают нас по рукам и ногам! Для добычи проклятых яиц!
Неттл покраснела, не зная, пугаться ей или смущаться. Она не могла вообразить, что дружелюбный доктор из Красной лечебницы вскрывает черепа своим пациентам. И как бы то ни было, она сильно сомневалась, что проклятые яйца можно было достать из чьей-то головы, как камень.
– Я ни о чем подобном не слышала, – тактично проговорила она.
– Ну разумеется, не слышала! – воскликнул парень. Не сказать, что он смотрел на нее с презрением, но в его манере держаться был намек на раздражение. – Канцелярия хранит все в секрете, и люди верят всему, что говорит Канцелярия. И только мы знаем правду.
– Ну-ну, потише! – Рута укоризненно похлопала его по руке. – Девочка ведь только к нам присоединилась! – Она зацокала языком и сочувственно поглядела на Неттл. – Такое сложно сразу переварить. – Рута, судя по всему, тоже верила этим россказням.
Неттл молча кивнула, и остальные сменили тему. Она не думала, что служащие Канцелярии залезали проклинателям в черепа. Но что в действительности ей было известно? Она ни в чем не могла быть уверена – в отличие от своих новых друзей.
На остаток утра у Руты было намечено немало дел, но она предложила Неттл составить ей компанию. Неттл немедленно согласилась. Это позволило ей побродить по плавучему лагерю и поискать Дженди Пин. Удивительно, но все жители лагеря были чем-то заняты: они чинили сети, мололи зерно, драили палубы, ощипывали птицу. Пока Неттл переходила вслед за Рутой с корабля на корабль, незнакомцы приветствовали ее с неожиданной теплотой и радушно улыбались.
– О, ты новенькая! Приятно видеть среди нас молодое светлое лицо!
– Если юбка будет путаться под ногами, только скажи, и я ее подошью!
С каждым приветствием в стене недоверия, за которой укрылась Неттл, возникали новые трещины, несмотря на всю ее осторожность. Как же это опьяняло – чувствовать, что нравишься людям. Причем людям, которые знают, что ты из себя представляешь! Целый год, стоило кому-то улыбнуться Неттл или отнестись к ней с добротой, в ее душе просыпались ядовитое сомнение и ненависть к себе. «Они бы так себя не вели, знай они правду», – нашептывал вкрадчивый внутренний голос. Она чувствовала себя мошенницей, чудовищем с человеческим лицом, которое обманом втирается к людям в доверие и завоевывает их любовь. Но в лагере Освободителей всем была известна страшная тайна Неттл – и никто не собирался от нее отворачиваться. Неттл понимала: если она хоть немного ослабит бдительность, ее захлестнет волна горячей благодарности ко всем этим людям.