Печать дьявола
Шрифт:
На физиономии Митгарта появилось странное выражение, как у кулинара, отведавшего редкое кушанье и силящегося понять, из каких ингредиентов оно состоит. Наконец он покивал головой.
– - Разумно. А почему ты не ограбила Эстель? Это риммоново украшение -- тоже не из дешёвых.
– - Всему своё время, братец. Просто эти две курицы да Риммон всё время вместе. Ну да, ничего. Дойдёт очередь и до них...
Шум в коридоре между тем стих, и наступившую тишину нарушало только мерное тиканье настенных часов да треск дров в камине. Бенедикт поднялся, зевнув.
– - Ладно, пойду к себе, вздремну.
Хелла кивнула и закрыла за ним дверь. Проводив брата, она ещё некоторое время молча сидела у стола. Мысли её текли спокойно
В Меровинге мисс Митгарт достаточно быстро поняла, что её шансы найти здесь мужа равны нулю. Мужчин отпугивало её уродство, и те наследники знатных родов, которые располагали значительными состояниями, -- Нергал, Мормо и Риммон, -- явно пренебрегали ею. Фенриц демонстративно отшатывался, Мормо поёживался, Риммон просто не замечал её. Богач Хамал отворачивался и торопился уйти.
...Морис де Невер. Хелла стиснула руки. Невер никогда ни словом, ни жестом ни разу не унизил её. Неизменно галантный и предупредительный, он был воплощением аристократизма и рыцарства. И если бы...если бы...
Девиц на курсе Хелла ненавидела. Но если кокетливая Эстель и её подружка Сибил, хоть и вызывали зависть Хеллы своей красотой, никогда не затрагивали её самолюбие, то Эрна не упускала случая унизить и высмеять её уродство, то и дело повторяя, что очень завидует Хелле. Ведь такое лицо -- порука добродетели. Лили же испытывала подлинное наслаждение, когда, сверкая драгоценностями, бросала игривое замечание об уродливых голодранках, пробравшихся в Меровинг. Но всё это было пустяком в сравнении со сказанным ею однажды после вечеринки у Невера. Лили тогда с усмешкой заявила взбешённой Хелле, что мечтать о Морисе да Невере она может с таким же успехом, как жаба -- о звезде...
То, что Лили разгадала её тайну, страшно озлобило мисс Митгарт. Всякому терпению приходит конец, а Хелла терпением вовсе и не отличалась. Она почувствовала, как под ногами разверзается бездна, потом чёрная ненависть буквально захлестнула. Своими словами Лили подписала себе смертный приговор, и с того дня не проходило и часа, чтобы Хелла не обдумывала, как свести с ней счёты.
Но, как ни странно, окончательно решиться её заставило совсем другое обстоятельство.
...В тот вечер, зайдя в спальню брата и не застав его, она нашла на его столе распечатанное письмо от поверенного. Смайлз сообщал, что проценты на заем их деда уже пятикратно превысили стоимость имущества. Она давно знала, что семья разорена, и не склонна была ожидать, что её дорогой братец сможет хоть что-то предпринять, чтобы исправить положение. Она достаточно хорошо знала Бенедикта. Старуха Фанни Митгарт, мать её отца, всегда говорила, что её внук -- недотёпа, и считала, что лишь от Хеллы будет толк. Ещё девочкой она проявила редкие таланты и в изучении составов редких ядов, и в овладении чарами оборотничества. Последним умением внучки бабка просто восхищалась. Юная Хелла с лёгкостью превращалась в любого хотя бы однажды виденного человека. Правда, облик сохранялся лишь один час, и лишь когда луна была полной, но при известном проворстве этого хватало.
