Паутина лжи
Шрифт:
Медсестра катит капельницу.
– Что это?
– Ничего страшного, витаминки, глюкоза, успокоительное. Вам поспать нужно.
– Дайте мне мужу позвонить, пожалуйста, – произношу, с трудом подавляя душную истерику.
– Господи, ну и зачем он вам здесь? – закатывает глаза доктор. – Чтобы ахал рядом? Вот уж женщины, привыкли, чтобы мужики носились с вами как с хрустальными, – с раздражением выговаривает доктор. – Ладно уж, Верунчик, принеси ей телефон, – снисходительно разрешает.
Хочется
Нетвёрдой рукой достаю телефон, набираю номер мужа.
Гудки-гудки-гудки. Не берёт. Мне хочется заорать от отчаяния. Где же ты, когда мне так нужен?
– Даня, возьми трубку, пожалуйста, – обречённо шепчу я.
Гудки-гудки-гудки… А потом механический голос сообщает, что абонент уже не в зоне действия сети.
Понимаю, что в этот критический момент я остаюсь совершенно одна. И почему-то от этого факта мне даже больнее, чем от осознания, что муж мог мне изменить.
Сворачиваюсь калачиком, беспомощно смотрю на медленно вздрагивающие капельки лекарства в капельнице.
Обнимаю свою самую дорогую и любимую малышку. Вспоминаю все известные молитвы, прося высшие силы об одном, чтобы крошка моя была в порядке.
Слабость накатывает на меня, постепенно засыпаю…
***
Когда просыпаюсь, мне опять требуется время, чтобы понять, где нахожусь. Оглядываюсь. Нет, это уже не та процедурная комната, это похоже на палату.
Почему я не помню, как сюда попала? Немогла же я так крепко спать?
Сонно моргаю, фокусируя взгляд. Осматриваюсь. Почему откуда-то тянет холодным воздухом и… сигаретным дымом?
Переворачиваюсь на другой бок, приподнимаюсь на локтях и поражённо смотрю на девушку, сидящую на подоконнике и курящую в окно. Я даже не знаю, что меня поражает больше, сигарета в её пальцах, или живот, который она небрежно придерживает рукой.
– Чего уставилась? – агрессивно подаётся вперёд девица.
– А зачем вы курите? – недоумённо смотрю на неё.
– Хочу и курю. Тебе какое дело.
– Но это же вредно…
– Кому? – хмыкает пренебрежительно. Соскакивает с подоконника, закрывает окно, идёт к своей кровати.
– Вам и ребёнку, – проговариваю шокировано.
– Мне – нет. А ребёнку… Мне пофиг, короче! – отмахивается.
– Но как же, – сжимается у меня внутри всё.
– Ой, только не начинай, а? Сю-сю, му-сю, пузико моё, ми-ми и прочее, – кривляется девица. – Я уже не дождусь, когда освобожусь от этого груза, – раздражённо добавляет, указывая на живот.
Я в шоке, что так можно относиться к своему ребёнку. Рассматриваю внимательно девушку. Молодая совсем,
– Ну, чего уставилась? – опять раздражается девица.
– Как тебя зовут хоть, – решаю спросить.
– А тебе зачем?
– Да просто познакомиться хотела. Нам же вместе лежать, может, помощь нужна будет.
– Обойдусь, – хмуро буркает девица. Переводит на меня расфокусированный взгляд. – Галя меня зовут, – отвечает всё же.
– А меня Юля. Ты не хочешь этого ребёнка? – для меня это даже звучит инородно.
– Нет, не хочу, – с вызовом отвечает Галина. – На кой он мне. Я жить хочу, а не в какашках погрязнуть.
– А зачем оставляла тогда?
– Да знала бы я раньше, что такое ко мне прицепилось, – говорит с отвращением, – что-то бы придумала. Но там пиявка прошаренная. Долго себя не выдавала, а потом уже поздно было. Вот и пришлось…
– И что ты будешь делать, когда ребёночек родится?
– Я? Ничего. Вон, пусть государство делает. Нужно им демографию повышать, пожалуйста.
– Но как же малыш без родителей? – у меня в голове не укладывается. Он же маленький будет, беспомощный. Как его можно бросить?
– Да знаешь, есть такие родители, с которыми точно лучше не будет. А так, может, усыновит кто, может, и повезёт малышу.
На секунду мне кажется, что мелькает истинное лицо этой колючей, потерянной девочки.
Но циничная маска тут же возвращается на место.
Девчонка отворачивается, шелестит чем-то в своей тумбочке. Я приподнимаюсь и с ужасом вижу, как она вдыхает какой-то порошок. О боже. Никогда такого не видела. Это так страшно…
Девчонка заваливается на кровать, отворачивается к стенке, а я смотрю на неё поражённо. Господи, почему же так несправедлива жизнь? Для меня самой заветной мечтой было стать мамой, дважды судьба отбирала у меня надежду, и я каждый раз собирала себя по кусочкам… А кто-то беременеет случайно, им дети – помеха, неудобное обстоятельство, прицепившаяся пиявка, от которой они не знают, как избавиться…
Обнимаю опять свой живот. Мысленно прошу, чтобы крошка моя отозвалась, но она молчит, и мне снова становится до умопомрачения страшно. Мне нужен Даня рядом. Он один всегда умел меня вытащить из самых жутких депрессий, его любовь и уверенность, что всё у нас получится.
Он верил в нас как никто. Даже тогда, когда сама я сдавалась. Я не хочу думать о его измене. Я не справлюсь тогда. Я не знаю, что это было, монтаж, обман или что-то другое, но Даня не мог. Он ведь вернулся ко мне даже тогда, когда я сама хотела отказаться от него.