Пепел и кокаиновый король
Шрифт:
А негр, воспользовавшись, заминкой уже исчез за двеью.
— Не нравится мне это, — проворчал Сергей и зло затопал вдоль прилавка. И уперся в подвешенный за ярко пунцовым автоматом «Колы» жестяной умывальник, точно такой-же как в любой российской деревеньке. — Руки помыть? — Сергей недоуменно тронул алюминиевую висюльку, и на руку чвыркнула теплая вода. И тогда Пепел с разгону в прыжке саданул подошвой по двери, скрывшей хозяина. Дверь смачно хрустнула и кувыркнулась с петель.
Понятно, никто не ожидал здесь встретить евроремонт. Но все же это была уже не грязная лавка, а вполне приличный кабинет на уровне парторга среднего ведомственного НИИ из семидесятых годов. Ковры, лакированная мебель, какие-то серебряные
Немой сцены не получилось, потому что негр оказался не бесталанный. Он откуда-то из недр полосатого халата выхватил длинный кинжал, взмахнул железом над головой и проткнул жаркий плотный воздух в том месте, где за миг до этого находился Пепел. Окаменевшая ладонь Сергея с разворота сухо, как пуля, щелкнула негра по темени, придав ускорение. И уже можно было не заморачиваться насчет кинжала, потому что хозяин торгового комплекса встретил губами дверной косяк. И оставляя, кровавый след, сполз но косяку на ковры.
И сразу же, будто подглядывали, за стеной на разные голоса запричитали жены. Целый гарем — не меньше десятка.
— Утешь! — равнодушно бросил отходящий от слепящего приступа ярости Сергей, переступил через широко разбросанные ноги негра и запустил первого подвернувшегося под руку базальтового божка в центр электронного чуда связи, — А говорил, что правоверный! — кивнул Пепел на бюстики божков. Впрочем, Витася рядом уже не было.
Не удовлетворившись одним ударом по электронному комбайну, Сергей поднял электрогроб над головой (защелкали выдираемые потянувшимся проводом из стены скрепки), разгреб ногой ковры, оголяя каменную кладку, и обрушил электронику вниз. Кр-р-ряк!!!
Как говорится, проделана большая и серьезная работа. Сергей брезгливо обшарил не приходящего в себя доносчика — пустышка. Измельчил ногтями фотки. Обшарил апартаменты более тщательно, но кроме выпавшего из безвольных пальцев кинжала не нашел никакого оружия. Что ж, пора и честь знать, Сергей вернулся в «торговый зал».
Весьма внушительного калибра двустволку он нашарил под прилавком. Не продумано, слишком неповоротливое решение, наверное, поэтому лысый предпочел не сам вязать клиентов, а позвонить куда надо. Двустволку Сергей повесил на плечо, чтобы потом не получить порцию картечи в спину. Взял за шкирку на треть наполненный джутовый мешок, вытряхнул чечевицу на пол и стал уже без всякого списка грузить необходимое. Патроны на медведя, сахар в пластиковой упаковке, дегтярное мыло, бинт, пачку гвоздей, рыболовные крючки…
Из другой внутренней двери появился Витась, и только теперь Пепел обратил внимание, что женские визги давно стихли.
— Я там телек обнаружил и включил. Поставил этим мымрам «Санта-Барбару». Плюются, поминают Аллаха, но от экрана не отрвать.
— Волоки, — придвинул Сергей навстречу напарнику груз, — И сразу же уходим. А я пока старого дружка проведаю. — Пепел вернулся в личные апартаменты лысого.
Кое-что здесь изменилось. Например, были выдвинуты ящики стола, и по ковру стелились пестрые местные денежные купюры. Еще была вспорота циновка, прежде занавешивавшая окно. А через это окно проникшая негритянская принцесса прилаживала на пояс вместо самодельного ножика солидный трофейный кинжал.
— Ойра мути, бана хура се
— Понимаю: «просить — позор, почетно красть». И не возражаю, — Сергей сдернул с вешалки пятнистую хлопчатобумажную куртку военного покроя, — Одевайся, невинное дитя пампасов, будешь у нас за проводника.
Негритянка без споров тут же напялила предложенную одежку, кажется, принцесса уже начала понимать его с полуслова.
Глава девятая. 7–8 мая 2002 года. Кладбище слонов
У Черного моря
Прошло мое детство,
В Москве я учился и жил.
Работал на Буге,
Рыбачил на Волге,
В Ростове солдатом служил.
И где бы ни жил я,
И что бы ни делал,
Пред Родиной вечно в долгу.
Великую землю,
Любимую землю
Я в сердце своем берегу.
— …Это русское слово, которое говорят после того, как тебя чуть не укусила ядовитая змея, — смущенно принялся объяснять Витась негритянской принцессе, — Но его запоминать не надо. Давай попробуем сначала. Попугай — грула. Пальма — нуху, лиана — гнунга.
— Момо бонини гоа, — задумчиво пробормотала негритянка, — Ута гобу села яноа.
Витась вздохнул и, полуобернувшись, растолковал Сергею:
— Она говорит, что в их языке тоже есть слово, когда тебя чуть не цапнула змея. Это слово «гоа».
— Наше злее, — фыркнул, замыкающим пробирающийся через джунгли Сергей. А вообще-то, Пеплу уже почти и не требовалась помощь Витася в переводе. Ведь за Пеплом была натренированная карточной игрой до безупречности память. Он уже мог кое-как объясниться с любым аборигеном на жуткой смеси английского и местных наречий, да и нехитрый язык принцессы для него не оставался загадкой.
А вокруг вздымались джунгли. Массивные стволы деревьев, украшенные свисающими орхидеями, стояли, связанные друг с другом сетью перекрученных лиан, словно рабы, прикованные к одной большой цепи. Тропа шла по усеянному неровными валунами руслу пересохшего ручья, и было страшно даже только представить, что здесь творится в сезон дождей. Рубашки на Сергее и Витасе от пота были черные, глаза запали и сверкали пьяным от духоты блеском, распухшие языки скребли небо, и только спутница вела себя так, будто ни чуточки не устала.
Принцесса начала рассказывать, как в их деревню пришли белые люди. Сначала белых было только трое, и они были добрые — одна женщина и двое мужчин. Дарили всем железные ножи, угощали пивом и звали помогать копать землю. Но только никто из деревни не пошел с белыми людьми, потому что те хотели копать землю в Долине, Куда Приходят Умирать Слоны. И белые люди ушли ни с чем. А потом пришли злые белые люди числом, сколько пальцев на руках и ногах, убили двух добрых белых, а жителей деревни заставили копать. А принцесса сбежала, она хотела дойти до Куликоро и сообщить в полицию, но злые белые люди перекрыли дорогу из Нгоролебо в пустыню, да она и сама бы не рискнула без запасов воды отправиться через пустыню, вот и пряталась два дня в заброшенном доме, ожидая неизвестно чего. Она знала, что хозяин почты на стороне злых белых людей. Может быть, она ждала, когда никого не останется на почте, тогда бы позвонила в Куликоро. Пусть Сергей и Витась не думают, она не такая уж дикарка. Однажды отец ее возил даже в Сикассо, в деревне у нее осталось много платьев, годящихся для белых девушек, она умеет носить туфли белых девушек и знает, что никаких лесных духов на самом деле не бывает. Только лесные духи сами не знают, что их не бывает, поэтому все время требуют часть добычи с охотников племени, к которому принадлежит принцесса…