Пепел Марнейи
Шрифт:
Он последовал за ней, не выпуская из поля зрения выход, посыльного и свою девчонку.
– Я вас слушаю, госпожа.
– Когда в следующий раз встретите умельца, который зачаровал эти подвески, настучите ему по голове. Красные – обереги, синие – искажающие чары, это уловить нетрудно, во всяком случае, для опытного мага. Но здесь присутствует какой-то неясный фактор, который входит в резонанс с магией синих кристаллов. Думаю, дело в самой госпоже Лауте. Пусть она не волшебница, в ней есть неопределенная примесь волшебства, и когда
Никаких сомнений, представил. Да наверное, уже и почувствовать успел, а теперь ему еще и разложили все по полочкам, словно школяру-тугодуму. Так мог бы посмотреть грузчик, которому в придачу к одному тяжелому мешку взвалили на плечи еще и второй такой же. После скупого проблеска эмоций малниец поинтересовался:
– Насколько велик этот радиус, госпожа?
– Три-четыре шага. Вы сильно рискуете, если она снимет эти побрякушки?
– Смертельно рискуем. Оскорбленные в святых чувствах родственники, ищейки Трибунала Равных, упырь…
– Что ж, тогда не снимайте, пока не окажетесь подальше отсюда. На корабле постарайтесь никого к ней не подпускать.
– Благодарю вас, госпожа.
Он снял со спинки стула и набросил на девушку панаву – ажурную серую накидку мелкого плетения, малнийские дворянки и зажиточные горожанки кутаются в них, закрывая лицо, поверх остальных одеяний, когда выходят на улицу. Венуста убрала в сумку свой отвергнутый подарок. Сех Лажги с похоронной миной и бывшая кошка поклонились ей.
– Прощайте, счастливого пути, – благосклонно кивнула чародейка.
– До свидания, – возразила Лаута. – Еще встретимся.
Ее глаза мерцали сквозь паутинчатую вуаль, словно две темных звезды.
Венуста подумала: будь я мужчиной, она бы вскружила мне голову, а будь она моей клиенткой, я бы сделала из этого некрасивого ребенка роковую женщину на зависть всем остальным, это был бы шедевр!
Вернувшись за столик, подозвала служанку, заказала четвертую чашку канфы и творожное печенье, посыпанное сахарной пудрой. Даже если «Игривая рыба» задерживается, она дождется здесь полосатую девушку с зеленым пером.
«Рыба» оказалась легка на помине – проглядела ее, пока общалась с малнийцами. Печенье еще не закончилось, когда с причала примчался слуга с известием: госпожа Ренарна приехала и сошла с корабля.
– Пригласи ее сюда, – велела чародейка.
Пока не появилась полосатая девушка, из «Чайкиного домика» ни ногой.
Хвала Милосердной Тавше, Рен в этот раз выглядела не так вульгарно, как можно было опасаться. Штаны и мужские шнурованные сапоги, без этого никак, но поверх штанов надета придуманная Венустой юбка длиной до середины голени, черная с золотой вышивкой по подолу, с боковыми разрезами – и махать ногами не мешает, и худо-бедно указывает на половую принадлежность. Куртка усеяна бронзовыми заклепками,
Поставив у стены объемистый заплечный мешок с притороченным сбоку зачехленным мечом, она обняла шагнувшую навстречу Венусту. Молодой слуга пристроил рядом еще один такой же мешок и отступил, потрясенно разинув рот. Возле двери переминался с ноги на ногу второй, так и не сумевший отобрать у дамы багаж.
Расцепившись, подруги уселись за столик. Около них топтался курьер из «Быстрее пса», разыскавший Ренарну в Вазебре и вернувшийся в Эонхо вместе с ней. Чародейка вручила ему кошелек с сотней рафлингов – королевские чаевые. Своим слугам она тоже дала денег, чтобы пообедали в нижнем зале.
– Тут найдется что-нибудь съедобное? – поинтересовалась воительница.
– Бульон, рыбный суп, бифштексы, телячьи сардельки, балык, тушеные овощи и грибы, гречневые и пшеничные лепешки, – перечислила подскочившая служанка.
– Два бифштекса с гарниром и кружку пива.
Когда девушка отошла, Ренарна спросила:
– Вен, что стряслось?
Волшебница шевельнула пальцами – чары «плеск дождя», теперь никто не разберет, о чем идет речь.
– Гонбер. Была попытка с ним покончить, я тоже участвовала.
Изложив подробности, она виновато добавила:
– Прости, что я тебя выдернула. Я перепугалась, давно уже не знала такого страха.
– Правильно сделала. Если бы эта дрянь причинила тебе вред, – Рен начертила пальцем на деревянной столешнице отводящий знак, Венуста сделала то же самое, – я бы примчалась в Эонхо разбираться и мстить. А сейчас я, приехав сюда, застала тебя живой, так что все замечательно.
– Я опасалась, что тебя попытаются увести по дороге от причала. Ничего такого не было?
– Без приключений, не считая того, что какая-то сумасшедшая девчонка бросилась мне на шею. Чуть не ударила дурочку, у меня же рефлексы. Она бормотала, что мы с ней из одного города и обязательно должны туда вернуться. Потом ее злобный кавалер оторвал от меня свое зареванное счастье и поволок дальше. Она обозналась, я не встречала ее в Набужде. Тем более, это малнийцы, у нас их, кажется, отродясь не было.
– Малнийцы? Недурной собой мужчина лет сорока и бледная, как лежалый снег, тоненькая дворяночка?
– Да, кажется, бледная. Она была под вуалью – знаешь, вроде сетки. Кто это?
– Одна кошка без зонтика, – фыркнула Венуста.
– Кто-кто?!
– Если ты заметила, под вуалью у нее туффа с двумя подвесками, это не просто бижутерия. Искажающие чары, поэтому она ведет себя, как сумасшедшая, и болтает белиберду.
– Что за чары такие? Зачем?
Служанка водрузила перед ними поднос с тарелками и большой глиняной кружкой.
– Не помнишь? Мы это проходили.
– Значит, меня выгнали раньше, чем вы это проходили.