Печать Кейвана
Шрифт:
Вопя во весь голос, я летел и видел под собой крышу одноэтажных ворот и внутренний дворик. После я зажмурился. Мой стремительный полет закончился столкновением с кроной раскидистой пальмы и приземлением посередине цветника.
Я поднялся и огляделся. Издалека, из-за ворот, доносились звон оружия и крики, но во дворе дворца раджи, куда я нечаянно свалился, была странная тишина. Прислушавшись, я уловил тихую и протяжную песню. На алом небе всходило кровавое солнце, оно рисовало на траве длинные тени от причудливых колонн, собранных по четыре один над другим пульсирующих бутонов лотоса. Я подошел
Куда мне идти? Назад, за дворцовые ворота, туда, где неистовствует последний аккорд сражения? Неразумно. Тогда куда? По мраморной дорожке, мимо широкого бассейна с золотыми рыбками и живыми белыми лотосами, я направился к дворцу.
Невероятная, даже по сравнению с богатым убранством Самарканда, шикарная лестница из золота и лазурита привела меня в отделанный драгоценными камнями холл дворца, превосходящий по изысканной работе мастеров всю виденную мной до этого роскошь.
Беспорядок, встретивший меня, свидетельствовал о панике убегавших обитателей дворца. Подсвечники валялись на мозаичном полу, стулья и столы были опрокинуты, повсюду разбросана одежда, игрушки, мешки, книги и посуда. Небрежно раскрытый золоченый ларец, полный ювелирных украшений тонкой работы, оставлен на пороге, слишком тяжелый, чтобы унести. Словно кто-то избавился от ноши, забрав лишь самое ценное.
Под высокими потолками перекликались испуганные птицы, вылетевшие из раскрытых клеток. Оранжевый свет сочился из ониксовых полов, покрытых мозаикой с узорами из самоцветов. В воздухе струился приторный дым от курящихся палочек в развешанных на стенах горелках. Блеск драгоценных камней перемешивался с радужной пестротой живых цветов в перевернутых и разбитых вазах, из которых при моем появлении разлетались огромные бабочки.
Но напрасно, переступив через порог, я обнажил саблю – дворец оказался пуст. Я углублялся внутрь здания, медленно проходя сквозь череду примыкающих друг к другу таких же роскошных, как холл, помещений, и не встретил ни прислугу, ни охрану, ни вообще кого-то живого.
Архитектор, строивший дворец, задумал его так, что по какому бы коридору вы ни шли, он неминуемо приведет вас к главному помещению – тронному залу раджи. Я понял это, минут десять поплутав по пустынным залам и коридорам. Ониксовыми колоннами, мебелью из позолоченного эбенового дерева, окнами, закрытыми ажурными золотыми решетками и лазуритовыми скульптурами – роскошью тронный зал превосходил даже мое воображение. Я как вкопанный остановился на пороге.
Но не красота и богатство интерьера остановили меня.
В глубине, перед пьедесталом высокого трона растекалась огромная кровавая лужа. В ней агонизировали тела обезьянолюдей с гирляндами живых цветов на груди, одетые в очень дорогую, царскую одежду. Женщина с перерезанным горлом прижимала к себе мертвыми руками тела трех девочек, из разрезов на их шеях фонтанировала кровь. На сверкающем бриллиантами и рубинами троне сидел, уронив голову, увенчанную золотым обручем-короной, седой ванар. Его руки дергались на рукоятке кинжала, торчащей из живота.
Я стоял, обмерев от ужаса перед страшным обычаем этой страны. Передо мной умирал последний правитель Кишкиндхи, раджа Букка Харихару III, который перед тем как покончить с собой, зарезал жену и детей, предпочтя смерть плену и бесчестью. Вся эта кошмарная сцена, невольным свидетелем которой я стал, развернулась всего за каких-то несколько минут до моего появления, и глаза женщины, глядящие сквозь меня в пустоту, еще не успели остекленеть. Потрясенный зрелищем, я не мог двинуться с места.
Из-за трона послышался легкий шум. Я выставил вперед саблю и, сжав ее рукоять обеими руками, прошел в зал. Обойдя вокруг быстро растекающейся по ониксовой мозаике алой лужи, я заглянул за трон.
В шелковых расшитых серебром шароварах, с толстой алмазной цепью на покрытом серым мехом торсе и гирляндами драгоценных серег в обоих ушах на полу сидел худенький подросток-ванар. Полными перстней черными пальцами он сжимал кинжал с сапфировой ручкой, приставив острие себе под левое ребро. Его полные слез глаза и отчаянный вид говорили о решимости завершить задуманное ритуальное самоубийство.
– Нет-нет-нет, постой, постой! – закричал я, не задумываясь, понимает ли он мой язык.
Мальчик-ванар вздрогнул, опустил веки, крепко сжал рукоятку обеими руками и приготовился вспороть себе живот.
– А-ш-ш-шаг-тум! – закричал я, призывая силу моего Змееногого Тотема.
Тотчас, повинуясь магии богодемона, мой мир замедлился. Я подскочил к парню и выбил у него из рук нож. Лезвие улетело в угол, оставив на его шерстистом теле неглубокую царапину.
Я вернул миру обычную скорость. И растерялся. Что мне делать? Объявить ему, что он мой пленник? Связать его? Сказать, что я не желаю ему зла? Но он едва ли поймет меня, ведь я знаю их языка…
Ванар поднял на меня полные ненависти глаза.
– Рупа джая мшипра! – прошипел он, скаля зубы. И в одно мгновенье вскочил на ноги, сжимая, не знаю, откуда взявшийся клинок. На меня обрушилась лавина ударов.
От неожиданности я отступил и чуть не упал. Я отражал его выпады, как мог уворачивался. Он уступал мне в росте на целую голову, но орудовал коротким лезвием с невероятным для мальчишки проворством. И к тому же мастерски использовал длинный хвост, которым хлестал меня по ногам, заставляя подпрыгивать.
Мы дрались до тех пор, пока я не исхитрился, прокатившись у него под ногами, выбить клинок сапогом. Но, поднимаясь, поскользнулся в кровавой луже, упал и потерял преимущество. Он, рыча, прыгнул на меня и вцепился в горло. Мы покатились по полу, барахтаясь в крови его сестер.
– Я не хочу тебя убивать! – заорал я. – Прекрати!
«Эй, если ты не хочешь смерти этого ванара, почему бы тебе не усыпить его?» – услышал я голос Змееногого.
– А так можно?
«Дотянись до его сердца, почувствуй, как оно бьется. И обвей кольцами своих змей».
Я увидел толстую черную змею, вырвавшуюся из моей груди и пронзившую грудь нависшего надо мной мальчишки. Я слышал пульс ванара, он часто-часто стучал в моих висках.
«Заклинай свою змею: Муш-ш-шатур! Муш-ш-шаг-хал! Уш-ш-ш! Закручивай его сердце, стягивай змеиные кольца до тех пор, пока не сосчитаешь до пяти».