Павлов И.П. Полное собрание сочинений. Том 2. Часть 1.

Павлов Иван Петрович

Из ряда других диетических правил, откинув подробности, на которые нет возможности в настоящее время бросить свет, я остановлюсь на некоторых существенных и крайних случаях. Прежде всего обращаю внимание на то, что при слабом вообще желудке, от какой бы то ни было причины, во главе всех пищевых средств как самое удобное ставится молоко, за исключением, конечно, случаев идиосинкразии и некоторых гастроэнтеритов. Затем, опять же при пониженной желудочной деятельности, например остром катаре, нервной subaciditas и т. д., мясо большей частью исключают совершенно и выдвигают рядом с молоком хлеб, сухари. При противоположном случае болезненной энергии желудка -- hyperaciditas hypersecretio, наоборот, дают много мяса, которое хорошо переваривается, и избегают давать хлеб, так как огромное количество его, не утилизируясь, выносится вон. Наконец во всех диэтетиках читаю, что жирная пища есть тяжелая пища, следовательно ослабленному желудку ее не дадут, но зато желудку, который страдает как бы избытков энергии, она рекомендуется. Вот главнейшие, так сказать, типы отношения врача к патологическим состояниям.

Имеем ли мы что-нибудь в наших данных, что бы соответствовало сказанному? На собаке № 2 мы можем показать, что как медицина применяется едой к патологическим состояниям, к данному состоянию деятельности желудка, так сам пищеварительный канал применяется к родам пищи. Если вы даете собаке молоко, то обращает на себя внимание то обстоятельство, что молоко вызывает незначительное количество сока в единицу времени средней кислотности и слабой переваривающей

силы, так что вообще мы дслжны принять за факт малое напряжение желудка ради переваривания молока. Хлеб обусловливает уже другую работу желудка. Сока выделяется тоже мало, даже меньше, чем при молоке, но сок этот сильный по переваривающему эффекту, хотя и низкой кислотности. Если даете мясо, то в единицу времени на это мясо изливается масса чрезвычайно кислого сока, но только средней переваривающей силы. Таким образом нельзя не видеть соответствия между тем, как приспособляется деятельность желудка к разным сортам пищи, и тем, как врач едой, так сказать, подлаживается под данное патологическое состояние. тир, который считается всегда тяжелой пищей, оказался при наших опытах не только не возбуждающим желудочного сока, а даже задерживающим.

Что же мы имеем в современном физиологическом учении для объяснения этой установленной нами приспособляемости пищеварительных желез к роду пищи? В ходячей догме на первом плане заявляется с известным чувством удовлетворения, что, как только пища входит в желудок, начинает течь сок. Это факт, но элементарный. Но в силу чего пища вызывает ту или другую деятельность желудка? Во главе этих производящих возбуждение желез обстоятельств приводятся механические, затем общехимические и на самом последнем плане - термические свойства пищи. Нет никакого вероятия, чтобы это было так, так как указанные свойства носят случайный характер и потому не могут служить объяснением твердых правил, связывающих род пищи с особенностями железистой деятельности. Ведь мясо и хлеб, например, можно дать и в растертом нежном виде и в твердой форме, а указанные выше отношения останутся те же. Совершенно понятно поэтому стремление искать новых путей для объяснения этой тонкой связи, связи пищи с родом железистой деятельности, которая находится в полном согласии и с медицинским эмпиризмом. Опыты на собаке № 1, как мне кажется, решительно выдвигают новые точки зрения. Если вы даете этой собаке есть мясо, то, как уже сказано, течес сок из пустого желудка. Выше я совершенно игнорировал, как это происходит, но каждый подумает, конечно, что это простой рефлекс, идущий из полости рта. При проверке предположения опытом приходится от него отказаться. Я могу перебрать врозь все свойства куска пищи, приложить на поверхность ротовой полости различные вкусовые свойства этой пищи, могу взять отдельно ее механическую сторону, заставлять животное жевать, глотать какие-либо другие тела, например сургуч, тем не менее при всем этом мы не получим никакого сока. Сколько мы ни варьировали опытов и ни думали, как бы заменить, как бы подделать те свойства пищи, вследствие которых течет сок, мы не получили успеха.

