Павлов И.П. Полное собрание сочинений. Том 2. Часть 1.

Павлов Иван Петрович

В позднейшем труде того же Кл. Бернара ^[32] встречаемся с следующим не совсем ясным местом: «Если действуют на нервы панкреатической железы или кишек, возбуждая ли их операциею или перерезая их, то производят усиленную циркуляцию, следствием которой является постоянная секреция. Когда перерезают симпатические нити или вырывают солнечный ганглий, то наступают быстро, как бы пред глазами оператора, гиперсекреция желез и диарея; только в этих условиях железа доставляет измененную жидкость, которая не имеет свойств нормального продукта». Исследование велось на временной, острой фистуле.

Вот и все, что находим у знаменитого экспериментатора о нервных отношениях железы. Как очевидно, все - лишь косвенные данные, и никаких результатов от прямых опытов.

То же отсутствие успешных опытов у следующего автора по нашему предмету -- Бернштейна, 2 ^[33] делавшего свое исследование в людвиковский лаборатории [3].

Бернштейн на собаках с постоянною

фистулой имел возможность убеждаться постоянно в резкой зависимости отделения от приема пищи (именно ввиду быстроты наступления отделения после корма), что и считает неоспоримым доказательством того, что отделение возбуждается через нервы. Затем, исходя из вышеупомянутого наблюдения Кл. Бернара о задерживающем действии рвоты на отделение, он нашел, что раздражение центральных концов блуждающих нервов обусловливает огромное (часто до полной остановки) и длительное (часы после раздра:жения) задерживание нормального отделения. По автору, это тоже рефлекс с желудка, лишь с другого его участка, так что, по автору, «отделение панкреатической железы надо представить под влиянием двоякого рода нервных волокон: возбуждающих и задерживающих". Опыты с центробежным раздражением блуждающих и панкреатических нервов дали отрицательный результат. Относительно действия периферического конца блуждающего нерва в протоколах приведен один пример, где 20-минутное раздражение до остановки сердца осталось без всякого эффекта для отделения. Панкреатические нервы автор раздражал только один раз и то один из стволиков - и также без результатов. Перерезка панкреатических нервов, как это уже наблюдалось и Кл. Бернаром, обусловливает увеличенное против нормы и постоянное отделение, которое теперь не испытывает никаких колебаний ни от приема пищи, ни от раздражения блуждающих нервов. Наконец автор сделал множество определений твердого остатка в различных порциях и нашел, что чем более отделяется сока за известную единицу времени, тем менее он содержит твердого остатка, хотя это правило представляет и много исключений. Исключений становится меньше, как скоро имеют дело с соком, выделяющимся после перерезки панкреатических нервов. И последний факт автор также истолковывает в смыс.е существования нервного влияния, неравномерно действующего на жидкую и твердую части отделения. Все изложенные факты добыты на собаках с так называемою постоянною фистулою.

В 1873 г. появилась докторская диссертация Ландау, ^[34] исполненная по предложению и под руководством Гейденгайна. Для исследования предпочтена была острая фистула. Автор имел надежду пролить несколько более света на иннервацию железы прежде всего косвенным путем, действуя на железистую деятельность различными ядами. Однако типические секреторные яды - атропин и физостигмин - действия не оказали, лишь никотин постоянно увеличивал отделением раздражение язычного и других чувствительных нервов осталось без эффекта, даже раздражение центрального конца блуждающего нерва в этих опытах дало только очень незначительную, почти сомнительную задержку отделения. Наконец и перерезка блуждающих нервов не влекла за собою никакого заметного изменения в работе железы. Но эта куча отрицательных опытов искупалась первым положительным результатом относительно прямого действия нервной системы на деятельность панкреатической железы: по автору, задушение и электрическое раздражение продолговатого мозга постоянно или вызывали, или усиливали панкреатическое отделение.

В 1875 г. была напечатана работа самого Гейденгайна ^[35] плод трехгодичных занятий панкреатической железой. В ней, однако, предшествующий положительный результат ученика оказывается далеко не таким постоянным и безупречным. Очевидно, увлекающийся неопытный практикант иначе передал вещи, чем они были на самом деле. Через труд учителя, напротив, проходит грустная нота неудовлетворенности достигнутым.

Относительно влияния продолговатого мозга на отделение мы встречаемся у автора со следующими словами: «Довольно часто, несмотря на все терпение, не удается после наложения фистулы побудить железу к отделению, довольно часто она, как бы на зло раздражениям, сохраняет свою собственную волю или повинуется им столь ленивым образом, что относительно действия мозга на отделение можно было бы получить ошибочное представление, если бы против неудачных опытов не стояло достаточное число крайне резких опытов, не оставляющих сомнения во влиянии мозга на железу. И при постоянных фистулах отделение, бывшее в полному ходу, нередко, вследствие подготовительных для раздражения мозга операций [4], испытывает продолжительное нарушение, которое не может быть устранено никаким раздражением продолговатого мозга».

