Перебирая фотографий ворох...
Шрифт:
с нечётким контуром.
Постели белизна.
По комнатам, что разом опустели,
не слышно ни шагов, ни звука шпор.
Не видно даже тени командора.
Остывший чай.
Луна в проёме штор.
И чуть горчит воспоминаний ворох.
кто-то
…пустота…
…обжигает сознание близкой потери.
ожидание…
окна зияют своей чернотой
я уже очень многому в жизни пожалуй не верю
уходящему вслед не бросаю наивно "Постой"…
sms – это садо-и-мазо…
сменяется садо-
от перестановки нот иногда случается блюз
намокнувших листьев.
крашеная ограда
становится новой… почти…
но какой конфуз
от перетасовки слов написанных без разбора
не складывается вовсе…
написано без запятых
это даже не повод и не причина для ссоры…
наполняю стакан свой снова и снова на шесть восьмых
и медленно пью и смотрю в пустые глазницы окон.
…если тебе так лучше…
соскальзываю до мелочей
не имеющих вовсе значения?
помню локон
дуновением ветер коснулся…
прошептать тебе "эй"
эта ночь будет не то чтобы очень… а просто лунной.
вода будет чистой потому что осталась проточной.
только кто-то лукавый снова перебирает струны
натянутых нервов проверяя нервы на прочность.
Растворитель для…
Я прошу тебя, Господи, дай мне поверить в твою
Благосклонность ко мне, овладевшей наукой потери
В совершенстве…
Фло
Вся жизнь моя – из череды потерь.
Их много больше, чем приобретений.
–
Ушедшее мелькнет неслышной тенью
и растворится…
В гулкой тишине
удары редкие. В усталом сердце
стремление к покою. Тошно мне?
Да нет, похоже. Верное есть средство
от жизни тошноты.
Плесну в бокал
заветный растворитель для печали…
Хлебнуть – и отправляются в астрал
все мысли вздорные.
Ещё мне обещали,
что будет май…
Все врут календари?
Похоже, дотянули до апреля.
А полная луна, как мандарин,
вчера висела в небе. В это – верю…
И в полнолуние – причина для печали,
по-прежнему, найдется не одна.
– А счастье?
– Счастье разве обещали?
Тсс! Не спугни! Подслушает луна.
Что тебе до неё?
Говори, говори, я не наслушалась,
Стала я для тебя такой послушною…
Елена Ваенга
Как-то всё мелочно, как-то всё – побоку.
Отлюбил девочку, улетел облаком…
Что шептал, ласковый?
Что напел вкрадчиво?
Губы – цвет маковый… Что с ней? – Не спрашивай.
Говоришь, клином свет,
да на ней одной?
Говоришь, больше нет
ни одной такой?
Всё пройдёт, всё пройдёт… Боль забудется.
Всё быльём порастёт.
Не была спутницей,
не была суженой или единственной.
Улетел облаком и… говоришь со мной?
Что с ней – не знаю я. Может, и плакала.
Что тебе до неё?
Говорят всякое…
Говорят всякое, языки без костей.
Губы – цвет маковый. Ну, наливай да пей.
Наливай до краёв – может, уйдёт тоска.
Ты её не сберёг – кровь стучится в висках.
Говоришь, клином свет,