Пепел кровавой войны
Шрифт:
Однако куда невероятней и важней было то, что София увидела, когда вытащила кляп изо рта Индсорит, сняла повязку с ее глаз и сдернула с головы колпак. Багряная королева была жива. По лицу Индсорит текла влага, но были это слезы облегчения или она просто отвыкла от яркого света, София не могла понять. Он понимала лишь то, что Индсорит улыбается спасительнице пухлыми губами, и испытывала внезапное желание поцеловать бывшую королеву. Желание, которое она непременно исполнила бы, если бы Хортрэп все не испортил.
— Ты просто клад, — сказал Хватальщик, по губам которого сбегала крысиная кровь. — Я пришел, чтобы попросить тебя сровнять с землей этот гадючник, а ты уже здесь. Мне всегда нравилась твоя деловая хватка.
— С тобой все в порядке? — спросила София у Индсорит.
— Мои руки...
Индсорит шевельнулась и тут же скривилась от боли, а София прокляла себя за эгоизм. Поцеловать девушку, которая не может вырваться, — нетрудная задача, но правда в том, что даже Марото, это конченое самовлюбленное дерьмо, не стал бы целоваться взасос с раненой женщиной, по всей видимости страдающей от сильной боли.
Однако, когда София с извинениями выпрямилась, чтобы освободить пленную королеву от пут, она оказалась так близко к Индсорит, что та могла дотянуться до нее губами... и дотянулась.
Так, значит... а что, собственно, это значит? Может быть, в Юниусе просто принято так приветствовать друзей? В некоторых провинциях бытуют подобные милые обычаи...
Ноги у Индсорит подкосились, и она бы рухнула, не подхвати ее София. Запретив себе отвлекаться, Холодный Кобальт положила ослабевшую королеву на мостовую. Индсорит снова поморщилась, когда София отпустила ее руку. Под ее взглядом София вдруг ощутила то, чего с ней не случалось уже много лет, и ее щеки приобрели тот же цвет, что и у мантии багряной королевы.
— Хортрэп? — спросил Мрачный. — А где Гын Джу? Где Чи Хён?
— Где Пурна? — добавил щеголь.
— Стойте! — громко выкрикнул Хортрэп и, словно подчеркивая важность своих слов, высоко поднял изувеченный труп и швырнул его во Врата. — Каждый лучник, которого я увижу, тут же полетит следом, на хрен. А теперь давайте договоримся. Пришлите сюда парламентера! Иначе я перебью вас всех. С помощью колдовства. — Он обернулся к Софии и пояснил: — Это поможет нам выиграть время, чтобы после убить их колдовством.
— Я тоже рада видеть тебя, Хортрэп. — София сняла свой изорванный оранжевый плащ и прикрыла им обнаженные плечи Индсорит. — Пошли. Чем быстрей уберемся отсюда, тем раньше я куплю тебе выпивку. Клянусь преисподней, я куплю тебе целую таверну.
— Кроме шуток, Хортрэп... — начал Мрачный. Он оперся на свое копье и кивнул Софии, как всегда неуверенно, словно считал ее жуткой задирой и боялся разозлить неосторожным словом. К тому же мальчишка изо всех сил старался не обращать внимания на Мордолиза, вертевшегося возле копья. Лучше бы смотрел внимательней, чтобы демон не помочился на древко. — Где наши друзья?
— В смертельной опасности, драть твою мать! — рявкнул Хортрэп. — Ты доволен ответом?
— Что?
Ни Мрачный, ни щеголь не обрадовались новости, но измазанный в крови варвар, похоже, собирался выяснить все до конца. София нагнулась, чтобы освободить от пут лодыжки Индсорит.
— Хортрэп, это всех нас касается, и поэтому мы должны немедленно убраться отсюда. Свою песню споешь там, где безопасно, а сейчас просто скажи, куда мы отправимся. — Увидев, что ее демон обменялся с Хортрэпом тяжелыми взглядами, она прикрикнула: — Оставь его в покое, Мордик, мы с ним снова друзья! И нам пора уносить ноги.
— Нигде не безопасно! — раздраженно сказал Хортрэп, после чего обернулся, переступил через труп, задрав подол обвешанной побрякушками желтой мантии, и направился к Софии. Он опустился на колено вплотную к ней, постаравшись не задеть торчавший из ее груди арбалетный болт, и тихим голосом, чтобы никто другой не услышал, продолжил: — Звезда погибла, София. Все, конец, мы проиграли, а Джекс-Тот победил. Скоро все мы, на хрен, умрем. Все до единого, даже в самых дальних уголках мира.
Хортрэп был мастером полуправды и «не совсем лжи», таким же ненадежным в своих словах, как и в дружбе. Но Софию бросило в дрожь не от того, что он сказал, а от того, как он это сказал: с той же самой скучной прямотой, с которой когда-то отвечал в палатке лагеря кобальтовых на ее вопросы о сущности демонов. Прав он сейчас или нет, но уж точно сам верит в то, о чем говорит. София упала духом, а когда Индсорит нащупала и сжала ее руку, на душе стало еще поганей. Наконец-то она решилась бросить все, забыть о мести и уйти... но тут оказалось, что уходить-то и некуда.
— Если только... — проговорил Хортрэп, и София едва удержалась, чтобы не съездить ему по носу за такой подлый розыгрыш.
Однако, подняв голову, она не увидела ни озорного огонька в его глазах, ни ироничной усмешки на губах. Нет, Хортрэп Хватальщик казался сейчас скорее... испуганным?
— Это единственный выход, София. Я с самого начала знал о такой возможности, но молился о том, чтобы обошлось без нее, а ведь ты в курсе, насколько далек я от церкви. Увы, это наша последняя надежда, и мы уже почти опоздали. Но это подействует, если у тебя хватит смелости.
Мордик, облизываясь, подошел к Хортрэпу, но колдун так увлекся, что не обратил внимания на демона.
— Хортрэп, ты же знаешь, что в моей голове не осталось никакого другого дерьма, кроме смелости, — мозги я потеряла давным-давно. — София вдруг поняла, что пытается этой фразой произвести впечатление на Индсорит. Никогда не поздно совершать такие глупости, но каждый раз это случается не вовремя. Она посмотрела на Индсорит, поймала ответный взгляд и сказала: — Даже если это будет стоить мне жизни, постараюсь сделать все возможное, чтобы спасти этот бесполезный драный мир, населенный бесполезными драными людишками, которые все время норовят убить меня и всех тех, кто мне дорог, за пригоршню холодного серебра. Кто знает, возможно, с третьей попытки у меня получится.
— Ты говоришь как настоящий герой, — прокомментировал Хортрэп, но в голосе не было слышно облегчения. — Однако нам не потребуется твоя жизнь. Лишь немногие пройдут испытание, и выжившие будут лишь острей чувствовать свою вину, и всем нам придется нести это бремя, даже если найдем утешение в том, что они так или иначе погибли бы вместе со Звездой.
— Подожди, что ты несешь?.. Ай!
София не успела задать вопрос, потому что Мордолиз потерся носом об арбалетный болт.
— Он хочет, чтобы вы принесли в жертву город, — сказал Мрачный, нависший над ними с испуганным выражением глуповатого лица.