Пепел и крылья
Шрифт:
– Не совсем. Ты видела прошлое. Когда-то тут и правда был город, и кипела жизнь. А теперь – лишь развалины и пустыня. Но хранители верят, что сильное Пламя может преодолеть барьер времени и узнать, что привело к катастрофе.
Аббис увидела вопрос и удивление в глазах элвинг.
– Мы не накладываем пелену невидимости. Те, кто отмечен Бездной, видят тень былого. Для обычного тхару здесь лишь пустыня и пара камней. Для нас же песок этого места пропитан энергией Интару и Хаоса. Мы у самых Врат, и всё, что было и будет, клубится тут. Как раскалённый воздух смазывает реальность, так и прошлое вокруг Врат прорывается в настоящее. Это место, где всё едино: место, время и энергия. А ты правда видела жителей? Я всегда вижу лишь здания и заброшенные дома.
Эша кивнула.
– Может, как-нибудь после погуляем вместе, и ты расскажешь мне, что увидишь? – предложила аллати.
– Договорились. А ты объяснишь, что всё это значит и как работает.
– По рукам, хотя твою лучше не жать, – прищурилась Аббис. – А теперь давай поторопимся. Нам бы попасть в Аббарр к рассвету.
– Можем добраться на грифоне, – сказала Эша, вглядываясь в ещё тёмное небо.
– Ха! Ещё чего! Чтоб я летала на клювастой кошке!
Аббис сняла небольшой резной рог, висевший у неё на поясе, и поднесла к губам. Тишину пустыни прорезал чистый, пробирающий до костей звук. Рунный орнамент на роге загорелся зелёным, и два из семи кристаллов вспыхнули ярким огнём.
– Краги, – улыбаясь, пояснила Аббис, видя восхищение в глазах элвинг. – Пустынные элементали, наделённые искрой сознания.
Песок задрожал под ногами, и из него, подняв фонтан золотых искр, выскочили два зверя.
– Краги, – улыбаясь, пояснила Аббис, видя восхищение в глазах элвинг. – Пустынные элементали, наделённые искрой сознания. Спящие до призыва, они являются по зову хозяина и, выполнив службу, вновь уходят в песок. По одной из легенд краги – это псы Интару, вот почему они всегда являются на зов Хранителя Бездны.
– Они прекрасны! – Эша протянула руку и прикоснулась к морде одного из зверей.
Аббис показала камни на роге:
– Стать хозяином крага можно, только если найдёшь искру, живой кристалл, и привяжешь её к своей жизненной энергии, к душе. После чего ты – часть их, а они – часть тебя.
– Удобная штука, – элвинг ткнула пальцем на рог. – А то я всё время не могу дозваться Сварга.
Аббис показала на окарину, что болталась на шее Эши.
– А это тебе на что? Или ты всерьёз думала, что лишь для успокоения души и усмирения Силы?
– Ну, ещё для пущей любви соседей, – надулась Эша. – И вообще, хватит меня всё время поучать!
– Если не поучать, то будешь глупым гваром.
Аббис указала когтистым пальцем на окарину:
– Музыка помогает упорядочивать мысли и направлять Силу, придавать ей форму. Это как глина у гончара. Всё-таки подумай, может без инициации, на правах неофита поживёшь какое-то время при Обители? Ведь такая Сила, как у тебя, нуждается в… – аллати задумалась, подбирая слова.
– В присмотре? – холодно произнесла Эша.
– В наставнике, – закончила Аббис.
– А вам-то с этого что?
– Мы храним баланс. И нам важно, чтобы каждый сосуд Силы не треснул, не наполнился до краёв и не выплеснулся на других. А твоя Сила особого толка.
– Знаешь, мне уже лет пять оборотов твердят про особый толк, – огрызнулась Эша. – Но никто не объяснил, в чем он. Так что справлюсь сама.
Глаза элвинг сверкнули огнём и, не дожидаясь ответа, Эша запрыгнула на крага.
Песчаные волки неслись по пустыне Мэй, поднимая за собой золотой туман. Огромные, размером с грифона, создания с горящими зелёным пламенем глазами. Их уши, хвосты и шеи были украшены золотом и серебром. Из-под лап вырывались огненные искры. Их шаг был мягок, как и шерсть, но когти и клыки были прочнее металла.
Краги доставили Эшу и Аббис к внешней границе некрополя. Стоило всадницам спрыгнуть, как звери разлетелись в воздухе песком и осели к ногам. Элвинг заметила, что тут же погасли кристаллы на роге аллати.
– Дальше пешком.
– Как скажешь. Сначала заскочим на рынок за гостинцами, а потом в Приют, я тебя с Маан познакомлю…
– Уна! – позвала Эша, открыв дверь приюта и входя в сумрак прихожей.
Никто не ответил. По коридору Эша дошла до кухни, оставила продукты.
– Наверное, на прогулке, – объяснила элвинг тишину. – Обычно тут не так тихо, хотя детей совсем немного осталось.
– А не слишком ли рано для прогулки? – удивилась Аббис.
Эша вбежала по лестнице на чердак. На балконе, в лучах утреннего солнца, дремал Сварг. Услышав шаги, зверь повёл ушами и открыл оранжевый глаз.
Кайрин зевнул, обнажив клыки клювопасти и, сладко причмокнув, поднял голову.
– Привет, зверюга! – Эша подошла к Сваргу и почесала между маленьких рожек над клювом.
Грифон заурчал от удовольствия и наклонил голову, подставляя уши и лоб.
«Извини, проспал», – раздалось в голове.
– Нет, это мы рано. Всё хорошо, сегодня можешь поохотиться в Энхар. Ты не знаешь, где Уна и дети?
«Один детёныш получил музыкальный ящик, и все пошли его провожать».
– Так рано?
«Они и вчера провожали».
– Понятно. Ещё один ребёнок нашёл дом. Не наш синий приятель случаем?
Кайрин тряхнул головой. Зурри был слишком специфичен, даже по меркам бистов, и уже не первый оборот смотрел, как другие дети уходят в новые дома. Как взрослые выбирают других, но не его.
Эша почувствовала, как кайрин напрягся, уши опустились, а вместо урчания послышалось предостерегающее рычание.
– О, так вот как выглядит твоя кошка!
Эша повернулась. Аббис подошла, разглядывая Сварга.
– Знакомься, Сварг, это Аббис. Она не враг нам.
– Неплох, – вздёрнула бровь аллати.