Перед прочтением — сжечь!
Шрифт:
— Обсуди, обсуди, — согласился полковник. — Только не затягивай это обсуждение надолго, а то, как бы не было потом поздно…
Он подошёл к поддону, на котором стопками стояли уже одетые в переплёт, но ещё не упакованные в пачки книги и, протянув лопатоподобную руку кирпичного цвета, взял верхнюю. «Регуляторы», — прочитал он вслух название составляющего этот том романа и, сунув его себе подмышку, развернулся и, даже не взглянув больше в мою сторону, покинул подвал, а я поплёлся к наблюдавшим за нами со стороны друзьям пересказывать содержание только что состоявшегося разговора.
— …Ну, жучара! — услышав о требовании полковника, выплеснул накопившееся в нём за последние дни напряжение
Виталька тоже расстроился. Я уже говорил, что он был единственный среди нас женатик, а семья — это та категория, которая нуждается в деньгах постоянно. Особенно его расстраивало то, что молодая жена каждый вечер встречала его таким выжидательно грустным взглядом, что у него от этого сразу же улетучивалась напоминавшая о себе целый день потенция, и поэтому отдавать кому-то полтыщи ещё даже не заработанных нами баксов было откровенно и жалко, и обидно.
— Подождём, — проворчал он. — Мало ли кто поспешит присосаться к нашему пирогу? Нам надо проявить стойкость и показать, что мы не лохи. Да и вообще, как говорится в русских народных сказках: утро вечера мудренее… — и мы так и разошлись в тот день по домам, не приняв никакого конкретного решения по поводу предложенной нам полковником Дружбайло «крыши».
А, явившись на следующее утро в подвал, увидели, что жизнь без неё может превратиться для нас действительно в одну большую проблему. Все десять вытянутых вдоль земли щелеобразных окон, расположенных по периметру нашего подвала, были напрочь выбиты брошенными в них с улицы сквозь ограждающую решётку, как копья, металлическими прутьями, которые, влетев внутрь, валялись теперь прямо тут же на полу посреди осколков разбитого стекла и нескольких сбитых ими с поддонов книжек. Слава Богу, ни одна из этих арматурин не угодила в аппаратуру, так как отремонтировать всю эту заморскую технику в нашем городе было бы практически невозможно, а приглашение специалиста из Москвы или областного центра обошлось бы нам, надо думать, в такую сумму, что это обессмыслило бы и всякую нашу дальнейшую работу над проектом.
Впрочем, было понятно, что ночные хулиганы хотели не столько навредить нам, сколько дать понять, что без серьёзной защиты у нас и правда могут случаться крупные неприятности. А потому, убрав с пола осколки и вызвав из ЖЭУ стекольщиков, мы посовещались и решили всё-таки позвонить Дружбайло. Сложность решения проблемы заключалась пока что в том, что у нас и в самом деле не было сейчас ни наличных, ни безналичных денег, но зато первые тома кинговского собрания сочинений уже можно было отправлять в продажу. Мы-то, правда, хотели выбросить на прилавки сразу всё полное издание короля романов ужасов, но в связи со складывающейся в реальности ситуацией придётся, видимо, пойти на некоторое изменение планов.
Между тем, телефон начальника ГУВД долгое время не откликался, а затем в подвале появилась бригада стекольщиков, которая сначала долго всё измеряла, потом два часа вырезала необходимые по размеру стекла и занималась ремонтом, а потом столько же обмывала сделанную работу, вынуждая нас торчать поблизости, чтобы они, не дай Бог, чего-нибудь по-пьянке не сломали или не украли.
Однако едва они в конце концов нас оставили, как Лёха тут же принялся тыкать в кнопки взятого напрокат у своего свояка мобильника, и телефон ответил.
— На! — протянул он мне миниатюрную, складывающуюся, как узкий портсигар, коробочку. — Ты с ним вчера уже говорил на эту тему, так что продолжай…
Пришлось взять в
— Ну ладно, — устав от этого разговора, решил поставить в нём точку собеседник. — Давайте условимся на десятом. Но только, в связи с постоянной девальвацией рубля, плата будет составлять уже не пятьсот, а тысячу долларов. Задержка выплаты вызвана по вашей вине, так что я здесь, как вы понимаете, ни при чём. О месте и времени расчёта мы договоримся поближе к условленной дате, — и моего слуха коснулись частые, как сигналы включенного счётчика, гудки.
Остаток дня мы доработали, не испытывая никакой радости от поднимающейся прямо на наших глазах кладки из готовых пачек. К тому же становилось очевидным, что места в подвале для всего собрания сочинений явно недостаточно, у нас уже сегодня негде особенно развернуться, хотя отпечатано только четыре первых тома, так что нужно срочно искать помещение для склада готовой продукции. Лёха созвонился по этому поводу со своим свояком Мишаней и тот, поразмыслив, сказал, что готов сдать нам чуть ли не задаром свою недостроенную брусовую дачу в ближнем пригороде. Работы на ней вот уже третий год как остановлены и, хрен его знает, когда смогут быть снова продолжены, а потому мы можем спокойно хранить там свои книги столько, сколько нам это понадобится. Дом сухой, крыша от дождя имеется, окна забиты досками, надо только обеспечить ему охрану, чтобы никто не разворовал нашу продукцию или не залез какой-нибудь бомж да не подпалил её вместе с домом.
На другой день Виталька попросил своего брата Шурика заняться развозкой уже готовых книг по магазинам города, и четыре дня подряд мы грузили пачки в обшарпанный Шуриков «РАФик», а потом разгружали их по книжным магазинам Красногвардейска. Несколько пачек отвезли даже в магазинчик поселка шахты № 3–3 бис, но издательская линия шпарила настолько быстро, что подвал заполнялся продукцией всё плотнее и плотнее, пачки поднимались уже почти до самого потолка, а потому мы засучили рукава и ещё три дня работали грузчиками, перевозя книги на Мишанину дачу.
— Вот видишь, — внимательно оглядев меня в один из этих послепогрузочных вечеров, констатировала Светка, — твой Кинг уже начал высасывать из тебя всю твою жизненную силу. И это — ещё не вырвавшись из-под упаковки, а представь, что будет, когда вы его выпустите на волю?
— Уже выпустили, — устало признался я. — Первые тома его собрания уже поступили в продажу. Так что можешь себе тоже купить.
— Ну уж нет! — открестилась она. — Ни за какие коврижки! Чего-чего, а содействовать своим кошельком экспансии западной масскультуры я не стану никогда.
— А моему бизнесу?
— И твоему бизнесу тоже, потому что он строится на разрушении русской ментальности и грозит опрокинуть нашу реальность в пучину инфернального кошмара. Да и вообще, пока ты тут погружён в свои коммерческие заботы, я лучше съезжу на недельку-другую в деревню к бабушке. А то живём в одном районе, а я уже и забыла, когда её последний раз видела. Кстати… — она игриво взъерошила мне волосы и заглянула в глаза. — Было бы здорово, если бы мы туда смогли отправиться вместе. Бабуля у меня — стопроцентно современный человек, без малейших комплексов. Зато у неё такой чудный сад с черешнями, и они уже, наверное, полностью созрели. А ещё там рядом есть лес и речка… И такой умопомрачительный сеновал, просто закачаешься! Ты давно ночевал под открытым небом?