Что же такое есть в пище, чего нельзя воспроизвести искусственно? Ясно, что в пище ничего особенного и быть не может, но во всем этом процессе есть нечто: это психический момент наслаждение едой. И легко убедиться в бесспорности этого последнего допущения. Сорок лет тому назад было показано, что достаточно собаке показать кусок мяса, когда она голодна, чтобы из желудка потек сок. Это не обратило на себя должного внимания и попадается далеко не во всех учебниках. Причина этому та, что факт не всегда воспроизводится или часто имеет маленькие, не бросающиеся в глаза размеры. Последнее же происходит оттого, что собака - животное интеллигентное и так же быстро сердится на шутки, как и человек. Если показывать проголодавшейся собаке кусок мяса, то она способна размечтаться о прелестях еды, но если продолжать дразнить, она отворачивается, сердится, и отделение сока, конечно, задерживается. Когда в наших опытах мы даем есть мясо, то основания для протеста нет; ни одна собака до сих пор еще не догадалась, что ее занимают пустым делом. И тогда опыт психического возбуждения желудочного сока выступает в постоянной и крайне резкой форме.

Теперь ясно, что наслаждение едой есть первый и весьма сильный раздражитель секреторных нервов желудка. Если нормальной собаке даете мясо, она накидывается на него с огромным жаром, и в ответ получается большое количество сока, но если дадите хлеб, который обыкновенно поедается собакою не так охотно, как мясо, то того же количества сока не получите, его будет меньше, отделение его скорее прекратится, и он будет меньшей переваривающей силы. Но я могу поставить и обратный опыт, если приготовлю собаку, предпочитающую хлеб мясу: стоит только через фистулу накормить собаку мясом. В таком случае при мнимом кормлении хлеб дает большее количество сока и более сильного, чем мясо.

Соображая весь ряд этих фактов, мы должны придти к заключению, что существенным при проходе пищи через полость рта является психический элемент, который и есть истинный реальный раздражитель секреторнервов желудка. Мы наблюдали дальше, что если давать собаке есть всего 5 минут, a затем еду убрать, то отделение прекращается только через 2 3 часа, постепенно затихая. Нормально собака ест 2-5 минут, и поэтому можно думать, что уже одним психическим возбуждением отделение гарантировано часа на три. Я обращаю затем особенное внимание на то, что психическое возбуждение при еде есть самый сильный раздражитель из всех. Когда попадаются прожорливые собаки, которые едят 3-6 часов сплошь, сок течет во все это время, и его набирается до литра в этот срок. Часовая скорость отделения B некоторых случаях доходит до 300 куб. см. Пищеварительная сила его - максимальная сравнительно со всеми другими условиями отделения; но можно ли на этом останавливаться, можно ли удовлетвориться этим могущественным возбудителем сока как единственным импульсом секреторной деятельности? Очевидно нет. Если дать собаке порядочную порцию мяса, например 400 г, то она переваривается (как можно видеть на собаке № 2) 9-12 часов и сок течет столько же часов. Очевидно, психического момента не может хватить. Как показал опыт, эффект психического возбуждения секреции при кратковременной еде продолжается всего 2 3 часа. Следовательно, в желудке должны возникнуть новые условия к поддержанию отделения сока на 10 часов. Ходячая догма выводит здесь на сцену механическое раздражение; но так ли это? Если осторожно положите желудок собаки № 1 или 2 несколько кусков мяса, так, чтобы она не заметила этого, то никакого отделения сока в ответ не получите; очевидно, что столь излюбленное механическое раздражение оказывается бессильным. Если обозреть всю литературу этого вопроса, то оказывается, огромное большинство исследователей на протяжении целых пятидесяти лет, т. е. за период применения желудочной фистулы, заявляет, что, вводя в желудок собаки какие-нибудь сильно механически раздражающие тела, как камни, куски сургуча и т. д., за много часов они получили из желудка только 2-5 куб. см, да и то, конечно, не чистого сока. Только весьма немногое число лиц утверждает, что стоит стеклянной палочкой потрогать слизистую оболочку желудка, чтобы потек сок, и я глубоко уверен, что они сейчас, при теперешних методах, оказались бы в безнадежнейшем положении при усилии демонстрировать это. Таким образом мы должны признать в настоящее время, что механическое раздражение, если даже допустить, что оно существует, способно обусловить только минимальное отделение сока, и, следовательно, установить зависимость от него сока, вытекающего из желез 3-5-6 часов, когда исчезает психический момент, невозможно.

