Паук и Пеппи
Шрифт:
Хотелось потрясти головой, сбросить окутавшее меня наваждение. Я, конечно, люблю красивых мужчин, но всегда больше значения придавала харизме… Характеру. Даже голосу. У этого, к слову, голос мне сразу не понравился. Не глубокий, скорее, резкий. Неприятный, напрягающий. А уж взгляд – от него хотелось спрятаться, а потом украдкой подползти к зеркалу, убедиться, неужто в один миг превратилась в уродину?
Что за дурацкие мысли? Нет, со мной явно творится неладное. Послав парню последний уничтожающе-презрительный взгляд, я захлопнула дверь. Улыбнулась полицейским, внимательно разглядывая каждого из них. Изучая каждую их черточку и прислушиваясь к реакции своего организма. На полицейских организм никак не отреагировал. Довольно симпатичные. Один брюнет, не люблю брюнетов. Другой рыжеватый блондин – симпатичный, но слишком много веснушек. Ох, и чего этот город меня сделал такой озабоченной? Может, воздух так действует?
Да какой воздух? Я надышалась пылищей и начала чихать. Парни откланялись, документы полностью убедили их в том, что мы имеем право тут находиться и делать, что пожелаем.
– Только этому, за дверью, можете не объяснять? – Я послала полицейским ослепительную улыбку, и они расплылись в ответ, заверив, что не обязаны никому отчитываться, кроме собственного начальства.
Вот и славно. Мы остались вдвоем, предстоял подъем на второй этаж. Еще одно захватывающее впечатление. В детстве я обожала книгу «Малыш и Карлсон», именно момент, когда Малыш впервые оказывается в гостях у своего летающего друга. Маленькая каморка, под завязку набитая разными странными вещами. Удивительно уютное ощущение я испытывала, представляя это местечко под крышей.
Наверху располагались две просторных комнаты, метров по двадцать, квадратный коридор и довольно большой санузел: туалет и душевая. С замиранием сердца я повернула кран, и, похрипев, почихав, издавая громкие завывающие звуки, кран наконец выпустил струю воды, правда, ужасно вонючей и ржавой. Я оставила воду включенной, ехидно подумав, что за стенкой прекрасно слышна «песнь» ржавых труб. Меня саму это изрядно раздражало, но осознание, что они наверняка причиняют дискомфорт нахалу за стеной, принесло злорадное удовлетворение.
В одной из комнат стояла двуспальная кровать с кованой спинкой, похоже на настоящую бронзу, определенно, ценный раритет, и раскладушка. Мы решили, что на сегодня вылазок хватит, ночевать останемся здесь. У нас с собой было все необходимое – и еда, и электрический чайник, постельное белье и банные принадлежности.
***
Без нормального ортопедического матраса моя ночь превратилась в кошмар. Уснуть никак не получалось, а в краткие моменты забытья я натыкалась на холодный взгляд светлых, почти прозрачных глаз, которые гнали меня прочь:
Уходи обратно в свой мир, тут тебе будет еще хуже…
Ворочаясь как веретено, пробуя всевозможные позы, я чувствовала себя принцессой на горошине, только горошин было множество, и каждая нестерпимо больно впивалась в тело. Еще и Тамара громко храпела на раскладушке. Задремать удалось лишь ранним утром, когда солнце залило светом половину комнаты. Мне казалось, я только закрыла глаза, как тут же пришлось их открыть – Тамара весело щебетала, накрывая на стол. По комнате разносился запах аромат кофе, перемешиваясь с запахом пыли.
– Первым делом надо все проветрить. Ой, а посмотри в окошко: какой прелестный тут внутренний дворик. Скамеечки, сирень. Прелесть!
– Мы же не собираемся здесь жить, – проворчала я. – Так что сейчас не до дворика. Сегодня нужно найти дом. Или квартиру. Еще одну ночь на этом диване я просто не выдержу.
– Хорошо! А здесь можно открыть парикмахерскую!
