Павел I

Боханов Александр Николаевич

Павел же Петрович полагал, что волей верховной власти, приказами и предписаниями можно переломить старую чиновную психологию, базовый элемент которой отражала формула: иметь максимальные права и минимальные обязанности, а лучше не иметь обязанностей вовсе. Самодержец обрушил на эту среду, пребывавшую в сладостно-беззаботной неге, шквал волевых решений.

Уже в первые месяцы нового царствования стало очевидным, что былые чиновные привычки надо менять, или покидать насиженные места. 23 декабря 1796 года появился Именной Указ Сенату, в котором строго предписывалось изменить сроки «зимних вакаций». Раньше государственные чиновники отдыхали зимой «от трудов праведных» две

недели: с Рождества (25 декабря) до самого Крещения (7 января). Теперь же, как говорилось в Указе, они имели право «иметь от заседаний свободу, только в первые дни праздников 25,26 и 27 декабря»; в прочие же дни обязаны быть в присутственных местах.

«Ущемление прав» касалось всех рангов служилого люда, в том числе и чиновной элиты: сенаторов и генералитета. Указом от 26 декабря 1796 года предписывалось «Сенату Нашему, Коллегиям и другим судебным местам» в летнее время иметь в наличии на менее половины состава, чтобы обеспечивать бесперебойную работу государственного аппарата. Раньше можно было числиться на должности, а чувствовать себя рантье: получать жалованье и жить в соответствии со своим надобностями и желаниями. Теперь же время «благоденствия» ддя служилого люда миновало.

Эго касалось и генералитета. 6 января 1797 года вышел Указ, в соответствии с которым генералам запрещалось «отлучаться от своей команды без особого повеления». В качестве назидательного примера генерал-от-инфантерии князь И. П. Прозоровский был уволен со службы и отправлен «в свои деревни».

В чиновных канцеляриях воцарилась паника; раньше можно было месяцами, а то и годами тянуть; теперь требовались какие-нибудь дни, а то и часы, чтобы предстать «перед инквизицией» с отчётом. Монарх мог сам, без всякого предупреждения, рано утром прибыть в какое-нибудь присутственное место, и горе было тому и тем, которые не исполняли службу по расписанию! При Павле Петровиче все государственные учреждения, вся служебная рать находились «в полной боевой готовности» с раннего утра. Нововведения были столь обширны, разнообразны и неожиданны, что приводило порой к анекдотическим ситуациям. Об одной из них рассказал князь Ф. Н. Голицын в своих «Записках».

«При начале царствования его (Павла I. — А. Б.) поставлены были во дворце в передних комнатах внутренние бекеты (посты) и переменено слово, вместо как прежде командовали «к ружью», велено кричать «вон!». [85] В одно утро генерал-прокурор граф А. Н. Самойлов, [86] проходя с делами к Государю мимо бекета, и караульный офицер, желая отдать ему честь, закричал «вон», граф, не поняв, что сие значит, вздумал, что всех из комнат выгоняют, поворотяся уехал домой».

85

Команда звучала: «Караул, вон!»

86

Самойлов Александр Николаевич (1744–1814) — граф, действительный тайный советник, генерал-прокурор.

Законодательно-правовая деятельность Императора по формированию нормативной среды в государстве являлась беспрецедентной. Абсолютно точное количество его распорядительных актов установить невозможно: в литературе бытуют разные показатели; «более трёх тысяч», «около десяти», «более 12 тысяч». Имеются в виду распорядительные акты различного рода; манифесты, императорские указы, рескрипты (именные повеления), изустные приказы, касавшиеся всех сторон жизни Империи [87] .

87

До сего дня существует только одна работа, специально посвящённая анализу законотворческого наследия Павла Петровича. См, Клочков М. В. Очерки правительственной деятельности времени Павла I. СПб., 1916.

В 45-томном «Полном своде законов Российской Империи», изданном в 1830 году, включавшем законоположения с 1649 года по конец 1825 года, и насчитывавшем 30 600 актов, Павловские составляют два с половиной объёмных тома: 24-й, 25-й и половина 26-го.

Первый акт датируется днём восшествия на Престол — 6 ноября 1796 года, а последний днём гибели — 11 марта 1801 года. Это был Указ «О дозволении Киргизскому народу кочевать между Уралом и Волгою, и заводить по удобности в лесных местах селения».

Всего в Своде помещено 2248 документов Павловского периода. Это только те распоряжения, которые имели письменную фиксацию; приказы же, передаваемые в устной форме, нередко на бумаге не запечатлевались, а потому и не вошли в Полное собрание законов. Если принять к сведению, что Павел I царствовал 1582 дня, то при любом подсчёте нельзя не признать, что законотворческая деятельность Императора являлась необычайно интенсивной.

Вершиной законотворческой деятельности Павла Петровича стало введение династической конституции. Её олицетворяли два закона: «О престолонаследии» и «Учреждение об Императорской Фамилии», которые, по сути, являлись одним законодательным актом. Этим законам до сего дня не отводится того значения, которое они на самом деле имели: начиная с Петра I это было первое ограничение властной прерогативы Монарха в России.

В день Коронации в Успенском соборе Московского Кремля, 5 апреля 1797 года, после совершения чина Коронования, Император лично огласил в храме фамильный акт о Престолонаследии. По окончании чтения Павел 1 вошел в алтарь и положил документ на Святом престоле в специально устроенный серебряный ковчег и «повелел хранить его там на все будущие времена». В этот же день увидели свет три царских узаконения: об Императорской Фамилии, о российских орденах и Манифест о трехдневной работе крепостных крестьян и о запрещении помещикам принуждать их работать в воскресенье.

Закон Павла о Престолонаследии и «Учреждение об Императорской Фамилии» — важнейшие акты в деле правового обеспечения верховной власти. Император установил незыблемое правило, которое не могло ни при каких обстоятельствах нарушаться: наследование Трона в мужском колене по старшинству. Этим фактически восстанавливался тот древний династический принцип властипреемства Московского царства, который так безоглядно был разрушен Петром I. Но только этой реставрацией наследственного родового права дело не ограничилось.

Отныне все династические права и обязанности были строго иерархически расписаны и регламентированы. Родственники монарха обеспечивались собственным имуществом и финансовыми средствами, отдельными от государственных, делами которых управляло специальное ведомство — Главное управление уделов. Посредством «Учреждения об Императорской Фамилии» правящая династия получала правовой статус особой государственной корпорации, действующей на основе подробного и непеременяемого устава. С некоторыми непринципиальными добавлениями и уточнениями закон вторично был утвержден уже при Александре III в 1886 году, и в таком виде просуществовал до марта 1917 года.