Так почему же продолжается отделение сока? Мы дали собаке съесть мяса и знаем, что это мясо было облито в желудке массой психического сока, следовательно, мы должны искать в этих обстоятельствах условий для дальнейшего отделения. Или желудочный

сок сам себя возбуждает, или желудочный сок, встречаясь с мясом, создает при этом условия, поддерживающие дальнейшее отделение. Первое легко отвергается. Если введем желудочный сок в большой желудок собаки № 2, то в маленьком желудке не начинается отделения. Что же происходит при встрече мяса с желудочным соком? Как основной продукт получается пептон, следовательно ничего не остается, как попытать его. Действительно, если собаке № 2 при полном покое желудка влить в него пептон, то из маленького желудка начинает течь сок. (Эта вторая собака усоверше)ствована еще в том отношении, что в большом желудке сделана обыкновенная фистула с трубкой для удобного введения в этот желудок испытуемых веществ). После этого нет сомнения, что вторым реальным и могучим возбудителем желудочного сока являются химические свойства вещества, в данном случае раствора пептона. Дальнейшие опыты показали, что возбуждающее действие не ограничено одним пептоном. Таким же образом действует молоко, влитое в желудок, следовательно, оно само в себе заключает условия для возбуждения отделения. Го же нужно заявить о мясном соке и отваре мяса. Но странным образом яичный белок и раствор альбумоз не имеют этого возбуждающего действия. Затем все остальные испробованные вещества не действительны, например крахмал, сахар и т. д. Остается объяснить - на чем основывается раздражающее действие перечисленных жидкостей. Здесь исследования еще не закончены, но возможно, что химическим возбудителем желудочного сока являются только вода и раствор пептона. Если вливать одну воду, то она при известной массе оказывает постоянное действие. Если это так, то можно себе представить, что при вливании растворов белков, положим, молока, мясного сока, только вода вызывает отделение желудочного сока. Если этот желудочный сок встречает легко перевариваемые белки, то сейчас же образуется пептон, который и гарантирует дальнейшее отделение сока. Если имеем дело с менее перевариваемым белком, например яичным, то все останавливается на слабом действии воды. Если же допустить, что растворы некоторых белков самостоятельно обладают свойством возбуждать сок, то получится некоторое освещение факта существования белковой слюны. В околоушной слюне часто не бывает совсем птиалина, и тогда вы имеете перед собою только белковый раствор, зачем-то направляемый в желудок. Если бы оказалось верным последнее допущение, то, значит, запасливая природа приспособила во рту еще лишний приборчик, из которого вместе с пищей присылается в желудок в виде белкового раствора верный возбудитель желудочного сока. Это, разумеется, пока только предположение. Затем надо прибавить, что ни щелочи, ни кислоты не оказались возбудителями желудочного отделения. Чистый жир в виде оливкового масла не только не является воз будителем, а скорее тормозит работу желудка. При вливании его в желудок не получается ни капли сока; этим, однако, дело не исчерпывается. Если выждать после того 1-11/2 часа и, убедившись, что жир ушел, дать есть мясо, то реакция на мясо будет другая сравнительно с нормальным случаем. Сок явится позже, в меньшем количестве и с меньшей силой. Следовательно, жир не только не возбудил, а затормозил деятельность желудка.