– Ты умеешь стричь? – скептически спросила я.
– Конечно! И прически умею делать. Хочешь, на тебе продемонстрирую?
– Спасибо, не хочется. – Я потянулась. Кости ломило невыносимо. Голова раскалывалась. – Нужно купить газету. Посмотреть объявления и найти нам жилье. О бизнесе подумаем позже.
– Но деньги скоро кончатся, – возразила тетушка.
– Ты же знаешь, отец пришлет, сколько нужно.
– Мне не нужны его деньги, – гордо заявила Тамара. – Папа твой до сих пор меня терпеть не может, – добавила она с грустью. – Лучше откроем парикмахерскую, правда.
– К сожалению, тогда нам придется терпеть нахальных соседей, – покосилась я на стену, отделяющую нас от банка. – Ну, будем надеяться, что это единственная неприятность, которую принесет нам этот город…
***
Мы сняли небольшой симпатичный домик недалеко от будущей парикмахерской, совсем недорогой по московским меркам. Вот что значит маленький город. Двадцать минут пешком, и ты в центре! Мечта! Дальше начались сплошные хлопоты – раньше я как-то не задумывалась сколько работы требует домашнее хозяйство. В отцовском доме была прислуга, в нашей квартире с Олегом – приходящая три раза в неделю домработница.
Но мне нравились домашние хлопоты, хотя от нескончаемого щебетания Тамары начинала раскалываться голова. Я вызвалась сходить за продуктами и еле доволокла сумки домой. Помог сосед с первого этажа, очень симпатичный мужчина средних лет. Я заметила, что на юге отношение к женщинам гораздо более почтительное, мне это нравилось. Все старались помочь, подсказать, и не было наглых взглядов или пошлых заигрываний. А еще тут не было огромных расстояний и пробок. Сплошные плюсы. Посмотрим, появятся ли минусы.
***
В первую очередь мы приступили к расчистке территории для бизнеса. Несколько дней ушло на выбрасывание ненужного хлама. Пришлось нанять двоих грузчиков. Я тем временем набросала дизайн-проект. Не профессиональный, но нас с Тамарой он устроил. Мы решили оставить старинную кровать, до блеска отчистив и наполировав спинку, купили покрывало цвета шампанского и украсили сверху десятком маленьких шелковых подушечек. Настоящий будуар. Вдруг отбоя от клиентов не будет, и придется заночевать на работе, шутили мы с тетушкой.
А вот соседей наша кипучая деятельность явно не устраивала. Полицию больше не вызывали, но ворчали на по поводу шума, пыли и рабочих каждый удобный момент. Я устала выслушивать от негостеприимного соседа, который встретил нас столь неласково, что мы мешаем, мешаем, мешаем ему работать. Впрочем, справедливости ради, высказал недовольство он мне всего пару раз, и напрягали мы в тот момент знатно – перегородили мебелью вход – и люди просто не могли попасть в помещение банка. Еще пару раз «случайно» я выкинула пыльные коробки в окошко на задний дворик. Как раз, когда там курили сотрудники. Не знаю, зачем я так сделала. Мне ведь не пять лет. Но парня с холодными глазами хотелось зацепить, задеть или просто огреть чем-то тяжелым. Я отдавала себе отчет, что выглядит такое поведение весьма отвратительно и не подобает взрослой женщине. Но зацепил меня, обидел, одним взглядом заставил почувствовать себя ненужной, нежеланной и даже ущербной. Возможно, я так остро все восприняла из-за того, что это был первый день приезда. Новая жизнь, и хотелось, чтобы нас встретили более гостеприимно. Но сложилось иначе. С того момента между мной и парнем (как выяснилось со временем, он действительно был директором этого небольшого банка), установилось что-то вроде холодной войны. Если Тамара пыталась быть дружелюбной, заговаривала, здоровалась, то я лишь одаривала равнодушным взглядом или и вовсе смотрела сквозь него…