Пепельнокрылые бабочки

millennium

Дойдя до первого попавшегося мне общественного места (оказавшимся милой кофейней), я скинула промокшее пальто на соседний стул и зарылась пальцами в обвисшие мокрые пряди. Меня интересовали два вопроса: как нашел меня тот мужчина и почему я не ударила Локи? Ответ на первый вопрос был легким – слежка. Ему не удалось выяснить все в кафе, поэтому он выслеживал меня. Теперь ясно, почему мы так долго плутали с Лофтом. Он пытался заманить его в ловушку, что, к радости, и получилось. Ответ на второй вопрос я никогда не найду. Или найду, но позже, намного позже. А пока пусть побудет риторическим. Ко мне подошла официантка, так понимающе улыбнувшись. Конечно, понимающе. Все понимают, кроме меня.

– Чашку кофе, и пожалуйста, больше молока, - кинула я, отвернувшись от девушки и уставившись в окно.

– А…

– Две чашки кофе, - я перевела взгляд, натыкаясь на трикстера. Как же без него, ну честно?! Я снова уткнулась в окно, рассматривая грязные разводы. Видеть Локи не хотелось так сильно, что я готова была выбежать на улицу без своего пальто. Но здравый смысл твердил, что опасно бегать под ледяными дождями и что это карается высокой температурой и душераздирающим кашлем. Поэтому я просто проигнорирую. К тому же, бог обмана пока молчал, да и я не настроена на разговор и тем более на выяснение отношений. Сейчас я даже слова вымолвить не в силах, настолько я подавлена и обижена. Да, обижена. Да, на трикстера. Да, это глупо. Выпив кофе и кинув на стол помятые купюры, я вышла из кофейни. Лофт мрачной тенью проследовал за мной. Пройдя пару метров, я резко развернулась, ткнув его пальцем в грудь.

– Почему ты идешь за мной? – пытаясь перекричать шум ливня, спросила я. Локи смотрел мне в глаза, будто пытаясь что-то прочесть в душе. Не выйдет. Моя душа – не мои мысли, ее ты не просканируешь. – Почему ты вечно идешь за мной? Уйди из моей жизни, нахальный мерзавец! Не могу тебя видеть, слышать и постоянно думать о тебе. Ненавижу тебя! Так ответь – почему ты идешь за мной?! – выкрикнула я, после чего вспыхнула молния, и на мгновение я почувствовала холод на своих губах. Будто льдом мазнули. Я открыла глаза, растерянно мигая. Руки Локи лежали на моих плечах, чуть сжимая, а глаза были напротив моих.

– Потому что мне больше не за кем идти, - прошептал он, наклоняясь ближе. Я дернулась, пытаясь вырваться из объятий, но руки теперь переместились на мою талию. Трикстер потянул на себя, и уже через секунду я, рыдая, вжималась в грудь бога обмана.

– Ненавижу тебя… - повторила я, сжимая в пальцах ткань его плаща.

Дождь, смой мой позор, забери всю агонию и вытри с щек слезы…

========== Дело № 15. Проклятые лапки. ==========

Мы вернулись в отдел. Я держалась от Лофта на расстоянии, все еще чувствуя себя неуютно. Я показала слабость ему, более того, причиной слабости моей был он сам. Поэтому я старательно прятала взгляд, шарахалась от него и всячески его избегала. Да, я трусиха!

Мужчина, которого связал Локи, сидел в допросной, о чем-то оживленно рассказывая. Уж не об убийствах ли? Я скривилась, подходя к Куперу, наблюдавшему за преступником через непробиваемое стекло.

– Он несет какую-то чушь, - сообщил босс, устало проводя рукой по шее. – А еще требует тебя.

– Меня? – я искренне удивилась. Зачем?

– У нас в отделе одна шатенка с серыми глазами. И одна по фамилии Ливингстон. Так что марш к нему! И не возвращайся, пока не выбьешь из него признание!

Я приставила руку к голове, кивнув. Купер махнул рукой трикстеру, зовя за собой. Я вновь отвела взгляд, внимательно изучая мужчину за стеклом. Ладно, посмотрим, что же он хочет. Я зашла в допросную, поприветствовав коллегу. Рыжебородый удовлетворительно улыбнулся, склонив в приветствии голову. Я села напротив, взяв в руки лист с данными.

– Значит, вас зовут Скот Бишоп? – мужчина кивнул. Американец с шотландскими корнями. В Лондоне проездом, живет в гостинице на Флит-стрит, моей улице. – Можно я прямо спрошу обо всем, что мне нужно?

– Конечно, юная леди, как пожелаете, - Скот потрепал свою бороду. Хорошо, что руки у него в наручниках.

– Почему вы преследовали меня? – мужчина заметно удивился.

– Разве вы не будете спрашивать об убийствах?

– После обязательно спрошу. И вы мне расскажете, верно?

– К-конечно, - он был просто ошеломлен. Знаю. Я умею удивлять людей. Это просто. – Я следил за вами, потому что думал, что вы-то мне поверите.

– Я? С чего вы взяли? – теперь настал мой черед удивляться.

– Вы умеете слушать.

– Да с чего…

– Я знаю. Вы похожи на него не только внешностью, но и характером, - Бишоп наклонился, продолжая говорить едва слышно. – Когда найдете убийцу – загляните в его карман. И не задавайте мне вопросы про то, что вы там найдете.

Я пораженно опустила глаза, читая данные на листе. Мистер Бишоп провел десять лет в больнице для душевно больных. И вот, полтора года назад, его признали вменяемым и здоровым человеком. Видимо, поспешили.

– Я не понимаю, о ком вы говорите, - спокойно, насколько это позволял дрожащий голос, произнесла я, наконец поднимая взгляд. Мужчина пожал плечами.

– Ну, тогда мне очень жаль.

– Это вы напали сегодня на патологоанатома?

– Нет. Напал тот, кого вы ищете, - он замолчал.

– Вы хотите сказать – убийца?

– Да.

– Кто он? – Скот вздохнул.

– Я расскажу. Но сначала я хотел бы извиниться за то, что напугал вас… дважды. Понимаете, мне нужны эти лапки.

– Мне не привыкать видеть мужчин с оружием, так что все в порядке, - утешила я его. – И что за история с этими кроличьими лапками?

– О, - он помрачнел, – ошибка молодости. Я еще легко отделался – просто загремел в психушку. Даже забыл обо всем. По крайней мере до того, как не началось…

Тринадцать лет назад в Блумингтоне был маленький бар, где частенько забывала реальность различная пьянь. Не знаю как, но я вместе с друзьями приехал туда. У меня как раз была намечена свадьба. И поэтому я обязательно должен был устроить мальчишник. Попав в бар, который был на удивление забит до отказа, мы заказали выпивку и сели за крайний столик. По молодости всегда хочется делать всякие глупости. Познакомиться с хмельной компанией, ухаживать за девушкой за день до собственной свадьбы, или… пригласить за свой стол странную женщину. Она несла полный бред, и на пьяную голову это воспринималось как затянувшаяся шутка.