Перед вахтой
Шрифт:
Толпа топала резиновыми сапогами по гравийной дороге, извивающейся параллельно берегу моря. Остановились у двухэтажного сарая, огороженного развешанными на кольях сетями, взяли лопаты, веревки и четыре бревна. Снизившаяся над сараем чайка прокричала, паря, что-то соболезнующее. Справа под дорогой предостерегающе ворчало море. Хрустко подавался под сапогами гравий.
— Сорок человек, — подсчитал младший лейтенант Кипяченов. — Да наших десяток.
— Должны спихнуть! — уверенно сказал Антон. — Полсотни молодцов — это же сила!
— Я
— О чем еще можно думать? — удивился Антон.
— О том, наберется ли у меня на борту пять килограммов спирта. А что спихнем, в этом нам сомневаться нельзя. Гляди, какие бревна.
— Не в бревнах сила, — возразил Антон. — Какой председатель!
— Весомый моряк, — кивнул младший лейтенант Кипяченов.
Обогнули мыс, и Антон разглядел катер. Он стоял на том же месте, а может, чуть ближе к берегу. Арвид Янович замедлил шаги, спросил у Кипяченова:
— Он?
— Он, сердечный, — вздохнул командир МО-32.
— Нехорошо подошли, — сказал председатель колхоза. — Здесь длинная отмель и камни.
— Выбирать не приходилось, — пожал плечами младший лейтенант.
Впереди бежали мальчишки. Сверху скользила в воздухе чайка и произносила что-то тоскливое своим некрасивым голосом. Антон узнал место, где они высадились на берег.
— Ваша шлюпка? — спросил председатель, глядя на стоящий под берегом четырехвесельный ял.
— Моя, — кивнул младший лейтенант.
— Хорошая шлюпка, — одобрил Арвид Янович. — Садитесь в нее и плывите на судно. Люди сейчас подойдут.
Опустив ресницы и заметно смущаясь, Кипяченое произнес:
— Спасибо… У меня наберется граммов по сто спирта на брата… Как вы считаете, Арвид Янович, до или после?
— После, — деловито кивнул председатель. — Ноги растереть очень полезно.
На берегу разгорелся костер, и мальчик с носом пуговкой подкидывал в него корявые сучья.
Едва поставив ногу на металлическую палубу, младший лейтенант пошел распоряжаться:
— Матятин! Растопить плиту до красного каления! Венков, вернитесь обратно в радиорубку! Крутов и Жеребсон, в резиновых костюмах пройти море до глубины метр восемьдесят и растащить с пути все камни! Охотин, шлюпку на борт и закрепить по-походному! Механик, еще раз обследовать винт и рули! Мотор на малые обороты. Боцман, бухту тридцатисемимиллиметрового троса на палубу!..
Антон наладил стропы и ручной лебедкой вытащил из воды шлюпку. Он аккуратно установил ее в кильблоки, закрепил талрепами и укрыл брезентовым чехлом. Закрепить шлюпку по-походному — это значит закрепить ее так, чтобы она не упала, даже если бы катер перевернули вверх килем, приподняли и потрясли.
— Хорошая шлюпка, — повторил он слова Арвида Яновича. Шлюпка и в самом деле преотличная, гладкая, крутобокая,
обводистая, с прочным транцем. Надежная конструкция, отработанная веками. Хоть иди на ней через океан. Будет взмывать на водяные горы и плавно скользить вниз. Вымокнешь, конечно, но не утонешь. Сюда бы еще подвесной мотор сил на двадцать — цены бы этому ялу не было. Впрочем, нет. Лучше парус. Что такое мотор? Шум, грязь, заботы и никакой гарантии. Вот лопнула в нем одна железка — и сиди кукуй в аварийном состоянии, бегай по людям, умоляй о помощи. А парус никогда не подведет, дул бы ветер. А когда на Балтике ветра нет?
Еще один костер запылал на берегу. Цепочка людей двинулась в море. Километр всхолмленной воды отделял их от катера. Люди шли вперед, погружаясь все глубже.
Вернулись на борт Крутов и Жеребсон. Доложили, что все камни с пути убраны. Механик сообщил, что под винтом расчищено, но погнутые лопасти отнимут узла полтора скорости…
Вылез на мостик тоненький старшина второй статьи Венков.
— В рубку вам приказано! — крикнул на него командир. Старшина второй статьи перевел взор на море.
— Что делается! — произнес он, заглядевшись на идущих по морю людей. — Интересно, хватит ли у них коек в лечебнице?
Он поежился от ветра и скрылся в рубке.
Люди подошли, и вода была им по грудь, а большие волны захлестывали до глаз и до шапок. Арвид Янович зычно крикнул по-латышски, и люди облепили катер с обоих бортов.
— Поработать винтом? — спросил командир.
— Пока не надо, — сказал председатель. Он снова крикнул.
Сперва навалились правые, и катер скрепился влево. Тут навалились левые и накренили катер вправо.
— Шевелимся! — закричал младший лейтенант Кипяченое.
Арвид Янович снова скомандовал, и люди старались тащить катер вперед, но он не двигался. Председатель кричал, и все кричали в такт, но упрямый корпус стоял на месте, как прибитый гвоздями.
— Все за борт! — рявкнул младший лейтенант Кипяченое и прыгнул в воду прямо с мостика.
С гиканьем посыпались в воду матросы. Радист Венков выглянул из рубки и застыл, разинув бледный рот. Антон тоже прыгнул, почувствовал мгновенный ожог ледяной воды, заорал что-то нечленообразное, уперся ногами в дно, а руками в борт, напрягся в такт команде Арвида Яновича — и холода как не бывало Гулкое, хриплое «ах!» вырвалось из пятидесяти глоток, и под килем хрустнуло, заскрежетало, и катер прополз первый метр. Арвид Янович крикнул, и два старика, окунаясь Е головой, подсунули под киль бревно. Снова навалились, двинули, подсунули второе бревно, потом третье и четвертое.
— Мотор! — крикнул председатель.
— Мичман, врубай полный! — проорал младший лейтенант.
В корпусе заревело, и за кормой вскипела вода. Медленно-медленно, ползком двинулся вперед МО-32, а люди поддерживали его с бортов и подкладывали под киль бревна. Ни на ком уже не осталось сухого места, даже шапки были мокры, по у всех на лицах было необыкновенно радостное выражение.
— Глушите мотор! — крикнул председатель.
— Мичман, стоп машина! — гаркнул младший лейтенант Кипяченое.