Перебежчик
Шрифт:
– Вы разбираетесь в книгах?
– спросил Старбак.
– Я разбираюсь в книгах получше генерала Фалконера, - ответила Джулия, несколько повеселев . На ней было темно-синее хлопчатобумажное платье со стоячим воротником и кринолином.
Ее руки прикрывала пара белых пыльных льняных нарукавников. Черные волосы были зачесаны наверх и заколоты шпилькой, хотя несколько прядей выбилось, свисая на лоб. Она выглядела на удивление привлекательно, подумал Старбак, почувствовав себя виноватым при этой мысли. Она была невестой Адама.
– Разве вы не переезжаете в безопасное место, мисс Гордон?
– спросил её Старбак.
– А куда мы можем поехать? Родственники моей матери живут в Петерсберге, но если падет Ричмонд, то и падение Петерсберга не за горами. Генерал что-то бормотал о приглашении перебраться в Фалконер, но не позаботился о нашей мебели, а катафалки бедного мистера Сэмуорта реквизировали для нужд армии, что значит, наше имущество останется здесь.
А где мебель мамы, там и она сама, так что, кажется, нам придется остаться в Ричмонде и смириться со вторжением янки. Если это случится, - она взглянула на простые часы из белой жести, по-видимому, принесенные из комнат прислуги.
– У меня не так много времени, мистер Старбак, очень скоро придет мой отец, чтобы забрать меня домой, но мне хотелось бы извиниться перед вами.
– Передо мной?
– удивился Старбак.
Джулия бросила не него серьезный взгляд.
– За тот вечер в госпитале, - пояснила она.
– Сомневаюсь, что вам есть за что извиняться, - ответил Старбак.
– Думаю, есть, - настояла на своем Джулия.
– Вы наверняка могли бы подумать, что в миссии помощи бедным привыкли общаться с девицами вроде вашей подруги?
Старбак улыбнулся.
– Салли нельзя назвать бедной.
Джулии понравилось это замечание, она улыбнулась в ответ.
– Но она ваш друг?
– Да.
Джулия повернулась к столу и принялась перебирать книги.
– Нам предписывают во всем подражать Христу, так ведь? Однако той ночью, полагаю, Господь был больше доволен вашим поведением, чем нашим.
– О, нет, - неловко пробормотал Старбак.
– Так мне кажется. Адам запретил мне когда-либо упоминать о том вечере. Запретил мне, мистер Старбак!
– этот приказ, без сомнения, её задел.
– Адам стыдится того вечера. Видите ли, он боится оскорбить мою мать. Думаю, даже больше, чем оскорбить меня, - она протерла пыль с корешка книги.
– Эссе Маккаули? Думаю, нет. Ваша подруга не сильно обиделась?
– Ненадолго.
– "Жизнь Христианина" Бэйнса. Сомневаюсь, что тем вечером мы руководствовались этой книгой. Взгляните, страницы даже не разрезаны, но даже в таком виде она не представляет никакой ценности. Ну кроме духовного наставления, но сомневаюсь, что генерал поблагодарит меня за это, - она кинула книгу обратно на стол.
– Ваша подруга не будет оскорблена, если я навещу ее?
Просьба поразила Старбака, но ему удалось скрыть свое удивление.
– Думаю, это доставит ей удовольствие.
– Я осмелилась предложить это и Адаму, но ему определенно не понравилась эта затея. Он заявил, что грязь оставляет пятна, я, без сомнения, благодарна ему за предоставленную информацию, но не могу противиться той мысли, что эта грязь скорее прилипнет к мужчине, чем к женщине. Вы со мной не согласны?
– Полагаю, в этом есть доля правды, - искренне ответил Старбак.
– Мама не одобрит меня, узнав, что я задумала нанести подобный визит, и я могу понять ее неодобрение. Но почему против него так возражает Адам?
– Разве жена Цезаря не должна быть вне подозрений?
Джулия рассмеялась. У нее был живой смех, оживлявший личико и ужаливший Старбака в самое сердце.
– Вы считаете Адама Цезарем?
– насмешливо спросила она.
– Думаю, он желает вам добра, - тактично заметил Старбак.
– Вы полагаете, он знает, что для меня лучше?
– восстала Джулия.
– Уверена, я и сама не знаю, что для меня лучше. Мне хотелось бы стать сестрой милосердия, но мама говорит, что это неподходящее для меня занятие, и Адам с ней согласен, - она бросила книгу на стол, но затем, похоже, пожалела о том ожесточении, с которым это сделала.
– Я не совсем уверена, что Адам и сам знает, что для него лучше, - добавила как бы про себя Джулия, а потом взяла тонкую книгу в темно-красной обложке.
– "Мировой судья" Ламбарда. Книге более двухсот лет, ее и правда стоит сохранить. Вы действительно полагаете, мистер Старбак, что Адам знает, что для меня лучше?
Старбак смутно осознавал, что вступает в глубокие и темные воды, которые лучше оставить неизведанными.
– Надеюсь, что да, раз вы собираетесь пожениться.
– А собираемся ли мы пожениться?
– ее глаза дерзко засверкали.
– Адам желает подождать.
– Пока не закончится война?
Джулия рассмеялась, нарушив странную близость, длившуюся несколько мгновений.
– Так он говорит, и я уверена, что он прав.
Она сдула пыль с книги, всмотрелась в название и отложила ее в одну из открытых коробок. Свет газовых светильников внезапно померк, а потом вновь ярко засиял.
– Они продолжают это делать. Разве это не признак приближающегося конца нашей цивилизации? Если я не ослышалась, вы говорили Полли, что хотели повидаться с Адамом?
– Да. И весьма срочно.
– Хотела бы я вам помочь. Генерал Джонстон потребовал его присутствия, и Адам умчался исполнять приказ. Но где сейчас генерал Джонстон, я сказать не могу, хотя подозреваю, что если вы направитесь прямо на гул пушек, то разыщете его. Могу я передать ему ваше сообщение? Уверена, он скоро вернется в город, а если нет, то я всегда могу отправить ему письмо.
Старбак на мгновение задумался. Он не мог просто отправиться в армию на поиски Адама. Его пропуск годился всего на один выезд из города, и военные полицейские ни за что не позволят ему рыскать в тылу армии в поисках штабного адъютанта. Он собирался оставить здесь записку для Адама, но потом решил, что послание легко могла передать и Джулия.