Хелла задумалась. В мозгу что-то яростно взвихрилось и смолкло. В наступившей тишине пред ней предстал кристальный замысел преступления. Но месть Лили уже играла в нём совсем не главную роль. Ограбить эту потаскуху до нитки и немедленно выкупить закладную. Потом избавиться от всех этих красоток, кокетничающих с Невером и строящих ему глазки. Их побрякушек хватит, чтобы погасить проценты. Потом... Морис де Невер...впрочем, об этом она пока не думала. План, созревший и продуманный, предполагал необходимость остаться наедине с Лили всего на несколько минут. А приблизившееся полнолуние и вовсе всё упростило
Вернувшийся под утро с ночной оргии в Зале Тайн братец был встречен ею на пороге. В полуодурманенном состоянии Бенедикт поведал о прошедшей
Полнолуние влило в неё чёрную мощь. Приготовления заняли считанные минуты. Оставив погрузившегося в глубокий сон Бенедикта в его спальне, она с ножом и отравленной шпилькой пробралась по коридору в гостиную Лили, Эстель и Сибил. Её разочарованию не было предела: жертвы там не было. Дверь в спальню Лили была заперта. Впрочем, унывала Хелла недолго. Вспомнив рассказ Бенедикта, она прошмыгнула через коридорный пролёт и ряд рекреаций и оказалась у апартаментов Нергала. Прислушалась. Из-за двери доносился богатырский храп. Нет. Она подобралась к двери Мормо и снова прислушалась. Тишина. Она надавила на дверь. Заперто на засов. Заглянув через замочную скважину внутрь, она увидела раскинутое на кресле пальто Лили и её берет со страусовым пером. Чёрт возьми!
Воскресный день наступал медленно и лениво. Часы Меровинга пробили девять. Спрятавшись за зелёными кустами самшита, Хелла проводила глазами Эстель и Сибил, которые в сопровождении Риммона вышли из замка. В течение следующего часа глаза её были прикованы к двери, ведущей в апартаменты Мормо. Она лихорадочно размышляла. Чей облик не испугает Лили? Мормо и Нергала она подпустит ближе всего, но оба слишком заметны. Братца подставлять глупо. Он ещё пригодится. Виллигут? Нелепо. Хелла давно разобралась в склонностях Генриха и презирала его.
Впрочем, о чём тут думать -- Мисси, служанка Лили! Кто замечает вечно снующих то там, то тут слуг? Прекрасная идея.
Между тем дверь спальни Мормо отворилась и на пороге появилась Лили. Мисси сделала книксен и поспешила помочь госпоже. Лили ещё не пришла в себя. Пошатываясь, она оперлась на её руку и пошла по коридору. Хелла постаралась повести её кружным путём и, заведя под ветви вязов около статуи Помоны, усадила на скамью. Вынув из чехольчика для зубочистки приготовленную шпильку с ядом, хладнокровно вонзила её в голову мерзкой потаскухи. Наслаждение, испытанное при этом, намного превзошло все её прошлые жизненные ощущения. Лили была уже мертва, когда Хелла, вынув из кармана нож, с удвоенной злобой и ликующей радостью воткнула его в сердце рыжей твари. Это было блаженство.
Но его пароксизм не заставил её забыть о главном. Обыскав карманы покойной, Хелла извлекла из одного из них ключи от спальни. Руками, нервно дрожащими от чувства, близкого к сладострастию, она осторожно стянула с пальцев Лили перстни, вытащила из её ушей серьги и бережно расстегнула бриллиантовое колье.
Тенью промелькнув мимо кустов к корпусу, она взлетела на третий этаж в женский портал, опасаясь только одной случайной встречи -- с самой Мисси. Но удача была на её стороне. Ей встретилась лишь Эрна Патолс, не обратившая на служанку никакого внимания. Отперев двери гостиной, а затем и спальни Лили, Хелла быстро обыскала её. Чёрный ларец с драгоценностями она нашла в шкафу, в потайном его отделении, к которому подошёл один из ключей. Сложив в него свою добычу, Хелла опустила ларец в корзину для белья, стоявшую у двери, прикрыв его взятой в шкафу наволочкой. Затем тщательно заперла и опустевший сейф, и двери спальни и гостиной.
Оказавшись у себя в комнате, спрятала ларец и ключи Лили в тайник. Затем, избавившись и от облика Мисси, и от корзины и наволочки, швырнув их в пылающий камин, -- отправилась будить Бенедикта. Проснувшийся около полудня Митгарт был рад откликнуться на предложение сестры немного пройтись, -- ему и впрямь был необходим свежий воздух...
Да. Всё прошло тогда как нельзя лучше. Да и сегодня тоже. Если так пойдёт -- уже к весне они смогут располагать неплохим капитальцем. А там... если древний бабкин яд так верно служит ей, то чем хуже бабкино приворотное зелье? Только один глоток... и красавец Морис де Невер...