Пепел Вавилона
Шрифт:
Воздушный шлюз сделали на полпути в одном из транспортных контейнеров, его стены отрезали простор галактики еще до того, как они достигли двери. Все трое залетели внутрь по очереди. Как только индикатор загорелся зеленым, Мичо запросила подтверждения у своего скафандра, отключила подачу кислорода и спешно расстегнула швы.
Воздух внутри вонял газопламенной сваркой и перегретым металлом. Ударные инструменты чьей-то музыки разносились дальше остальной мелодии, слегка сотрясая станцию. Равномерный, механический ритм. Огни — ничем не смягченные светодиоды, от которых по керамическим стенам ползли резкие тени, пока гости пробирались по длинным коридорам.
Женщина — оператор транспортного меха сдвинулась в сторону, когда они пролетали, а манипуляторы машины поджались, будто лапы паука. Она поприветствовала Мичо, Бертольда и Надю одинаково. Ее вид показывал — она не знает, кто они, и ей все равно. Пока все на одной стороне, они ей не мешают.
Капитана Родригеса они нашли в одном из хабов. В каждом из шести направлений раскрывали свои пасти по девять контейнеров, а всего пятьдесят четыре. Предполагалось, что они все должны быть полны. Мичо с первого взгляда стало ясно, что это не так. Эцио Родригес был узколицым мужчиной, в чьей подстриженной бороде виднелась седина, хотя лицо в целом выглядело молодо, с выбритой головой. Скафандр у него, как и у Мичо, был марсианского производства. Но в отличие от нее, свой он доработал: герб в виде звездной вспышки на спине между лопатками и разомкнутый круг АВП, какие носят на нарукавных повязках. Полдюжины человек перемещали паллеты в контейнерах вокруг, крича друг другу вместо того, чтобы пользоваться радио. Их голоса отдавались эхом.
— Капитан Па, — поприветствовал Родригес. — Бьен авизе. Мы заждались
— Капитан, — ответила Мичо. — «Коннот» пришел вам на смену. Наша очередь строить и охранять, са са?
— Добро пожаловать, — Родригес раскинул руки — Тут не много, но и не пустота.
В маленьком флоте Мичо каждый, один или в паре, должен был в свою очередь охранять и отстраивать порт, пока остальные охотились на колонистов или собирали разбросанные в пространстве припасы, попутно уворачиваясь от кораблей Марко. «Солано» захватил ещё один корабль колонистов — «Сияющий Ирис» с Луны— и теперь сопровождал его на Цереру, отдать оброк кесарю. Да и всё равно, порт Евгении слишком мал, чтобы держать такой огромный корабль. С другой стороны, «Серрио Маль» собирал припрятанные контейнеры, выброшенные с Цереры и Паллады. Они предназначались Евгении, а через неё — тем кто сильнее нуждался. Доставка припасов на Келсо и Япет была самой опасной, и Мичо взяла её на себя.
Хуже только совсем не лететь.
— Что-то выглядит скудно, — сказала она.
— Как уж есть, — ответил Родригеc. — В последние несколько раз небогато. Не то, что раньше. Хотя кое-что взяли.
— И много?
Родригеc расхохотался, как будто она выдала шутку.
— Ну, есть кое-то интересное. Как раз для тебя.
Мичо почувствовала, как шевелятся волосы у неё на затылке. Она чуяла что-то плохое. Улыбнулась.
— Не стоило.
— Не мог упустить, — ответил Родригеc, включая двигатель своего скафандра и подруливая к проходу. — Сюда. Я покажу.
Он не просил оставить Бертольда и Надю, что уже хорошо. Она бы и не оставила. Но сама не знала, успокаивало ли её то, что он не старался отделаться от её охраны, или пугало — возможно, они уже не имеют значения.
— Бертольд, — позвала она, направляясь за другим капитаном.
— Понял, — ответил он.
Его рука как будто случайно скользнула к прикладу оружия. Надя сделала то же самое. Перейти в состояние боевой тревоги для них всё равно что моргнуть. Добравшись до стен порта, Родригеc шумно приземлился, включил магниты на ботинках и погасил коленом инерцию. Музыка, которую они слышали до сих пор, смолкла, а Родригес оглядывался, словно хотел убедиться, что за ними никто не следит. Или наоборот, что следит.
— Заставляешь меня нервничать, койо, — сказала Мичо, догоняя Родригеса. — Ничего не хочешь сказать?
— Скажу кое-что, но не здесь. — Веселье и лёгкость голоса сменила мрачная напряжённость. — Везли его контрабандой мимо контрабандистов.
— Пока что не легче.
— Хочешь ты или нет, дело сделано.
Контейнер, к которому он их подвёл, имел небольшой выступ сбоку. Приваренный собственный шлюз. Родригес сам ввёл код доступа. Бертольд протянул руки и выдохнул, как штангист, собравшийся взять большой вес.
— Люблю вас, — спокойно сказала Надя, как будто совсем не думала, что эти слова могут стать последними.
Шлюз открылся, из него выскочил человек. Тонкая кость, кудрявые чёрные волосы.
— Она здесь? — сказал он, а потом: — А, вот и ты.
Шок, неожиданность, мучительная неопределённость, ожидание угрозы или всё же чего-то поинтереснее.
— Санджрани.
— Нико, Нико, — Родригеc принялся заталкивать Санджрани обратно в шлюз. Не крути тут задницей будто флагом. Лезь обратно, пока не увидели.
Когда Санджрани скрылся, Родригеc обернулся к Мичо, махнул, чтобы тоже лезла за ним. Увидев, что она колеблется, поднял вверх скрещенные руки.
— Я без оружия. Если что-то пойдёт не так, твои могут меня пристрелить.
— Вполне, — согласился Бертольд.
Он вытащил пистолет, но не поднял. Пока.
— Ну, тогда ладно, — сказала Мичо, ступая вперёд. Магнитные защёлки притягивали к полу, удерживали и отпускали при каждом шаге.
В тесном пространстве Санджрани сел, пристегнувшись к стулу перед хлипким столиком. Напротив него стоял другой стул. Ловушки Мичо не видела. И не понимала, что происходит.
— Решил сменить сторону? — спросила она.
Санджрани глубоко и нервно вздохнул.
— Я здесь, чтобы поговорить с тобой, потому что вы убиваете всех на несчастном Поясе. Вы оба, и ты, и Марко. И это вы двое должны быть на моей стороне.
— Он знает, что ты здесь?
— Я что, уже покойник? Нет, он не знает. Видишь, до чего я дошёл. Я пытался поговорить с Розенфельдом, но он подчиняется только Марко. Никто не знает, куда пропал Доуз. А меня не послушают, — в натянутом, как струна, высоком и тоненьком голосе звучало отчаяние.
— Ну ладно, — Мичо подвинула стул и пристегнулась. — Я слушаю.
Санджрани выдохнул и вывел на настольный дисплей диаграмму. Куча каких-то кривых, бегущих между осями.
— Мы делали допущения, когда начинали всё это, — сказал он. — Мы строили планы. По-моему, неплохие. Но мы им не последовали.
— Точно, — сказала она.
— Первым делом мы разрушили самый большой источник благосостояния и сложной органики в системе. Единственный источник сложной органики, работающей с нашим метаболизмом. Миры с другой стороны кольца? Другие генетические коды. Другая химия. Это мы не можем импортировать и есть. Но ладно. Прогнозы были совсем неплохими. Мы создали бы новую экономику, собрали по кусочкам инфраструктуру, совместно построили бы устойчивую сеть микроэкологии. Основали денежный оборот на...