Соответственные результаты мы получили при поисках за возбудителями панкреатической железы. В физиологии лишь говорится, что как только пища входит в желудок, начинается панкреатическое отделение. Но что же собственно возбуждает? По нашим исследованиям оказалось, что панкреатическое отделение чрезвычайно чувствительно к кислоте, так что если влить собаке № 3 в желудок 100--200 куб. см раствора какой-нибудь кислоты, даже в слабой концентрации, например 0.1%, то панкреатическая железа отчетливо возбуждается к деятельности, а при 0.5% работа ее становится чрезвычайной. Тогда возник вопрос: не существующая ли кислая реакция желудке и есть непосредственный возбудитель pancreas при нахождении пищи в желудке? И действительно, если кислое содержимое желудка нейтрализовать, то отделение прекращается. Следовательно, и для панкреатической железы имеется такое химический, а не механический раздражитель. Вместе с тем мы видим, что железы в своей деятельности сцепляются одна с другой, одна толкает в ход другую, а не действуют все зараз, по одному приказу. Дальнейшее исследование показало, что отделение панкреатической железы возбуждается еще жиром. Если собаке № 3 вводите в желудок жир, то начинается отделение панкреатического сока, и это - без исключения. Теперь сопоставим: жир, введенный в желудок, тормозит отделение желудочного сока, но возбуждает к деятельности панкреатическую железу, следовательно жир есть специальный возбудитель pancreas.

B В вышеприведенных данных мы видим ответ на те требования, которые предъявили химическому заводу при обозрении его. Мы убедились, что деятельность его не шаблонна, наоборот, каждая часть его имеет своего возбудителя, возбуждения возникают одно за другим, одно из другого, комбинируются между собой, то усиливая, то ослабляя друг друга. Теперь легко понять, каким образом может существовать факт, что для каждой пищи имеется своя особенная работа пищеварительного завода. Ta Так как химические свойства данной смеси пищевых веществ в известной степени различны от другой смеси, то соответственная деятельность желез тоже отлична от другого случая. Перед нами начало плодотворного пути, на котором мы поймем весь ход завода во всех его деталях, на котором объяснится каждый шаг медицинской деятельности при порче этого завода, и мы будем с полным сознанием поступать в какдом данном случае. Ясно, наконец, что с этой точки зрения найдет себе полное применение вся сложная иннервация, как возбуждающая, так и задерживающая, устанавливаемая новыми опытами.

В заключение не лишне еще раз возвратиться к медицине и посмотреть, каким образом факты, собранные новейшей физиологией, отвечают тому, что делается медицине. Мы видим, что у врача рядом с различными специальными заботами относительно данной болезни пищеварительного канала является задача возбудить аппетит. И это понятно теперь, потому что аппетит есть первый и могучий возбудитель секреторных нервов желудка. При известных заболеваниях врач настойчиво советует, чтобы пациент не ел быстро. И это понятно, так как, благодаря быстрой, невнимательной еде, наслаждение едой, возбуждение не достигает достаточной силы, а потому и не получается необходимого количества сока для начала пищеварения. При слабом же желудке рекомендуется есть несколько раз в день и понемногу, не до полного насыщения, чтобы оставался постоянно аппетит. И это понятно. Психическое раздражение секреторных нервов желудка растягивается таким образом на весь день, и это именно тогда, когда страдавшая слизистая оболочка может быть неспособна к восприятию непосредственных химических раздражений. Далее, при всех пищеварительных расстройствах нервного характера, например neurasthenia gastrica, огромное значение имеет то, чтобы человек менее развлекался посторонними вещами и более сосредоточивался на еде; здесь играет первенствующую роль перевод больного в другие места, поездка, например, на воды. Ведь известно, что на водах часто главное значение принадлежит не воде, а тому, что больной вырван из его обстановки. Теперь является понятным, почему у людей, живущих среди вечных вопросов, непрерывающихся дум, портится пищеварение. Мне стало понятным, почему даже в некоторых руководствах по гигиене пишут, что столовая комната должна быть особая, чтобы она ничем не напоминала о работе, чтобы на пороге ее оставлялись все заботы дня. Очевидно, что такая точка зрения дает беспристрастное объяснение массе фактов. Далее, в правилах диэтетики при слабых желудках запрещается жирная пища. Я долго не мог уразуметь этого дела, пока не напал на то, что собственно жир нельзя считать тяжелым, а тяжела жирная пища. Если я из опытов увидел, что жир есть угнетатель желудочного сока, то он плохой сосед и белкам и крахмалу, так как властно поворачивает дело в свою пользу, поэтому-то при слабом желудке его совсем устраняют, наоборот, при hyperaciditas жир прописывают. И многое другое из вышеприведенного естественно объясняет различные правила медицинского эмпиризма. Но, господа, уже поздно, и фармакологическую часть моего доклада я должен оставить совершенно.