Вот, по Гейденгайну, подробности действия продолговатого мозга на отделение в опытах с положительным результатом. В тех случаях, где отделения не было сначала, оно при повторных раздражениях наступало, чтобы в паузах между раздражениями останавливаться. Где существовало уже произвольное отделение, там оно, более или менее, иногда огромно усиливалось вследствие раздражения. Секреторный эффект раздражения увеличивался с повторением раздражений, т. е. железистая ткань как бы делалась все более и более возбудимой, что выражалось также и в постепенном росте

отделения в паузах между раздражениями. Раздражение (большею частью очень сильное 4 маленьких Грове, расстояние катушек спирали до 0 иногда) всегда продолжалось много минут. В большинстве случаев дело происходит так: в первую минуту наблюдается небольшое ускорение отделения, которое, однако, скоро сменяется замедлением и даже иногда совершенной остановкой, и только одну-две минуты спустя после раздражения имеют пред собого главное значительное ускорение, длящееся несколько минут и затем постепенно опять изглаживающееся. Иногда, однако, главное ускорение наступает уже в позднейшие минуты раздражения, а случается, хотя и редко, даже и в первые.

В некоторых опытах автору удалось констатировать, что при раздражении продолговатого мозга не только увеличилась масса сока, но и его концентрация; так, в одном случае сок до раздражения содержал 2.44% 0/ твердого остатка, после же раздражения - 6.01%.

В этом дано было лучшее доказательство истинно-секреторного характера анализируемого нервного действия на деятельность панкреатической железы.

Относительно раздражения панкреатических нервов автором замечено, что оно всегда в его довольно многочисленных опытах давало лишь отрицательные результаты. И это, по автору, не должно удивлять, так как препаровка этих нервов составляет довольно трудную операцию.

Вслед за работой Гейденгайна появились наши, исполненные совместно с Афанасьевым, ^[36] опыты на постоянной фистуле панкреатической железы. Они показали, во-первых, что атропин оказывает резкое задерживающее влияние на нормальное отделение панкреатического сока и, во-вторых, что задерживающее действие центрального раздражения блуждающего нерва не есть чтонибудь специфическое для этого нерва, а принадлежит всем чувствительным нервам.

Несколько позже я один еще раз подтвердил эти опыты и вполне подтвердил наши старые результаты. 1 ^[37]

Наконец Афанасьев напечатал отдельную статью о секреторных нервах, ^[38] содержащую опыты с раздражением панкреатитеских нервов на свежей фистуле. Он получил в некоторых из них положительный результат. Этот результат, однако, был в противоречии с вышеприведенным заявлением Гейденгайна.

Так как в технике оперирования у Афанасьева не было никаких особенностей против Гейденгайна, то позволительно подумать, что, может быть, у Афанасьева при тех сильных токах, которые он употреблял для раздражения, существовал перевод тока на самую железистую ткань.

В 1888 г. появилось исследование д-ра Кувшинского ^[39] над нормальным панкреатическим отделением, исполненное по моему предложению и под моим руководством. Исследование это имеет некоторое отношение к трактуемому предмету. Сок получался по способу, впервые указанному мною еще в 1819 г. и состоящему в том, что из стенки 12-перстной кишки вырезался ромбовидный кусок с отверстием панкреатического протока; кишка зашивалась, а кусок кишки, слизистой оболочкой кнаружи, вшивался в отверстие брюшной раны. От так оперированных собак Кувшинский собирал сок в продолжение нескольких месяцев (до десяти, пока продолжались исследования) при полном здоровье животных. Оказалось, что нормальный сок именно таков, каким мы его давно видели на старых, так называемых постоянных, фистулах. Следовательно, теперь стало вполне бесспорным, что постоянные фистулы должны быть предпочтены острым, так как на острых нормальные отношения сильно искажены. Далее Кувшинский показал, что отделение сока, и весьма сильное, может быть вызвано психическим путем, при поддразнивании голодного животного видом пищи. Во время засыпания животного отделение сока быстро или медленно опускается очень низко [5].

Таким образом хотя усилиями различных исследователей и удалось собрать довольно значительное число важных фактов относительно иннервации поджелудочной железы, но эти факты все еще были отрывочны, не собирались в стройную систему, многие из них были непонятны; существенный из них - прямое влияние нервной системы на отделение - страдал непостоянством; наконец, относительно некоторых из них существовали противоречия.

Однако внимательное взвешивание накопленных данных могло уже учить тому, как надо ставить, так сказать, нормальный опыт, который бы дал постоянный результат и вместе бросил бы яркий свет на всю схему иннервации нашей железы. Из всего приведенного в историческом очерке очевидно, что должны быть какие-то антагонисты секреторных волокон; эти антагонисты раздражаются как рефлекторно (при раздражении чувствительных стволов и при операции), так и при раздражении продолговатого мозга или нервных стволов в центробежном направлении. Антагонистами могли быть или еще неизвестные секреторно-задерживающие нервы, или сосудосуживающие. Пос. еднее представлялось более вероятным, потому что задерживающее действие чувствительного раздражения длилось десятки минут и даже целые часы после раздражения, таким образом, скорее носило характер патологический, чем физиологический. Отсюда опыт был поставлен так, чтобы, во-первых, при прямом центробежном раздражении ни сейчас, ни за сутки до раздражения не было никаких чувствительных раздражений (следовательно, никакого свежего оперирования), и, во-вторых, при самом центробежном раздражении не должны раздражаться антагонисты.